Финский (де)мотиватор: изменят ли 560 евро жизнь безработного?
В Финляндии две тысячи участников эксперимента с базовым доходом прожили первые полгода, получая постоянную и безусловную субсидию от государства. Идея базового дохода вызывает все больший интерес. И хотя до сих пор ни одно государство в мире не решилось применить эту концепцию в масштабах целой страны, в последние годы таких экспериментов становится все больше.
Танья Кауханен в отчаянии. Всего на несколько минут она оставила машину на парковке для инвалидов и тут же схлопотала штраф — 50 евро. Она держит длинную желтую ленту квитанции и причитает: "Я не знала, где тут парковаться, ну вот и поставила так. Какое же невезение!"
50 евро для любого человека — приличная сумма, а для Таньи и подавно. Кауханен — безработная из северного финского города Оулу. За свои 30 лет она не проработала и полугода. Ее пособие по безработице — около 600 евро.
Еще есть запутанная система других субсидий, но в любом случае реальных денег она почти не видит: Танья три раза училась в университете, получила три диплома и за свою долгую студенческую жизнь набрала огромных долгов, на обслуживание которых все эти пособия и уходят.
В конце прошлого года Танье впервые крупно повезло: она оказалась в числе двух тысяч других финских безработных, случайно отобранных для участия в эксперименте с базовым доходом. С января этого года участникам проекта платят 560 евро в месяц. То есть примерно те же деньги, что и пособие. Но единственное и важнейшее отличие состоит в том, что этих выплат Кауханен не лишится, даже если найдет работу. И не лишится, если вообще откажется ее искать.
К последнему здешняя система соцобеспечения обычно относится строго. Каждый финский безработный тратит довольно много времени на заполнение формуляров, где перечисляется, что именно он сделал для того, чтобы попытаться вернуться на рынок труда. Финская организация KELA, управляющая пособиями, направляет безработному предложения по трудоустройству, и не дай бог пренебречь этими предложениями и не сходить на собеседование.
Танью не устраивают эти вакансии — платят гроши, работа скучная. До недавнего времени в запасе был и еще один аргумент: на малооплачиваемой работе с учетом налогов на руках оставалось бы так мало, что смысла "слезать с пособия" просто не было. Она ходила на собеседования и честно говорила, что пришла, потому что надо. Работодатели не сердились: надо значит надо. Отчетность соблюдалась, пособие платили.
Это проблема многих западных стран: не только в Финляндии люди годами сидят без работы, потому что идти на малооплачиваемую работу — значит, потерять в деньгах, а опыта, чтобы получить должность получше, просто нет. Танья хочет работать в области стратегии маркетинга и уверена, что ее очередной диплом дает на это право. А ей предлагают продажи по телефону.
Выход из ловушки
Марьюкка Турунен, руководитель программы реформ в KELA, не отрицает, что проблема есть. Она называет ее "ловушкой мотивации". И именно для того, чтобы проверить, как ведут себя люди, когда эта ловушка исчезает, затеяли эксперимент. Когда закончатся два года этой пилотной программы, поведение получателей базового дохода сравнят с контрольной группой из двух тысяч обычных безработных.
До тех пор, пока не соберут все данные, отвечать на вопросы о том, что показал эксперимент, она отказывается. Но не боится прогнозировать: "Главная цель — увидеть, растет ли мотивация. Я думаю, мы увидим этот рост".
Тем более она не хочет рассуждать о том, насколько реалистична идея платить по 560 евро каждому финну, вне зависимости от возраста и трудоустройства.
Теоретически, замечает г-жа Турунен, денег в финской системе социального обеспечения — примерно 15 миллиардов евро. То есть на базовый доход для каждого финна хватило бы. Но только если заменить им все остальные субсидии, а таковых в финской социальной системе аж четыре десятка.
Среди этих 40 с лишним пособий финского варианта знаменитой "скандинавской модели" есть и адресные, предназначенные, скажем, для поддержки детей или инвалидов. Поэтому о том, чтобы все "взять и поделить", конечно, никто не говорит.
Идеи базового дохода, безусловного и равного, живут в общественной мысли уже давно. Первые развернутые обоснования того, как такая система может быть устроена, появились в начале прошлого века. Для тех, кто пока их не прочитал, самый главный и простой вопрос — откуда взять на это деньги?
Карл Уидерквист, специалист по политической философии, доцент в филиале Джорджтаунского университета в Катаре, один из страстных популяризаторов идеи базового дохода и куратор сайта, посвященного новостям в этой области, в подробном интервью Би-би-си заявляет, что сверхзатратной такая система не будет.
"В США, в ценах 2015 года, цифра базового дохода, достаточного для устранения бедности, помноженная на всех американцев с добавлением административных расходов, составит 539 млрд долларов в год. Это примерно 25% того, что правительство уже сейчас тратит на разнообразные социальные выплаты. И меньше 15% федерального бюджета. И меньше трех процентов ВВП. То есть за три процента ВВП Америка может покончить с бедностью и при этом не урезать каких-то других программ", — уверяет Уидерквист.
Тариф базовый, дорогой
Столь же категоричны и скептики.
"Политика базового дохода будет фантастически дорогой. Богатая экономика типа американской сможет позволить платить гражданам базовый доход в 10 тысяч долларов в год, только если поднять долю налогов в ВВП до уровня Германии (35% по сравнению с нынешними 26%) и заменить этим базовым доходом все остальные социальные программы, включая пенсионную, оставив отдельно только систему здравоохранения", — заявлял еженедельник Economist в июне 2016-го.
В Финляндии сопротивление идее базового дохода пришло с неожиданной стороны — от профсоюзов. Защитники рабочего люда считают концепцию вредной.
"Нас волнует движение в сторону базового дохода, — говорит Илкка Кауккоранта, главный экономист Центральной организации профсоюзов Финляндии, которая объединяет 1 миллион человек. — Это менее эффективно, деньги распределяются слишком тонким слоем.
А если дать людям возможность не работать, то сниженная занятость приведет к уменьшению собираемости налогов. А значит, меньше будет средств на социальные нужды".
Профсоюзный аналитик считает, что мотивация современного финна изучена учеными хорошо и довольно ясно показывает: если такая возможность будет — он или она откажется от работы. В пользу этого, по его словам, говорит популярность схем по раннему выходу на пенсию.
"Экономические мотивы — это еще не все. Даже если зарплата на самом деле не дает дохода, ходить на работу нужно, потому что иначе вы потеряете субсидии. Эта система условий компенсирует слабую экономическую мотивацию. В системе базового дохода единственный мотив — экономический, а это значит, что для поддержания высокой занятости надо иметь высокую разницу в доходах работающих и безработных".
И в любом случае, говорит он, 560 евро дело не ограничится. Мы беседуем с ним в Хельсинки, где, по словам Илкки, весь букет субсидий, обеспечивающий минимально пригодный уровень жизни, доходит до 1100 евро в месяц.
Меньше не заплатишь
Танья Кауханен проводит свои дни на детской площадке у дома, в компании других безработных, их в Оулу 16% — в два раза больше, чем в среднем по стране. "Наше гетто", шутя называет она свой квартал социального жилья. На вид этот микрорайон с уходящими в голубое небо соснами, невысокими, ухоженными зданиями и полным отсутствием мусора в калиброванном газоне выглядит как элитный квартал.
Среди друзей Таньи много родительниц, которые годами спокойно обходятся без работы за счет щедрых пособий на детей.
"Кто-то хорошо чувствует себя дома, а я хочу работать. Я хочу чувствовать, что сегодня что-то совершила. А так — стыдобища: мне 30 лет, а я уже забыла, когда в последний раз в магазин за едой ходила". Еду Танье покупать не на что, и питается она за счет бесплатных продуктов, которые собирает в пунктах раздачи еды ее мама, тоже безработная.
Никакой выгоды от базового дохода Танья пока не получила, но попыталась использовать его как аргумент при беседах с работодателями, у которых есть привлекательные должности. Не помогло. "Я им говорю: "Вы можете платить мне на 560 евро меньше, у меня эти деньги все равно никто не заберет". Но мне ответили, что зарплату уменьшать нельзя — из-за профсоюзов". Еще одна ловушка.
"Мы считаем важным добиваться того, чтобы зарплаты соответствовали коллективному договору. Платить меньше — это очень опасная тенденция", — говорит профсоюзный экономист Кауккоранта.
Спокойствие рядового Юхи
Одноэтажный дом Юхи Ярвинена — бывшая сельская школа — являет собой царство счастливого детства. Две огромные комнаты в доме оборудованы батутом, канатами, лестницами, турниками и шестами. На столах и полках — загадочный антиквариат, лисьи шкуры, шаманские бубны и поделки из разноцветного стекла.
У Юхи, который тоже получает безусловный доход, шестеро детей. Все они бегают по дому, скачут на батуте, карабкаются по канатам, прыгают сальто с пианино на ковер и ездят по полу на роликовых коньках.
Пес по имени Узви (Туман), помесь хаски с волком, радостно рвет на части старый футбольный мяч. И если вы перестанете любоваться тем, как он это делает, Узви начнет оглушительно лаять.
Когда в доме становится скучно, семейство выходит на улицу и принимается прыгать по крышам машин, коих в семействе Ярвиненов, невзирая на недавнюю безработицу, все равно четыре штуки. Кажется, что машины будут погублены безвозвратно, но, если ходить как Юха — все время босиком, то все получается, и крыши не страдают совершенно. Начинает отец, а дети радостно подхватывают. Счастье!
Трудно представить, но шесть лет назад Ярвинен был в серьезной депрессии. Раньше у него был бизнес по изготовлению и продаже художественных наличников. Но то ли коммерсант из него был плохой, то ли слишком много финансовых обязательств Юха взял на себя, а только в какой-то момент от этих наличников его начало в буквальном смысле тошнить. Тошнило прямо у станка, говорит Ярвинен.
Работа встала, банк отобрал за долги оборудование в мастерской, и Юха стал безработным. "Все эти шесть лет я мечтал о том, чтобы начать новое дело, — рассказывает он. — Люди плохо понимают безработных. Те, кто работает, мечтают об отпуске. А ты сидишь на диване и мечтаешь, чтобы было какое-то дело".
Строго говоря, никто не мешал Ярвинену открыть новое предприятие или хотя бы подзаработать, починив кому-то окно. Но на практике это почти невозможно.
"Система соцобеспечения у нас отличная, но очень запутанная. Это просто какие-то джунгли. Если я хочу открыть новую компанию, то с экономической точки зрения это самоубийство, потому что я сразу же лишусь пособия, еще не успев ничего заработать. И даже временную работу на день или на неделю не возьмешь, потому что из-за этого выплаты прекращаются на два месяца. Но как жить?"
Этого страха больше нет. В день, когда мы беседовали с Юхой, налоговый офис зарегистрировал его новую компанию. Он собирается расширять производство сувенирных шаманских бубнов и хочет попробовать себя в изготовлении видеороликов для рекламы местных компаний в YouTube.
От Канады до Кении
Финский эксперимент — далеко не первый в мире.
В 1970-х годах деньги раздавали жителям в городке Дофин, в канадской провинции Манитоба. Канадский эксперимент продолжался четыре года, серьезных изменений в отношении граждан к работе не выявил, но показал улучшения в социальной сфере. Ученые хотели продолжать наблюдения, но фонд на выплату пособий исчерпался, а сменившееся правительство провинции интереса к либеральным затеям не проявило.
Несколько подобных программ запускали и в США. На пороге масштабного применения концепции базового дохода Америка оказалась при администрации Никсона. Но после нескольких скептических комментариев одного из никсоновских советников направленный в конгресс законопроект о радикальной реформе системы помощи семьям был выхолощен до бесполезности. Многие комментаторы полагают, что это произошло в основном из-за опасений, что бедняки не сумеют правильно распорядиться получаемыми деньгами, и своих жизненных условий не улучшат.
Самый длительный на сегодняшний день эксперимент — безусловный базовый доход в 22 доллара в месяц для 26 тысяч человек в Кении. Он был запущен в 2010-м году благотворительной организацией Give Directly и продлится еще пять лет.
"Другие дают людям в Африке коров, полагая, что африканцы сами не сообразят, что им делать с деньгами. Таким благотворителям кажется, что серьезные люди в кабинетах в Америке лучше знают, что нужно бедному африканцу, — говорит Карл Уидерквист из Джорджтаунского университета. — Выяснилось, что их программы куда успешней, потому что люди, вовлеченные в этот эксперимент, знают, что им нужно. Куда лучше знают, чем люди в костюмах в головном офисе в США".
В кратком отчете Give Directly утверждает, что положительные изменения очевидны. Оценки говорят об увеличении объема собственности, приросте дохода от деловой и сельскохозяйственной деятельности, уменьшении голода и семейного насилия, улучшении психического здоровья в среде тех, кто получает безусловные ежемесячные выплаты.
На другом краю Африки, в Намибии, эксперимент с выплатой базового дохода продолжался с января 2008-го по декабрь 2009-го. И там тоже говорили о положительных результатах. Тем не менее правительство страны, ранее вроде бы заявлявшее о желательности всеобщего базового дохода, в мае 2016-го сменило курс и о распространении этого подхода больше не говорит.
А месяц спустя в Швейцарии впервые в истории предложение ввести базовый доход вынесли на референдум. Несмотря на скептические заявления политиков, граждане Швейцарии, известные своей любовью к прямой демократии, собрали 100 тысяч подписей в поддержку такого плебисцита. Но затея провалилась: 77% принявших участие решили, что безусловные выплаты каждому — идея вредная.
Долой пустую суету
В короткой паузе между прыжками, кручением на шесте и борьбой с собакой Юха Ярвинен говорит, что финское государство похоже на чрезмерного заботливого, контролирующего родителя, который не может допустить, что дети сами сообразят, как себя можно и нужно вести.
"Я должен был тратить время на заполнение бумаг, чтобы показать, что я активен. Это какое-то идиотское шоу! Теперь этого шоу нет. Мне вернули мои человеческие чувства и человеческие права. Я могу делать то, что хочу, так, как я умею", — говорит он.
Танья из Оулу не верит в то, что базовый доход когда-то станет реальностью, но все же склоняется к тому, чтобы поработать в отделе продаж по телефону. Всего месяц — чтобы доказать, что она достойна быть маркетологом. "Эта затея с безусловным доходом придала мне энергии. Мне повезло, меня выбрали. Раз надо начать сначала, значит, я начну".
Если она не отступится, и если таких, как она, в финском эксперименте окажется большинство, это будет еще одним аргументом в пользу идеи, которая из разряда утопических постепенно переходит в категорию интересных.
.
