Почему русские жители Балтии не любят ЕС: официальная версия (и что с ней не так)
Что мешает русскоязычным жителям стран Балтии чувствовать себя частью Европы? Этим вопросом озадачились специалисты Латвийского института внешней политики — главного think-tank латвийского МИДа. DELFI изучил, к каким заключениями пришли исследователи института и обнаружил, что кое о чем они почему-то умолчали.
Исследование "Евроскептицизм в странах Балтии: раскрытие проблем, люди и стереотипы" ("Euroscepticism in the Baltic States: Uncovering Issues, People and Stereotypes") представляет собой сборник статей, написанных командой исследователей из Латвии, Литвы и Эстонии. Презентация издания состоялась в начале октября. Проект осуществлен при поддержке латвийского Института внешней политики и немецкого Фонда имени Фридриха Эберта (Friedrich-Ebert-Stiftung). Главу о причинах евроскептицизма русскоязычных в Эстонии и Латвии написала доктор коммуникационных наук, доцент Видземской высшей школы Солвита Денис-Лиепниеце. Она же является автором нашумевшего исследования о сотрудничестве популярного международного движения веселых и находчивых (КВН) с Кремлем.
"Главный язык евроскептицизма в Латвии и Эстонии — это русский", — с таких слов начинается новая научная публикация Денис-Лиепнице. В качестве доказательств автор приводит результаты социологических опросов. По данным новейшего исследования SKDS, в мае 2017 года участие своих стран в Евросоюзе полностью или частично поддерживали 54% русскоязычных в Латвии и 65% — в Эстонии. Представители коренного населения, как следует из опроса, демонстрируют больший еврооптимизм. Среди латышей факт вхождения своей страны в ЕС положительно оценивают 77% респондентов, среди эстонцев — 87%.
Анализируя, как менялись показатели общественных настроений за последние годы, автор отмечает, что критическое отношение к ЕС у нелатышей сформировалось сразу после вступления в ЕС. В ноябре 2005 года, то есть через год после присоединения Латвии к европейскому проекту, 35,9% респондентов нелатышского происхождения утверждали, что Евросоюз — это плохо. Среди латышей такую позицию разделял каждый четвертый (24,6%).
За последующие десять лет, как видно из динамики соцопросов, многие латвийские русскоязычные пересмотрели свое отношение к ЕС, и уже в октябре 2015-го (то есть после референдума о втором госязыке, аннексии Крыма и начала "войны санкций") негативно Евросоюз оценивали только 24,1% русскоязычных (у латышей — 14,2%). Тем не менее автор статьи призывает не расслабляться, объясняя, что уменьшение группы евроскептиков среди нелатышей произошло не за счет роста поддержки европейского проекта, а потому что часть респондентов предпочли уйти в "серую зону" и в ходе опросов стали выбирать ответ "затрудняюсь ответить".
Популярность антиевропейских настроений среди неграждан анализируется отдельно. Предлагаемый вывод: в их основе лежит недовольство своим особым статусом в стране, недостаток знаний о Латвии и сильная идеологическая, культурная и языковая связь с Россией, в том числе возможность въезжать на территорию России без виз. Все это, по мнению автора, делает местных русских "уязвимыми к риторике популистского стиля, призывающей к желаемым решениям, не сосредотачиваясь на практической стороне их реализации".
В исследовании также отмечается, что в Эстонии русскоязычные доверяют Евросоюзу больше, чем в Латвии. Так, согласно майскому опросу SKDS, с формулировкой "членство Эстонии в Евросоюзе содействует социальному выравниванию и интеграции национальных меньшинств в Эстонии" согласилось 44% русскоязычных, "против" были 37%. В Латвии же большинство представителей нацменьшинств с подобным тезисом не согласны: 54% — "против", 24% — "за".
В исследовании отмечается, что "связанным с Кремлем" СМИ даже не приходится производить оригинальные материалы о Евросоюзе — достаточно использовать чуть измененную информацию или полностью фейковую новость о Латвии и ЕС. В качестве примера приводится распространение статьи латвийского "журналиста с радикальными евроскептическими взглядами" Юриса Пайдерса "В Латвии станет еще хуже, правительство всех обмануло" (это перевод написанной на латышском языке колонки Пайдерса в газете NRA). Сначала публикация появилась на сайте freecity.lv, затем была перепечатана на focus.lv, где получила 400 "лайков" и 361 "шер". Русская версия focus.lv в Фейсбуке имеет 27,5 тысяч подписчиков, латышская — 33,5 тысяч.
В заключительной части статьи автор призывает изучить восприятие Евросоюза в популярных российских соцсетях, таких как "Вконтакте" и "Одноклассники", а также разнообразить медийный контент на русском языке, который распространяется сейчас при поддержке ЕС. Пока это в основном новости и политические программы, но, как отмечает автор, русскоязычная аудитория в Балтии отдает предпочтение развлекательным программам, которые в российских СМИ часто имеют антиевропейский посыл (очевидно, это отсылка к предыдущему исследованию о кремлевской пропаганде в КВН).
Помимо журналистов и блоггеров антиевропейские настроения в представителях нацменьшинств в странах Балтии, по мнению Денис-Лиепниеце, разжигают русскоязычные евродепутаты — Татьяна Жданок, Андрей Мамыкин, Яна Тоом. Их деятельности посвящена глава "Российская адвокатура в Европарламенте".
"Через оплаченный (Европейским Парламентом) контент эти евродепутаты озвучивают свою точку зрения на процессы в Европе через местные русскоязычные СМИ. Все трое являются частыми гостями российских ТВ-шоу, где "представляют" Европу", — говорится в исследовании.
В вину Мамыкину и Тоом вменяется также то, что они регулярно публикуют в своих аккаунтах в ФБ ссылки на статьи, размещенные на сайтах, которые, по оценке латвийских и эстонских служб безопасности, распространяют пропаганду в интересах Кремля (baltnews.lv, baltnews.ee, Sputnik, Russia Today). Интересно, что это не мешает Яне Тоом входить в группу европейских либералов, в рамках которой она активно поддерживает федерализацию ЕС, единые европейские социальные стандарты, прием беженцев и защиту прав меньшинств. В исследовании Латвийского института внешней политики об этом ничего не говорится.
Латвийская биржа труда несколько лет назад прекратила публиковать данные об этнической принадлежности безработных. Согласно последним имеющимся данным, на конец февраля 2013 года русскоязычные среди безработных составляли 28,1%, что на 1,2% выше их доли в населении Латвии.
В исследовании профессора Латвийского Университета Михаила Хазана приводятся следующие цифры: если в 2007 году этнический разрыв (ethnic gap) в показателях занятости среди выпускников средних школ латышского и нелатышского происхождения составлял только 1,2 пункта, то за период экономического кризиса в 2008-2009 год он вырос до 3,4 пунктов (данные на третий квартал 2009-го).
По данным обзоров рынка труда, в 2002-2009 годах нацменьшинства зарабатывали в Латвии в среднем на 8-9% меньше, чем этнические латыши.
Не менее важно и то, что русскоязычные хуже представлены в госсекторе, который традиционно больше связан с Евросоюзом на всех уровнях. В 2007 году удельный вес нацменьшинств среди работников публичного административного сектора был ниже 20%. В свою очередь в исследовании, которое в 2002 году опубликовал тогда политолог, а сейчас депутат Европарламента Атис Пабрикс, указывается, что в начале 2000-х, то есть перед вступлением Латвии в Евросоюз, среди работников 10 министерств только 8% не являлись этническими латышами.
Схожие проблемы наблюдаются и в Эстонии (причем, статистику об этнических факторах рынка труда здесь публикуют регулярно). В прошлом году среди эстонцев уровень безработицы был 5,5%, тогда как среди неэстонцев — 9,7%.
Авторы заказанного эстонским Министерством культуры исследования "Мониторинг интеграции 2017" отмечают, что различия между эстонцами и неэстонцами на рынке труда за последние 10 лет существенно не уменьшились, причем даже владение эстонским языком не гарантирует пока равенства возможностей с коренными жителями: у неэстонцев ниже уровень занятости, выше уровень безработицы и они невысоко оценивают свою безопасность на рынке труда. Среди неэстонцев меньше тех, кто достиг высоких должностей. Также согласно данным этого исследования, неэстонцы чаще ссылаются на опыт дискриминации и многие уверены, что их национальное происхождение негативно влияет на возможности на рынке труда.
Согласно данным госстатистики, в 2015 году средний годовой доход эстонца на 18% превышал аналогичные показатели русскоязычного жителя.
