Язык до Таллинна доведет?
"В былые времена тогдашний тамошний язык помогал путнику добраться до Киева. А поможет ли эстонский язык добраться до Таллинна?", - рассуждает обозреватель Айн Тоотс в газете "МК-Эстония".
Если надежд на воскрешение этнически ”чистой” Эстонии кот наплакал, то будущее эстонского языка вовсе не такое мрачное, ибо это полноценный, современный, благозвучный язык. Современность он обрел лишь столетием позже русского языка, который стал таким после нашествия Наполеона во многом благодаря творчеству Александра Пушкина. Эстонскому языку в этом смысле в начале ХХ века помог языковед Йоханнес Аавик. Ну а благозвучие эстонского языка связано с тем, что в нем нет шипящих согласных, а ударение приходится на первую согласную, что заметно смягчает произношение, хотя мнение, будто по красоте эстонский язык уступает лишь итальянскому, все же, наверно, преувеличение.
Внутренние предпосылки
Все эти красивости, однако, мало что значат, если нет условий для функционирования языка в качестве главного связующего звена между представителями разных групп в обществе. У нас в такой роли выступает эстонский язык, который, как было отмечено в одной из поправок к Конституции РФ касательно русского языка, также является языком государствообразующего народа. В прежние времена, когда эстонского государства еще не было, по умолчанию в этой роли выступали немецкий и русский языки, сейчас на нее исподволь начинает претендовать английский, но это уже тема для отдельного разговора.
Хотя Закон о языке, снова придавший эстонскому языку статус государственного, был принят еще в январе 1989 года, попытки наделить таким же статусом русский язык, т. е. язык межнационального общения при советской власти, продолжались в течение нескольких десятилетий. Сейчас, когда языком межнационального общения все больше становится английский, об этом почти уже не говорят, ну а события, происходящие в реальной жизни, свидетельствуют об укреплении позиций эстонского языка, прежде всего среди молодежи и новой иммиграции, у которой, в отличие от переселенцев советского времени, нет иллюзии, будто здесь можно обойтись без знания государственного языка, поэтому у них есть главное для овладения им: мотивация. Впрочем, уйдет еще не один год, а может, и десятилетие, прежде чем все население страны станет эстоноязычным в хорошем смысле этого слова.
Внешние предпосылки
Замещение неэстонцев, не владеющих эстонским языком, неэстонцами, владеющими им, в какой-то мере повышает шанс на его выживание. Однако Эстония не Исландия, одного этого мало в окружении более могущественных языков, поэтому приходится изворачиваться, благо мы вовремя догадались о начале эпохи информационных технологий, в том числе лингвистических. Речь идет о дигитализации (перевод с эстонского) текстов, как письменных, так и устных, а также озвучивании письменных текстов и распечатывании устных. В Эстонии этими вопросами стали заниматься в конце 1990-х годов, в 2012 году был учрежден Центр языковых ресурсов, где сосредоточены справочные и вспомогательные материалы по этой теме. Письменной дигитализацией занимаются ученые Тартуского университета, устной — Таллиннского технического университета, в какой-то мере к этой работе привлечены также сотрудники Института эстонского языка и Таллиннского университета. Для чего все это нужно?
Всего в мире более 7 тысяч живых языков, но 2/3 населения использует лишь 40 из них. Эстонский язык входит в число примерно 50 языков, уже поддающихся корректному машинному переводу. Выживание небольших языков в такой конкурентной среде возможно только при грамотной и энергичной языковой политике, а также модернизации переводческой деятельности, где открывается все больше возможностей. Уже сегодня есть уйма онлайн-переводчиков с функцией озвучивания, самый наглядный пример — Google Translate, дающий переводы вот на каком уровне: Tere-tere, vana kere! Kuidas käsi käib? — Привет, старина! Как дела? Охват — 108 языков. Для Android там уже появилась и кнопка Transcribe, преобразующая речь в режиме реального времени (8 языков, эстонского среди них, разумеется, нет, но вскоре обязательно будет). Что все это значит?
А это значит, что не за горами время, когда, например, лекции на эстонском языке в Тартуском университете студенты из разных стран смогут слушать не на выученном ими и преподавателем английском языке, а на своем родном, что всегда продуктивней. Это и другие подобные действия вызовут волну интереса к онлайн-переводчикам, как в свое время произошло с появлением смартфонов. На волне этого интереса можно будет сопровождать рекламу здешних новшеств примечанием: Перевод с эстонского для стимулирования любопытства к открывшейся благодаря онлайн-переводчикам информации на эстонском языке. Притягательность новшеств бесспорна, а если языком наших новшеств станет эстонский язык, то это укрепит его позиции не только за пределами страны.
Чураться новшеств не так просто: российским властям может не нравиться, как мы живем, но от электронного голосования и им деваться некуда. Разумеется, бескровным такой переход не будет, ибо преодоление языкового барьера техническими средствами обернется для изучения иностранных языков тем же, чем обернулся интернет для чтения книг. И все же возвращение к временам построения Вавилонской башни, когда все еще друг друга понимали, может оказаться по-своему верным и нужным.
