Тоомас Юргенстейн: ключ к проблеме паранджи нужно искать не в политике строгого запрета, а в образовании
Министерство юстиции подготовило проект поправок, которые бы запретили в Эстонии ношение паранджи (бурки), никаба и других предметов одежды, скрывающих лицо. В ближайшее время проект обсудят в правовой комиссии Рийгикогу.
”МК-Эстония” спросила представителей крупнейших политических сил, каково их мнение относительно возможности подобного запрета и насколько все это согласуется со свободой самовыражения и вероисповедания. Отвечает Тоомас Юргенстейн (Социал-демократическая партия).
Признаю, мне не нравятся паранджа и бурка. Как бывший учитель, скажу, что мне было бы не по себе вести урок в классе, где у учениц не видно глаз, где я не смогу понять, все ли им ясно, как они себя чувствуют, интересно ли им… Но путь полного запрета далеко не всегда приводит к положительным результатам.
Можно ли носить паранджу в Эстонии — этот вопрос поднимался и раньше. В последний раз соответствующий законопроект, инициированный Консервативной народной партией (EKRE), был отклонен в первом чтении в Рийгикогу в конце февраля.
Тогда в парламенте в качестве аргумента в поддержку запрета прозвучало, что в Коране нет требования к женщинам закрывать лицо. Конечно же, нет. Но всем известно, что в религиозной сфере обычаи, основанные на традициях, так же важны, как и обычаи, основанные на Священном Писании. Стоит хотя бы вспомнить, как желание старообрядцев отстоять традицию двоеперстия в XVII–XVIII веках привело к самосожжению многих верующих.
Я считаю, что ключ к проблеме паранджи (и другого проявления культурного радикализма) будет найден не в политике строгого запрета, а прежде всего в образовании, уважении, толерантности. Постепенно европейские обычаи начинают приживаться и у живущих здесь мусульман.
Например, в Дании не так давно открыли женскую мечеть, на первой молитве присутствовали представители и христианской, и еврейской общин. ”Говорить о правах женщин — это не только западное явление, это идеал ислама”, — сказала женщина-имам Шерин Ханкан.
