Возможны ли новые успешные партии в Эстонии?
Не впервые появилась новая партия, обещающая изменения в политике и реализацию свежих идей. Попробуем проанализировать предыдущие попытки и выполнимость планов Eesti 200 изменить эстонскую политику, пишет в "МК-Эстонии" обозреватель Валерий Сайковский.
Приход к власти нынешней коалиции два года назад проходил на фоне громких заявлений о застое в местной политике и экономике. Об этих заявлениях сейчас даже сами коалиционеры забыли и очень напрягаются, если им об этом напоминают. В лучшем случае в узком кругу соратников на съезде скороговоркой говорится о достижениях в части налогообложения людей с малыми доходами, а когда журналисты пытаются спросить про злополучные акцизы, то политики сваливают вину друг на друга. Обновление явно не состоялось, а новые, ранее невиданные проблемы приграничной торговли налицо.
Все было, все будет
Самым часто упоминаемым случаем прихода в политику партии с идеями обновления, несомненно, является стремительное вхождение во власть Rеs Publica в начале 2000-х, когда партия сразу добилась успеха в Таллинне (2002), а в 2003 году возглавила правительство.
Чудо продлилось до 2005 года, когда ”республиканцы” покинули правительство. Этот политический спринт имел свои особенности. Во главе партии и правительства стоял сильный управленец, до этого возглавлявший Госконтроль Юхан Партс, и видную роль играл бизнесмен с опытом работы в правительстве Олари Тааль, при этом остальные высокие должности заняли молодые люди, чиновники 28–30 лет, с места в карьер занявшиеся политикой высшего уровня (Т. Вескимяги, К. — М. Вахер, У. Рейнсалу). Никакого периода интеграции партии в политическую систему не было, и во многом все это было похоже на бизнес-проект с достаточным финансированием, но сырой концепцией.
В начале 2000-х бизнес-элита уже начала непосредственно влиять на политику, но если круги, близкие к Партии реформ, использовали для этого опытных ”агентов” (Сийма Калласа), то в новой партии были привлекательные первые лица, но не было внятной идеологии и рутинной работы в разных слоях общества и регионах. Политика к тому времени стала профессионализироваться, но ”республиканские” лидеры пытались в стиле 90-х организовать все через собрание образующих партию друзей, которой завтра может уже не быть.
Дважды в эту реку нельзя вступить. Непростых два года Юхана Партса во главе правительства пролетели быстро, в значительной степени на фоне претензий к главе Минюста К. – М. Вахеру, и в 2006 году партия объединилась с Исамаалийтом.
Нет повести печальнее на свете, чем политическая деятельность партий в маленькой Эстонии, если нет внятной идеологии. Почти все проблемы IRL 2006–2017 гг. можно объяснить через трения патриотов и республиканцев. После скандала в 2011 году с продажей видов на жительство республиканцами Раудне и Стельмахом, объединенная партия начала трещать по швам.
Стоявший в конце 1980-х годов у истоков Res Publica Андрес Херкель откололся от IRL и образовал в 2014 году умеренно-консервативную Свободную партию, прошедшую в парламент, что стало ее первым и последним успехом. Его партия трудно поддается политической идентификации, не имеет по-настоящему актуальных и оригинальных идей. Сейчас она ушла в зону маргинальных рейтингов и вряд ли доживет до выборов.
Но главные проблемы пришли, откуда совсем не ждали. Уже казалось бы забытый Народный союз объединился с Эстонским национальным движением, и появилась крайне правая Национально-консервативная партия (EKRE).
Здесь важно обратить внимание, что эта партия кардинально отличается от остальных, будучи политическим проектом вокруг актуальной идеи: в нынешнем виде Евросоюз является опасностью для национальных государств. Для такой партии не очень важно иметь большие бюджеты и большую численность, они живут за счет поддержания интереса к своей идее любой ценой. Время от времени становятся третьей партией по рейтингу, но их популярность сейчас очень нестабильна, как и перед местными выборами 2017 года, когда EKRE не смогла подтвердить свои высокие рейтинги.
Нужна ли партия специалистов?
Если с патриотическими идеями у нас перебор, то на левоцентристском фланге явный кризис. Кроме увеличения пенсий, некоторых пособий и словесного тумана о справедливом государстве, нет никаких предложений о развитии.
Участие IRL в коалиции принесло им большие электоральные проблемы, они скатились к рейтингам на границе прохождения в парламент. Интриги лидера соцдемов против отечественников лишь подчеркивают отсутствие у него более адекватных идей для поднятия рейтинга. Центристы надеются на традиционный, непродвинутый электорат и социальный популизм. Либералы реформисты активно играют на поле социальных обещаний, без прорывных идей в экономике, что выглядит двусмысленно.
Все описанное сделало актуальным появление Eesti 200, политического проекта вокруг идеи ”стране необходимо долгосрочное планирование”, не претендующего на массовость, сконцентрировавшегося на качестве кадров. Во главе партии — Кристина Каллас, доктор наук, руководитель вуза, глава совета Фонда интеграции. Один из отцов-основателей — Прийт Аламяэ, видный бизнесмен в области инноваций. Много экспертов в области социальных наук и политологии.
Своей целью они видят реализацию масштабных задач и решение проблем, стоящих перед страной, считая нынешнее поколение политиков не способными к этому и раздающими обещания ради продолжения своей карьеры бройлерами. Для новой партии важно закончить противостояние в стране, она против сегрегационных моделей развития образования и общества в целом. Есть свежая идея — русские и эстонские классы в одном здании.
В экономике ставятся амбициозные цели — зарабатывать деньги за рубежом, создавать условия для переноса в Эстонию офисов мировых гигантов и предприятий северных соседей. Наличие в партии людей, добившихся реальных успехов в развитии бизнеса, специалистов в области образования и науки — хорошая предпосылка для успешной реализации амбициозных начинаний. Нынешний рейтинг восемь процентов — это хороший сигнал для Eesti 200, свидетельствующий о востребованности их идей.
