Абсурдная ситуация: судебный исполнитель отрицает наличие у должника ребенка и не хочет его добавлять в акт об аресте

Вы видите мужчину и ребенка на фото? Это житель Кохтла-Ярве Александр Вийра и его сын. И сын реально существует, это не выдуманный персонаж. Однако судебный исполнитель Кристель Маальман считает, что сына у Александра нет, пишет "МК Эстония".

То есть много лет он был записан в актах об аресте дохода мужчины как иждивенец, и за счет этого не подлежащий аресту доход должника был больше. А вот с недавних пор исполнитель решила, что сына у Александра нет, и убрала его из акта об аресте. И Александр уже два месяца пытается доказать, что его сын на самом деле существует.

Чтобы было понятнее тем читателям, которым повезло не сталкиваться с судебными исполнителями, сразу поясним: должнику в Эстонии положено оставлять на жизнь определенный законом минимум, остальное судебный исполнитель может арестовать и забрать в счет погашения долга. Но если у должника есть дети, то не подлежащий аресту доход увеличивается на 194,6 евро (треть от минимальной зарплаты). И считается, что эти деньги идут на содержание иждивенца и аресту не подлежат.

Однако хоть законы в Эстонии одинаковы для всех, а судебные исполнители должны действовать строго по закону, в реальной жизни получается, что некоторые из исполнителей действуют по своему усмотрению. И получается абсурдная ситуация.

Докажи, что есть ребенок!

Александр говорит, что, как и многие жители Эстонии, он должен разным фирмам денег.

”Эта история началась в 2011 году, когда я потерял работу, и пошло все сикось-накось. Пришлось уезжать на заработки в Финляндию, чтобы поправить свое финансовое положение. И то, как приехал, сразу же связался со всеми своими судебными исполнителями, что я готов выплачивать свои долги. Я ни от кого не бегаю, всем исправно плачу. Хочу побыстрее отдать это все, и быть свободным”, — рассказывает Александр.

И, добавляет он, двое из трех судебных исполнителей, которые ведут его дела, Малахова и Крек, — прекрасные люди, никаких проблем с ними никогда не было.

”Но третий судебный исполнитель, который занимается моими долгами, Кристель Маальман, постоянно устанавливает какие-то свои порядки и законы!” — возмущается Александр.

Он добавляет, что не только у него проблемы с Маальман — по его словам, весь Ида-Вирумаа просто плачет от этого исполнителя.

”Она очень жестко работает! — утверждает мужчина. — Я плачу по своим долгам исправно, но по одному из них 27 апреля уже истек срок давности. В суд на списание долга я еще не подавал, нужны деньги на юриста. Но исполнитель, видимо, поняла, что долг можно уже в любой момент списать, и стала придумывать всякие фокусы, чтобы снять с меня побольше”.

Александр работает, и ему на работу исполнители присылали акты об аресте, чтобы работодатель сразу же снимал с его зарплаты деньги и переводил в счет погашения долга.

”В марте от Кристель Маальман пришло аж два акта об аресте! — говорит Александр. — В одном из них мой ребенок был указан как иждивенец, и, следовательно, был оставлен на него дополнительный минимум. А во втором — нет”.

Когда Александр это увидел, он очень удивился. И решил поначалу, что это какая-то ошибка — до этого ведь Кристель Маальман всегда указывала ребенка в акте.

”Я написал ей, что у меня есть ребенок, что мы живем с ним вместе, что я его содержу, и прошу исправить акт об аресте, — вспоминает он. — Ответа не последовало. Тогда я позвонил в Палату судебных исполнителей, где очень удивились этой ситуации и посоветовали написать жалобу. Я написал. Пришел ответ, что жалобу на русском языке она не принимает. Надо писать на эстонском. Я написал ей в третий раз — уже на эстонском и отправил ей. Это было 27 апреля”.

Вскоре Александру пришло письмо, что рассмотрение его жалобы состоится 6 мая. Он написал в ответ: ”Во сколько мне быть?” Ему ответили: ”В 15.00”.

”В 15.00 я с сыном приехал в Йыхви к бюро Кристель Маальман, — рассказывает мужчина. — Сына взял для того, чтобы доказать, что он у меня есть. Но дверь была закрыта. Звоню по телефону, а мне и говорят, что рассмотрение жалобы будет проходить без меня. Но это же нарушение! Я имею право присутствовать”.

Спустя какое-то время судебный исполнитель вместо решения по поводу его жалобы прислала ему требование предоставить ей выписку с финского счета.

”У меня действительно есть счет в финском банке, но я им не пользуюсь, — рассказывает мужчина. — Коды забыл, номер пользователя тоже. Как я ей предоставлю эту выписку?”

Хорошо, говорит он, на телефоне осталось приложение, которое все ”помнило”. Мужчина говорит, что с горем пополам как-то зашел в этот банк, но выписку там взять через приложение с телефона было невозможно.

”Я сделал скриншоты и отправил ей, — рассказывает Александр. — На скриншотах ясно видно, что все в минусах, никаких денег там не фигурирует уже давно. А она мне отвечает: ”Скриншоты не подходят, нужна выписка!” А где я ее возьму? В Финляндию сейчас не поедешь, тем более, у меня жена уже на девятом месяце, вот-вот рожать будет, как я ее брошу?”

Александр тогда просто через приложение закрыл этот счет. И написал в банк письмо, чтобы они прислали заверение, что счет закрыт.

”Они ответили, что на электронную почту выслать такое заверение не могут, потому что должны меня идентифицировать, — рассказывает он. — Но на обычную вышлют. На счет тоже уже не зайти, чтобы сделать скриншот, потому что он закрыт”.

О том, что счет закрыт, он сообщил также судебному исполнителю. На что получил ответ: ”Это все голословно, пришлите подтверждение”.

”Но я не понимаю: каким образом финский счет относится к моей жалобе насчет ребенка? — возмущается Александр. — Она по закону должна оставлять минимум на иждивенца. Но не оставляет, а только затягивает дело требованием дополнительных справок и доказательств. Жалобу я писал 27 апреля, и ответа на нее я не получил до сих пор! А акт об аресте, где не было ребенка, был еще в марте. Два месяца я уже как бы без ребенка, хотя на самом деле живу с ним и содержу его. У моей жены еще двое детей от первого брака, и я их тоже помогаю растить. И вот-вот родится еще один мой ребенок, жена уже в родовой палате. Даже жена уже написала исполнителю, что я содержу нашего с ней ребенка и двух других ее детей. Но для судебного исполнителя это ничего не значит. Мне что, нужно предоставлять чек на каждый памперс? Или как я должен доказывать?”

Исполнитель слезам не верит

Мы обратились за разъяснениями к судебному исполнителю Кристель Маальман, однако получить комментарий по существу от нее не удалось. На запрос она не ответила, после напоминания прислала отписку, что без согласия должника она не может ничего комментировать.

”Согласно закону, если должник содержит иждивенца или платит ему алименты, то не подлежащая аресту сумма увеличивается на треть от минимальной зарплаты на каждого иждивенца, — добавила она. — Но это не касается случаев, когда исполнитель востребует долг по алиментам. Таким образом, наличие ребенка не является основанием для увеличения не подлежащего аресту дохода — нужно реально ребенка содержать”.

В тот же день Александр сделал доверенность на имя журналиста ”МК-Эстонии”, где написал, что он разрешает судебному исполнителю комментировать его ситуацию. Однако исполнитель Кристель Маальман, несмотря на напоминания, все равно ничего не прокомментировала и на вопросы не ответила.

”Мы ничего не можем сделать”

В поисках правды Александр обратился также в Министерство юстиции, которое по идее должно контролировать работу судебных исполнителей.

”Но, — говорит он, — мне прислали оттуда просто отписку. В итоге получается, что и Палата судебных исполнителей, и Министерство юстиции в курсе проблемы, но никто ничего не делает, чтобы эти нарушения закона прекратить”.

В Министерстве юстиции на запрос нашей газеты по поводу данной ситуации ответили следующее: ”По-человечески мы понимаем проблемы, с которыми люди обращаются к нам. К сожалению, мы никак не можем решить возникшие в ходе исполнительного производства разногласия. Мы контролируем исполнителей, но цель этих проверок — обеспечить, чтобы исполнитель выполнял свои обязанности. В ходе проверки оценивают деятельность судебного исполнителя и, при необходимости, обращают внимание на недостатки в работе или назначают ему дисциплинарное наказание”.

Но, к сожалению, добавляют в Минюсте, это все никак не аннулирует нарушения исполнителя в работе и не восстанавливает нарушенные права должника.

”Также Министерство юстиции не может в ходе исполнительного производства представлять кого-то из сторон, реализуя их права, или давать правовые консультации в связи с исполнительным производством, — подчеркивают чиновники. — Если должник не согласен с деятельностью судебного исполнителя в данном производстве, он может подать жалобу судебному исполнителю на него же. Если он будет не согласен с решением, он может подать в суд. И тогда уже суд будет оценивать законность действий судебного исполнителя. Министество юстиции не может выступать в этой роли”.

Они добавляют: ”Александр действительно неоднократно обращался в Министерство юстиции. Мы на основе полученной информации в рамках своих полномочий проверили работу судебного исполнителя и пока что не выявили таких нарушений, которые стали бы основанием для проверки с нашей стороны. Проблемы касались вопросов, которые относятся только к компетенции суда, и поэтому мы посоветовали ему подать на решение или действия судебного исполнителя в суд”.

5 вопросов судебному исполнителю

Отвечает Татьяна Афанасьева, судебный исполнитель

1. По каким причинам судебный исполнитель может вдруг убрать ребенка из акта об аресте?

При получении извещения о начале исполнительного производства должник должен связаться с судебным исполнителем и сообщить ему все данные, которые могут повлиять на проведение исполнительных действий. В первую очередь, это — данные относительно того, в каком банке должник пользуется счетом и имеются ли у должника иждивенцы. Иждивенцы — это лица, которых должник обязан содержать по закону или по решению суда.

В кодексе об исполнительном производстве учитываются те иждивенцы, которых должник должен содержать и действительно содержит. За время исполнительного производства дети могут достичь возраста и наступить события, когда ребенок не будет более являться иждивенцем. Например ребенок достиг совершеннолетия и более не продолжает учебу. Или же в отношении должника начато исполнительное производство о взыскании алиментов, и выплата алиментов происходит принудительно.

Если у должника несколько детей от разных женщин, то возможно предположить, что не все дети живут с должником. В этом случае должник может предоставить выписку со счета, где будет видно, что ежемесячно деньги переводятся на имя или счет ребенка, который с должником не проживает.

2. Вот-вот у должника родится второй ребенок, и как он должен доказывать, что и его тоже содержит?

Данный вопрос следует задать конкретному судебному исполнителю, который ведет производство, поскольку практика отличается.

3. Может ли судебный исполнитель требовать, чтобы жалоба была только на эстонском языке? Или жалоба на русском языке тоже акцептируется?

В соответствии с kohtutäiturimäärustik § 23 ч. 4 п. 6, судебный исполнитель может отказаться от ответа, если обращение представлено не на эстонском языке.

4. Может ли должник присутствовать при рассмотрении жалобы?

Рассмотрение жалобы происходит в присутствии сторон производства. Если в условиях пандемии физический прием судебным исполнителем в бюро ограничен, то должны быть предложены иные способы для участия в рассмотрении жалобы, о которых следует заранее договориться с судебным исполнителем.

5. Может ли судебный исполнитель акцептировать скриншоты из банковского приложения в качестве доказательства, что на счету нет денег?

Скриншоты не являются официальной банковской выпиской. Должник должен предоставить выписку со счета. А если счет закрыт, то доказательства этого: как минимум — копию заявления о закрытии счета и ответ от банка с ответом на данное заявление; в идеале — заверенную справку из банка о закрытии счета.

Я поясню, почему судебные исполнители так обращают на это внимание. Сейчас очень распространена схема, когда на эстонских счетах у должника — минимум, а все основные деньги поступают на иностранный счет, в том числе, финский. Судебный исполнитель не имеет доступа к этому счету, поэтому и просит выписку как доказательство, что там нет денег и нет поступлений. Это большой пробел в междунароной исполнительной системе — мы не видим, что происходит на зарубежных счетах должника, и должники этим активно пользуются. Большие фирмы — Julianus inkasso, Bigbank, Aktiva Finants — уже наладили сотрудничество с финскими судебными исполнителями, но на поток в Эстонии это еще не поставлено. Поэтому и требуют документы с должника.

Как правильно?

Ребенок может, как выясняется, в некоторых случаях ”исчезнуть” из акта об аресте, если и у его мамы, и у его папы есть долги. Дескать, положенный на него не подлежащий аресту минимум судебный исполнитель может учесть только один раз, а второму родителю в акт об аресте дохода этого же ребенка просто не запишут.

”По закону, на ребенка должны оставлять треть от минималки, — говорит судебный исполнитель Татьяна Афанасьева, — и мое лично мнение таково, что эту треть должны оставлять как маме, так и папе. Потому что по закону оба родителя должны его содержать. Но сейчас в Эстонии получается так: половина судебных исполнителей придерживается такого же мнения, а вторая половина считает, что один ребенок — один минимум, и если должны оба родителя, то этот минимум можно использовать только один раз. Или в акте у мамы, или в акте у папы. Я не считаю, что это правильно, потому что нельзя на человека возложить обязанность по содержанию ребенка и при этом не дать ее выполнять, но это мое личное мнение”.

В Министерстве юстиции разъясняют: по их оценке, нужно при определении не подлежащей аресту суммы дохода учитывать количество иждивенцев у каждого должника — то есть и маме оставлять дополнительный минимум, и папе.

”По закону, каждый ребенок имеет право получать содержание от обоих своих родителей, и как правило, родители должны вкладываться в него в одинаковой степени, — поясняет представитель Минюста Керту Лаадога. — Для того чтобы оба родителя могли выполнять возложенные на них обязанности по содержанию своего несовершеннолетнего ребенка, судебный исполнитель должен обеспечить каждому из них необходимый для этого минимум. В TMS § 132 ч. 2 указана и конкретная сумма, которая, при наличии иждивенца, не подлежит аресту, и эта сумма не зависит от объема обязанности по содержанию и того, есть ли у второго родителя долги или нет. То есть, по закону должны оставлять минимум обоим живущим вместе родителям ребенка, даже если против обоих идет исполнительное производство”.

Она подчеркивает: законодатель не оставил здесь судебным исполнителям пространства для маневра, и закон (TMS § 132) должны исполнять все из них, оставляя треть от минималки каждому из родителей ребенка.