Признание оказавшейся лицом к лицу со смертью пожилой женщины: мой сын-шизофреник убил моего мужа топором и спрятал труп
Пожилая дама посчитала, что вот-вот умрет, и пожелала сделать последнее в жизни признание: ее сын-шизофреник около десяти лет назад убил ее супруга и спрятал труп, пишет Eesti Ekspress.
Йоонас* (51) вместе с матерью Малле и отцом Яагупом десятки лет жил на одном и том же хуторе в Ляэне-Вирумаа. Их жизнь среди лесов была отшельнической и даже немного жутковатой. Это было не то хозяйство, куда бы кого-то приглашали в гости. Редкие встречи родителей с родственниками происходили вдали от дома.
Йоонас бил родителей, очевидно, с того времени, когда он еще был несовершеннолетним. Насилие оставалось в тайне, потому что агрессивный характер мужчины держал любопытствующих на расстоянии.
"Я, наверное, никогда не встречала никого, кто бы был так одинок — говорит опытный следователь полиции Лийви Рууто. — У него были только его родители".
Сын просто не ладил с людьми. У него возникали проблемы уже в советской армии из-за нападения на сослуживцев. На рабочих местах он тоже не удерживался, потому что начинал драться с коллегами. Так он только сидел дома и занимался… ничем.
Отец и мать были у него как рабы. Йоонас держал их в заложниках в их собственном доме. Уборка, приготовление еды, работы по дому, бюрократические дела, покупки — все родителям приходилось делать за сына. При этом все должно было происходить до мелочей так, как требовал сын. Крышу следовало чинить с точностью до сантиметра с того места, как он хотел. Комнату следовало убирать точно таким образом, как приказал Йоонас. Каждая ошибка, каждая неподходящая мысль или реплика могла означать удар кулаком.
"Даже если дела, так сказать, правильно делали, он их бил", — констатирует старший прокурор Сирье Мерило.
Отец пропал после освобождения сына из тюрьмы
В поле зрения полиции семья попала уже летом 2008 года, когда сын избил отца кулаками и ногами, затащил в сенной сарай и закрыл там, подперев дверь железной рейкой.
Ссора якобы началась с того, что сыну не понравилось, как отец спилил лес под электролиниями. Йоонас получил за побои условный срок. Не прошло много времени, как он уже снова предстал перед судом из-за избиения отца, и в 2010 году его посадили в тюрьму.
Осенью 2011 года Йоонас вышел из-за решетки. Несколько недель спустя в полицию позвонила племянница Малле и сообщила, что старый Яагуп уже некоторое время назад пропал. Сама же семья не казалась озабоченной исчезновением.
"Малле вообще была не согласна, что об этом сообщают в полицию, — поясняет следователь полиции Рууто. — Сказала, что муж и прежде уходил. Он точно придет домой".
Начавшие тогда расследовать исчезновение Рууто и прокурор Мерило занимались Йоонасом уже раньше, с прежних случаев избиения, и догадывались, кого подозревать.
В ходе обыска подозрение у полицейских вызвали нацарапанные на газете подписи. Обнаружилось, что Йоонас тренировал почерк отца, чтобы подделать доверенность на пользование автомобилем.
Возникшее подозрение в подделке позволило следователям провести дополнительные обыски.
В Citroën Яагупа нашли много крови, и раскрытие дела казалось только вопросом времени.
В ходе экспертизы все-таки выяснилось, что это кровь животного. Мать исключала на допросе, что Йоонас мог что-то сделать отцу. Родственники ничего не знали.
В мае 2013 года расследование прекратили. Глухим, как говорят следователи.
Написанные Путину стихотворения
На самом деле Йоонас был болен — параноидная шизофрения. Но долгое время этого никто не знал. Думали, что он просто эксцентрично злобный человек.
Несмотря на агрессивность, Йоонас в то же время был хитрым и манипулирующим, и поэтому немногие контактировавшие с ним люди не могли ничего заподозрить.
"Я бы охарактеризовала Йоонаса как чрезвычайно сообразительного человека", — говорит Мерило. "Внимательный и расчетливый", — добавляет Рууто.
В 2018 году, через семь лет после исчезновения Яагупа, за семьей следил социальный работник волости. Поскольку отец исчез из жизни Йоонаса, мужчина нашел себе в лице волостного чиновника нового человека, которым командовать. Часто он ходил к социальному работнику требовать "услуг". Чиновник должен был записывать его к врачу, делать за него телефонные звонки и т.п.
Однажды Йоонас явился под дверь к волостному чиновнику и стал кричать, чтобы тот позвонил семейному врачу. Без предупреждения он напал на социального работника и начал выкручивать ему ноги.
Такое странное и нелогичное поведение вызвало подозрение.
Мужчине назначили психиатрическую экспертизу. Диагноз шизофрении ему, таким образом, поставили только после 40 лет, хотя симптомы уже давно были очень явными и серьезными.
Назначенному государством защитнику, присяжному адвокату Арри Тоомингу Йоонас, рассказал, например, что пишет стихи и они очень нравятся президенту России Владимиру Путину.
Йоонаса признали невменяемым и отправили на принудительное лечение.
Жизнь после исчезновения отца
У Малле было 10 собак и 17 коз. Чтобы не нужно было сидеть с Йоонасом в четырех стенах и получать побои, пожилая дама ходила гулять с животными. Они были ее спасением. Единственным лучом света в кромешной темноте.
После исчезновения Яагупа жизнь Малле стала еще хуже. Матери, будучи в комнате, больше нельзя было проронить ни слова. По мнению находящегося в бреду сына, "система" установила в электрошкафу отслеживающие устройства и все происходящее прослушивали. Так он приказал матери навсегда замолчать. Если было желание что-то сказать, следовало жестом позвать Йоонаса на улицу и там тихо все обговорить.
Если мать забывала правило, он ее бил.
Дом был в прямом смысле слова от пола до потолка завален хламом. Ничего удивительного, что там вещи пропадали на годы или полиция ничего не находила.
Когда Йоонаса за нападение на социального работника отправили на принудительное лечение, Малле осталась одна дома.
Однажды пожилой даме бросился в глаза валявшийся под плитой незнакомый предмет. Рассмотрев его поближе, она узнала топор, деревянное древко которого по большей части сгорело. Ей вспомнилось, как сын девять лет назад пытался сжечь его под плитой, но топор туда не очень помещался и к тому же железо не горит.
Весной 2019 года Йоонаса отпустили из клиники домой. Всего два дня спустя у Малле случился инсульт.
Пожилую даму отвезли в больницу. Она восстанавливалась долго. Отвезли в дом по уходу. Женщина боялась, что умрет, но все-таки поправилась.
Прокручивая в голове недавно лежавший в руках топор и околосмертный опыт, дама поняла, что следует облегчить душу и рассказать свою трагическую историю.
Малле доверяла только одному местному полицейскому, которого она и отыскала и раскрыла тайну. Малле держала все это в себе девять лет.
Страшная правда: удар топором в соседней комнате
В тот промозглый осенний вечер в 2011 году Малле как раз была в другой комнате, когда начавшая доноситься из соседней комнаты тихая перебранка между отцом и сыном вскоре переросла в крики. Крики же в свою очередь превратились в страшные удары, которые с каждым разом звучали все ужаснее. Малле не осмеливалась пойти посмотреть. Ей было до смерти страшно. Она ждала и ждала, но удары не кончались.
Когда мать набралась смелости и пошла заглянуть в дверь комнаты, Йоонас как раз схватил топор. Отец умолял, чтобы сын его не убивал, но Йоонас ударил его топором по голове. Яагуп замертво упал на пол.
Той же ночью сын засунул безжизненное тело отца в пленку для грузов, выволок его, положил в машину и уехал. Не прошло особо много времени, как Йоонас вернулся без завернутого в пленку тела, лопаты и окровавленной одежды.
Труп до сих пор не найден.
Почему Малле рассказала об этом только спустя девять лет? Йоонас угрожал сделать с матерью то же самое, что с отцом, если пожилая дама когда-нибудь откроет рот насчет случившегося. Постоянный террор усиливал страх женщины еще больше.
Очевидно, большинство избиений не попало в последующее судебное решение. Насилия было так много, что пожилая и травмированная женщина не могла различить случаи между собой.
"Я не смогла предъявить обвинение относительно этих случаев. Я просто поняла, что Малле всю жизнь били, — говорит прокурор. — В 2018 году избиение стало особенно вопиющим".
Один случай все-таки попал в решение. В 2018 году Йоонас нашел на обочине шоссе бутылку с неизвестной жидкостью и выпил ее. В бутылке же было какое-то едкое питье, которое вызвало неописуемую боль. Мужчина пришел в замешательство и стал бить мать. Сын считал, что "система" подсунула ему жидкость и Малле — агент системы.
Очевидно, еще одной причиной, почему Малле молчала, было материнское сердце. Малле винила не сына, а себя, что воспитание ребенка не удалось. Материнская любовь не давала понять, что она не виновата в болезни ребенка.
Наперегонки со временем ради жизни
После свидетельства Малле Йоонаса взяли под стражу. С убийства прошло девять лет. Еще один — и срок давности бы истек. Прокуратура и полиция заторопились. При этом в делопроизводстве о принудительном лечении можно держать человека под стражей до шести месяцев. Если бы Йоонас после этого освободился, он мог бы отомстить матери за признание об убийстве.
Следователи и прокурор снова посетили дом Йоонаса. Прокурор Мерило только тогда впервые встретилась с Малле. У той была паранойя, она не доверяла ни одному чужому человеку.
"Я должна была залезть в душу бабушке. Шутила, что ей от меня не уйти. Сказала, что хочу помочь ей и ее сыну. Мы были там полдня. Когда я стала уезжать, она сказала, что я вроде ничего. Это в ее случае был вообще самый большой комплимент, давал надежду", — говорит прокурор.
Завоевать доверие дамы было для прокурора важно. Мерило поясняет, что в делопроизводстве о принудительном лечении бремя доказательства такое же, как обычно. Только прокурор должен доказывать не вину человека, а что человек "совершил деяние".
Малле пообещала, что она больше никогда не расскажет эту историю, но для успеха делопроизводства было важно, чтобы мать согласилась дать показания и перед судьей.
Прокурор не была уверена в этом даже тогда, когда Малле в начале 2020 года уже стояла в зале суда.
"И как хорошо она говорила! Какая детальная память!" — вспоминает Мерило.
Для страдающей от проблем со здоровьем дамы такой длительный марафон дачи показаний был серьезным испытанием.
"Не вызывайте мне врача, если я в промежутке лягу", — промолвила она только и говорила до вечера.
Йоонаса в марте этого года отправили постановлением суда на принудительное лечение. Прокурор подчеркивает, что показаний матери все-таки не хватило бы. Были и другие доказательства, например, орудие убийства и брызги крови на бутылке.
Йоонас и его защитник пытались передать дело в Госсуд, но это не удалось, и отправляющее на принудительное лечение решение вступило в силу в июне. Сын будет находиться на лечении до тех пор, пока он больше не будет опасен для общества.
Невозможно предсказать, случится ли это через несколько лет или через несколько десятков лет.
*Имена членов семьи изменены из-за данных о здоровье.
