”Возникнут проблемы с едой и водой”. Химик объясняет, почему мы все должны ”позеленеть”

Вы наверняка в канун Нового года пообещали себе, что с 1 января начнете новую — лучшую — жизнь и обязательно станете чище и добрее. И если вы уже решили, что бег по утрам или отказ от курения — это как-то чересчур, то предлагаем вам подумать о своей (эко)сознательности, личном вкладе в будущее этой планеты и мотивируем стать ”зеленым человечком”.

Каким средством вы драили полы перед приходом гостей? А чем перемывали гору посуды первого января? По мнению инженера-химика и эколога Дмитрия Воробьева, трудящегося над разработкой ”зеленых” чистящих средств в одной из таллиннских лабораторий, эти вопросы — не праздны, а фундаментальны: от ответа на них зависит продолжительность и качество вашей жизни и жизни ваших близких, да что уж там: всего человечества. Химик рассказал Delfi, почему ”эко” — не только новомодный бренд и коммерческий ход. Зачем нам всем надо ”зеленеть”, и что будет, если мы этого не сделаем?

Цепочка смерти

- Дмитрий, не знаю, насколько я корректна в терминах, но чем так страшна ”обычная” химия? В чем ее вред, и почему люди в принципе так боятся этого слова — ”химия”?

- Многое происходит от незнания. У многих слово ”химия” ассоциируется с агрессивными химикатами: ”горючее, взрывоопасное, разъедающее”. На самом деле, химия — понятие обширное и многозначное. Химия — это и наука, это и школьный предмет. И она настолько внедрилась в нашу жизнь, что без нее невозможно представить существование. Вот, например, мыло. Самое обычное мыло — это химия. Если мы его уберем — чем мы мыться будем?

- Песочком.

- Песок — тоже химия. И вода — химия.

- А химикаты: для меня как для обывателя в этом плане самое плохое, что может сделать бытовая химия — навредить здоровью, например, если говорить о косметике — иссушить кожу. А чем бытовая химия вредна для окружающей среды?

- Тут все идет по цепочке. Все химикаты можно разделить на разлагающиеся в аэробных и анаэробных условиях (при наличии и при отсутствии кислорода — прим. авт.) и неразлагающиеся вообще, или биокоммулятивные. Рассмотрим, например, средства для мытья посуды. В них содержатся поверхностно активные вещества (ПАВ).

- Что это такое?

- ПАВ, если по-простому, — это пена. По законам Евросоюза, запрещено использовать ПАВ, которые не разлагаются вообще. Так вот: если эти ПАВ не разлагаются в бескислородных условиях, то это опасно для водных организмов: попадая в водоем, вещества там накапливаются, и когда токсическая концентрация становится высокой, это опасно для водных организмов: рыб, например.

- Допустим, умирает рыба. А что дальше?

- Если умирает рыба — умирают и те, кто ей питается: например, выдры и т.д. То есть если вымирают какие-либо представители фауны, меняется и экосистема в целом.

- А в чем заключается опасность этого процесса для человека? Как это скажется лично на моей жизни?

- Скажется самым прямым образом. Дело в том, что человек, так сказать, заключительное звено в цепи питания. То есть если нет пищи — невозможно и жить. То же касается и воды. Воду мы откуда берем? Из озера! Население постоянно растет, а мы реки загрязняем, озера — загрязняем…

- То есть верно ли утверждение, что если эти негативные процессы будут набирать обороты, то в конечном итоге у людей возникнут проблемы с едой и водой?

- Естественно!

Наш след в вечности

- А насколько это реально? Можно ли уже сейчас сказать, что над нами нависла угроза?

- Можно. Если посмотреть на последние события в глобальном масштабе, то мир переживает экономическую, военно-политическую и экологическую катастрофы.

- Насколько актуальна эта проблематика для Эстонии?

- В будущем, само собой, она может стать более актуальной: население Земли растет. Кто-то говорит, мол, в Эстонии рождаемость падает. Но страна может заполниться и ”механически”: миграция, переезды и т.д.

- Ты в университетские годы занимался искусственными водоемами Эстонии. Насколько они у нас загрязнены?

- В Эстонии, слава богу, положение еще нормальное. По моим данным и по данным независимой экспертизы Tallinna Vesi, состояние карьера Раку, например, в последнее время улучшилось. Если в среднем оценить наши антропогенные — искусственные, созданные человеком — водоемы, то их состояние где-то на троечку-четверочку из пяти. А это довольно хороший показатель по Европе.

- Расскажи, чем по сути ”экохимия” отличается от ”плохой” химии?

- Тут надо исходить из целеполагания. Целеполагание ”зеленой” химии — уменьшить экологический след человека. То есть свести к минимуму или избежать вообще какого-либо воздействия на окружающую среду и на здоровье человека, само собой. Кстати, ”безопасно для окружающей среды” не означает ”безопасно для человека”. И наоборот.

То есть, если по-простому: ”обычная” бытовая химия не ”думает” об экологии. Клиент заказал, чтобы мыло — оно и моет!

- То есть главное отличие ”зеленой” от ”незеленой” — разлагаемость.

- Да.

- Мы поняли, что экохимия — это хорошо. Есть ли какие-то недостатки? Дороговизна, например?

- Есть недостатки, но они решаемы. Например, да — дороговизна компонентов. И это делает конечный продукт немножко дороже. Но технологии растут, процессы меняются в лучшую сторону, тогда и сырье дешевеет.

- ”Немножко дороже” для конечного потребителя — это сколько?

- В данный момент процентов на 10-20. А иногда стоимость такая же. Однако если смотреть в долгосрочной перспективе — это разумное и выгодное вложение в свое — в наше — будущее. Этот аспект очень важен.

Цветок жизни

- Ты работаешь инженером-химиком на заводе Estko. Вы производите только чистящие средства?

- Да. На сегодняшний день мы, к сожалению, единственная фирма в Эстонии, у которой есть ”зеленые” аналоги практически для всех химикатов, которые человек использует в быту. У нас есть для этого эколэйбл.

- Что это такое?

- Это такой значок. Их существует много видов, но Эстония придерживается такого… ”цветочка”. Это, так сказать, гарантия того, что конкретный продукт содержит только вещества, которые сводят к минимуму воздействие на природу и практически — я подчеркиваю: практически — безвредны для человека.

- То есть это международный стандарт, для получения которого необходимо выполнить определенные критерии?

- Именно так. Помимо прочих критериев, кстати, запрещена двойная упаковка.

- Что это значит?

- Например, когда продукт залит в канистру, а сверху — еще и картонный ящик.

- А почему? Много отходов?

- Да. И еще один из главных критериев: продукт должен быть настолько эффективен и концентрирован, чтобы его хватало надолго. Есть разница: налить в бутылку количество вещества, необходимое для одной уборки или для двухсот. Это опять же вопрос снижения количества отходов.

- А сколько вообще по Эстонии предприятий, имеющих ”экозначок”?

- Пока что их пять. Три из них занимаются строительными материалами, два — чистящими и моющими средствами. Это мы — Estko — и компания Mayeri.

- На какие еще сферы распространяется ”эколэйбл”? На моющие и строительные средства, на косметику…

- На бытовую технику еще: шумы, безопасность… Также на услуги. Экотуризм, например, можно сертифицировать экозначком.

Зеленые человечки

- А растет ли, на твой взгляд, с течением времени ”экосознательность” населения?

- В принципе, можно сказать, что растет. Однако, к сожалению, не само понимание того, что такое ”эко”, а понимание того, что надо использовать более щадящие вещества. Причем часто это происходит подсознательно. К сожалению, у нас достаточно много торгашей, которые предлагают под ”экопродукцией”… либо воду, либо самую ”обычную” химию с биркой ”эко”.

- Как обстоят дела с экодвижением в разных странах? В Западной Европе, наверное, это очень распространено? Сравним, например, Запад, Эстонию и Россию.

- Западная Европа очень развита в этом плане. Швеция, Финляндия — там люди настолько сознательны, что если у тебя нет на продукте экосимволики, а ты хочешь, например, из Эстонии продукцию туда поставлять… с тобой даже разговаривать никто не будет.

- А в России?

- В больших городах есть какое-то движение, но, я думаю, еще лет 10-15 пройдет, и тогда люди там достигнут примерно такого уровня экосознательности, как в Эстонии. Сейчас там людей больше заботят проблемы насущные: обуться-одеться, поесть-попить.

- Правомерно ли в таком случае утверждать, что экологическая сознательность коррелирует с уровнем экономического развития страны?

- Естественно! Это как вера в бога: когда ты сыт — можешь и о душе подумать.

- Твоя должность называется ”инженер-химик”. Чем конкретно ты занимаешься?

- Я много чем занимаюсь, но одно из направлений — получение экосимволики для наших продуктов. То есть я должен придумать такой состав, который подходил бы под заданные критерии, испытать его, дабы он был эффективен для потребителя.

- Каковы твои главные успехи в этой области?

- В 2014 году я сюда пришел (на предприятие Estko — прим. авт.), в начале 2015 три профессиональных средства для мытья посуды получили экосимволику. Далее мы решили, что надо расширять ассортимент. Средства для мытья посуды вручную, для очистки стекол, универсальный очиститель, средство для пола, мыло — для всего этого были нами получены экосимволы. Сейчас я жду протокол испытаний, и тогда у нас появится первый в Эстонии косметический экопродукт.

- А где ты учился?

- В Евроакадемии и Таллиннском техническом университете. Скоро пойду еще и планирую учиться всю жизнь.

- Какие у тебя планы развития на будущее?

- Планирую развиваться в этой же области, создавая более щадящую химию и получать экосертификаты. Пока еще не для всех сфер применения химии существуют критерии экологичности. Например, для автохимии критериев нет. Благодаря всему этому, надеюсь, будет уменьшен экологический след человека.

И еще важный аспект: у человека в Эстонии должны быть выбор, знание и понимание ситуации. Кроме того, работать стоит и над тем, чтобы экосредства стали по стоимости еще более доступны. Если получится — даже дешевле ”неэко”, но ценовая политика в конечном итоге зависит не от меня.