Про бессмертную интеграцию и святую простоту
В какой-то момент показалось, что понятие ”интеграция” кануло в Лету. Уж очень это слово дискредитировано. Но, как говорится, не дождетесь! Интеграция бессмертна. Как, скажем, вопрос о смысле жизни (не будем проводить более печальные аналогии), пишет "МК-Эстония".
Большинству из нас до сих пор памятны заполонившие лет пять назад улицы Таллинна и других городов Эстонии гигантские портреты молодых мужчин и женщин, чьи рты были зашиты суровой ниткой или завязаны на манер воздушных шариков. Подписи по-русски и по-эстонски гласили: ”Развяжи язык!”. Впечатление было жутковатое. И реакция — скорее прямо противоположная той, на которую рассчитывали креативные авторы. Кто-то даже подсчитал, что за деньги, потраченные на изготовление и размещение этих ”наглядных пособий”, можно было обучить государственному языку не одну сотню желающих, а главное — НУЖДАЮЩИХСЯ в таком обучении.
После того, как шокирующие плакаты были изъяты из оборота, на какое-то время лихорадочный градус интеграционной риторики снизился. Во всяком случае, ее адепты стали менее агрессивными. Но осадок-то остался…
Наши цели ясны, задачи определены
Наиболее яркой иллюстрацией смягчения нравов стала презентация нового плана по реализации программы ”Lõimuv Eesti 2020” (Интегрирующая Эстония 2020) на 2016–2020 годы, а также отчета о выполнении программных положений в 2015 году. Все выступление министра культуры Индрека Саара, посвященное этой теме, на заседании правительства 5 мая было выдержано в позитивном тоне.
По словам докладчика, ”главными достижениями в 2015 году стали запуск русскоязычного телеканала ЭТВ+, открытие бесплатных курсов по эстонскому языку, языковых кафе и информационных центров в Таллинне и Нарве”. И далее — по тексту: ”Жители Эстонии стали терпимее относиться друг к другу. Увеличилось количество межэтнических контактов”.
По мнению исследователей, проводивших мониторинг, в прошлом году улучшилось владение эстонским языком среди русскоязычных жителей страны, выросло число желающих изучать госязык (осенью на бесплатные курсы, организуемые интеграционным фондом, записалось 6000 человек, что в три раза превысило запланированное количество мест).
Потрясает своей смелостью и оригинальностью вывод, который министр приберег для подведения итогов своего выступления: ”Наша цель — предоставить всем желающим возможность изучать эстонский язык и участвовать в культурной и общественной жизни Эстонии”. Не прошло и пятнадцати лет с начала реализации интеграционной программы, а уже так четко сформулирована ее цель…
Любопытная деталь: прилагательное lõimuv эстоноязычный компьютерный редактор подчеркивает красной чертой как грамматически неверное. Не успели еще, стало быть, составители IT-программ внести этот термин в электронный лексикон.
Шаг вперед, два шага назад
”Lõimuv Eesti 2020” является продолжением государственной программы ”Интеграция в эстонском обществе 2000–2007” и ”Эстонской программы интеграции 2008–2013”. То есть нынче интеграционному тренду официально исполняется 16 лет. По прежним стандартам — период взросления, выдачи первого паспорта. Что же мы имеем в активе, достойного быть вписанным в такой документ?
Все перечисленное ”выпало” на один только 2015 год. А могло — и должно было! — появиться на свет еще в самом начале пути, на рубеже столетий. В этом случае сегодня можно было говорить об интеграции ”по гамбургскому счету”, оценивая стратегические итоги, а не отдельные, более-менее удачные, эпизоды. Н
о сослагательное наклонение лишь подтверждает: до 2015 года похвастать нечем.
За полтора десятилетия на составление различных программ под кодовым наименованием ”интеграция” и на бурную деятельность по имитации их исполнения потрачены колоссальные усилия и денежные средства, исчисляемые миллионами евро (их общая сумма наверняка сопоставима с годовым бюджетом города средней величины). Но с реальной интеграцией все это не имеет ничего общего. Я уж не говорю о том, как далеко назад (минимум лет на двадцать) был отброшен интеграционный процесс ”бронзовыми ночами” 2007 года.
O sancta simplicitas!
Если кратко резюмировать мнения, высказываемые об отчете министра культуры по реализации интеграционной программы, то получится примерно следующее. Некоторые успехи интеграционной программы, достигнутые в последнее время, особенно в той части, что ”жители Эстонии стали терпимее относиться друг к другу”, вызваны не столько повышением качества работы задействованных организаций, сколько большей сплоченностью обеих языковых общин перед лицом надвигающейся, единой для всех, опасности в лице беженцев и нелегалов с Ближнего Востока. То есть получается, что наиболее действенный объединяющий фактор — это общая беда…
Много говорится и о живучести мифов и стереотипов, сложившихся еще в начале 1990-х. Среди них едва ли не главный — это культивируемое некоторыми политиками отношение к здешним русским как к ”пятой колонне”. Даже не называя имен, понятно, о чем речь.
Недавно этнолог Ингрид Рюйтель высказалась в СМИ об отношениях между Эстонией и Россией, подчеркнув при этом: ”Компактное проживание русскоязычного населения у границ государства вызывает у меня некоторое беспокойство. Я не говорю ничего против русских, но это относительное количество вызывает тревогу”.
Надо ли уточнять, что жителями Нарвы и соседнего с ней региона такие реплики, звучащие публично, воспринимаются чрезвычайно болезненно.
Особую пикантность ситуации придает тот факт, что свою вязанку хвороста в костер межэтнических отношений — чтобы не погас! — подбрасывает не просто этнолог, а супруга бывшего президента Эстонии Арнольда Рюйтеля, в прошлом одного из высших партийно-номенклатурных функционеров Эстонской Советской Социалистической Республики, последнего ”красного президента” ЭССР.
Ну разве не ”святая простота”?
