Владимир Вайнгорт: Эстония в поисках счастья
Поступая на работу, на вопрос анкеты ”семейное положение” Абрамович ответил: ”безнадежное”. Этот старый анекдот вспомнился мне в связи с публикацией ”рейтинга счастья” по разным странам. Эстония оказалась на 66-м месте (из 155 возможных), пишет в "МК-Эстонии" доктор экономических наук Владимир Вайнгорт.
Мы пропустили вперед не только «счастливых» шведов и финнов, но еще латышей и литовцев, а также жителей России. Обидно… По средней зарплате всем троим до нас – как нам до шведов и финнов. По числу легковых автомобилей на душу населения мы впереди всех постсоветских стран. Как и по сумме банковских вкладов. Но тогда почему при самых лучших показателях счастья у нас нет?
Что говорят макропоказатели?
Из отчета составителей рейтинга следует, что сильно на него влияет ВВП страны, приходящийся на душу ее населения. А на него влияет общий объем покупок товаров и услуг. Хотя любые показатели представляют собой «лукавые цифры».
Предположим, новая правящая коалиция захотела бы доказать миру, что дела в нашей стране под ее руководством пошли лучше, чем у предшественников. Для этого им достаточно обязать работающих мужчин – членов своих партий – официально платить неработающим женам за приготовление еды, уборку квартир, уход за детьми и т. п., заключив соответствующие внутрисемейные договоры и зарегистрировав жен в качестве предпринимателей-физических лиц. Но в таком случае дамам придется платить налоги? Совершенно необязательно. Можно освободить деятельность по внутрисемейным договорам от налогообложения. Представляете эффект: Эстония сразу обгонит всех и вся!
Шутки шутками, но налоговая политика могла бы нести не только фискальные функции. Предположим, работодателям разрешат оплачивать без налогообложения трехдневное пребывание их работников в эстонских гостиницах со спа. Сегодня такие расходы – специальные льготы (с соответствующим налогообложением). А если их счесть «связанными с предпринимательством»? Деньги все равно попадут в бюджет при выплате большей их части в форме зарплаты работникам спа, экономическая жизнь которых явно улучшится. И ВВП бы подрос.
Примерно так в следующем году, наверное, снизится безработица, поскольку из-за отмены семейных деклараций многие работники, чья месячная зарплата около тысячи евро, договорятся с работодателями о заключении трудовых договоров с неработающими женами этих работников (соответственно, снизив плату мужьям). В результате статистика отразит появление новых рабочих мест и повысится отчетная занятость населения.
Страна победившего ресентимента
Но вернемся к теме счастья. Рейтинг показывает, что рассчитанный экспертами уровень счастья не совпадает с уровнем доходов населения, а напрямую зависит от того, растет экономика или катится вниз. В этом смысле интересно проследить смену настроений эстонского общества за постсоветский период. Казалось бы, худшим временем было начало девяностых, когда рушились индустрия, а инженеры, чтобы выжить, массово подались в «челноки» или становились за прилавки рынков. Ан нет. Тогда через Эстонию потекли медные и алюминиевые реки. И торжествовал рыночный романтизм.
Затем наступила эра приватизации. В обществе распространился драйв от операций с недвижимостью. В одночасье создавались состояния. И продолжалась охота на птиц счастья, которые рассыпали золотые перья дешевых кредитов от шведских и финских банков.
Отрезвление пришло после 2009 года, когда экономика Эстонии покатилась вниз с большим опережением против других стран Евросоюза. Мы два года подряд теряли почти по 15% ВВП. А начиная с 2011 года нормой экономической жизни стал застой (который по-научному красиво называется рецессией).
Только тогда обществу стало понятно, что деиндустриализация необратима и молодежь может строить здесь карьеру только от официанта до бармена или от гостиничной горничной до администратора за гостиничной стойкой, а полученное в Эстонии образование применить негде среди родных осин. Министерство сельского хозяйства стало Министерством сельской жизни (хозяйства на селе не стало), и точнее было бы называть его Министерством выживания.
Бывшие легко доступными ипотечные кредиты обернулись банковскими удавками. Когда-то желанная квартирная собственность опустошает карманы несоразмерной доходам платой за отопление и прочие коммунальные услуги и вороватыми или дураковатыми председателями квартирных товариществ. Этот собственнический парк Юрского периода наполнился кровососущими юристами, судебными исполнителями и прочими истребователями долгов, вырастающими из непонятно откуда возникающих штрафов и пени.
Пришло массовое осознание бесперспективности традиционных для Эстонии видов деятельности из-за потери традиционного же восточного рынка (экспорт из Эстонии в РФ с 2013 года до 2015 снизился более чем в два раза), а транзит можно считать вообще обнулившимся.
Пришло, наконец, понимание абсолютной неспособности изменить что-либо не только в жизни страны, но даже в своих семьях. По инерции родители стимулируют детей учиться, не видя возможности для их карьерных продвижений или попадания в социальные лифты. А дети «Поколения X» настроены «делать ноги», надеясь на знание английского и постиндустриальное развитие центральных и североевропейских стран.
В семьях, уровень дохода которых еще несколько лет назад позволял говорить об их принадлежности к эстонскому среднему классу, растет ужас перед сваливанием вниз. И нет веры, что какие-то общественные институты изменят жизнь (все нынешние партии – обычные бизнес-проекты).
Это состояние неуверенности в завтрашнем дне, обиды и злобы при полной атомизации жизни и участия в войне всех против всех лучше всего описывается красивым словом из работ Ницше – «ресентимент» (размер статьи не позволяет его разъяснить, но рекомендую внимательным читателям посмотреть значение хотя бы в «Википедии»).
Таково теперь наше здешнее счастье. В двух словах – 66-е в мире.
