Критики полного перехода на эстонский язык обучения подчеркивали, что сегодня невозможно реализовать этот план ввиду отсустствия необходимого числа квалифицированных преподавателей.
В рамках обсуждения вопроса, надо ли переводить русские детские сады на эстонский язык обучения, участники дебатов на Delfi не скупились на взаимные обвинения, но в целом дискуссия была очень интеллигентной.
Денис Бородич напомнил, что предвыборная программа Партии реформ предусматривает преподавание предметов на эстонском языке начиная с детского сада.
”Я помню, Вадим в рекламном ролике сказал, что будет отстаивать русскоязычное образование, но спрос рождает предложение, — сказал Денис Бородич. — По статистике 80 процентов родителей хотят, чтобы их дети изучали предметы на эстонском языке, потому что хорошее обучение эстонскому языку дает хороший уровень владения им к основной школе. Хочешь — выбираешь русскую школу, хочешь — эстонскую школу. В той системе, которая есть сегодня, дети по 20-25 минут изучают эстонский язык, и этого недостаточно, чтобы в достаточной мере овладеть языком к первому классу”.
”Это утопия, — возразила Ольга Иванова. - И в детских садах, и в школах наблюдается огромная нехватка педагогов. Не надо говорить, что если вы придете к власти в Таллинне, то сразу сделаете все русские детсады эстонскими. Недостаток кадров таков, что на работу принимают даже тех людей, которые не имеют специального образования”.
”Денису очень тяжело, так так он пытается не сказать то, что говорит Партия реформ перед этими выборами, то есть о плане перевести все эстонские детсады и все школы на эстонский язык обучения без всяких исключений. Опрос, о котором говорит Денис, показал, что 70 процентов русскоязычных родителей, а не 80, хотят, чтобы какая-то часть предметов, а не все 100 процентов, преподавалась бы на эстонском языке, — отметил Вадим Белобровцев. — Использовать этот опрос, чтобы оправдать свой план перевода всего эстонского образования на эстонский язык, просто неуместно. Я считаю, что это абсолютно бредовая идея, от начала и до конца, и, безусловно, должен существовать выбор”.
”Насчет недостатка специалистов — согласен, но если эту цель перед собой не ставить, то их не будет и через 10, и через 15 лет”, — сказал Денис Бородич, предлагающий ввести стипендию для учителей, мотивирующую специалистов.
Керсти Крахт считает, что недостаток средств на образовательные цели можно было бы компенсировать, отказавшись от необязательных трат, например, направляемых на муниципальный магазин.
”Мы как будто живем на другой планете. Русские люди, уезжая в Финляндию, не думают о том, чтобы отдать своего ребенка в русский детсад — отдают в финский”, — сказала Крахт.
Сергей Метлев отметил, что дошкольное образование важно, но основная школа и гимназия не менее важны, поставив в пример Таллинну государственную гимназию в Йыхви, где эстонские дети учатся вместе с русскими детьми.
Виктория Ладынская сказала что тема образования только отчасти касается муниципальных выборов. ”Страхи есть и у эстонцев по поводу сохранения эстонского языка, и у русской мамы, которая переживает по поводу того, сохранится ли русский идентитет у ребенка, его самоопределение, если она отдаст его в эстонский садик. Для того, чтобы снять эту проблему, нужно просто понизить градус политического спора”, — сказала Ладынская, признавшая, что есть серьезная проблема с недостатком преподавателей, в частности — в Ида-Вирумаа.
”Предложение Партии реформ — это политтехнологический шаг, чтобы мобилизовать свой эстоноязычный электорат на противопоставлении русских и эстонцев. Никакой реальной педагогической составляющей в этом, конечно же, нет. Реформисты вообще в сфере образования исторически никогда не разбирались. У нас есть две основные цели — достичь хорошего владения эстонским языком русскоязычными ребятами и, конечно, того, чтобы они сохранили свой родной язык”, — сказал Осиновский, отметив, что закрыть русские школы — это не только невыполнимая идея, но и в принципе неправильная.
”У нас а Таллинне есть несколько садиков, которые работают по принципу двухстороннего языкового погружения. Это значит, что полдня дети учатся и общаются между собой на эстонском, а полдня — на русском. Похожая модель реализуется в школе Карьямаа”, — сказал Осиновский, уверенный в том, что такую методику нужно обязательно распространить и на другие учебные заведения.
Подводя итог этой части дебатов, надо сказать, что главным выводом из дискуссии должно было бы стать то, что вопрос развития дошкольного и школьного образования требует детального обсуждения профессиональным сообществом. То есть, конечно, неплохо, когда политики спорят на эту тему перед выборами, опираясь на партийные программы, но было бы лучше, если бы они опирались и на мнения специалистов.
Чтобы читать материалы Delfi было комфортнее, вы можете приобрести комплексный пакет или пакет без рекламы.
Что означает эхо в телефонных разговорах
Родила 10-х, а выглядит как топ-модель: секрет жены Хадарцева
3 неисправности, при которых машину пора продавать
Тело пропавшей модели обнаружили среди горы трупов