Владелец VKG после сокращения 500 человек: еще 24 месяца мы проживем
Крупный промышленник Прийт Пийльманн признает, что такой низкой цены на нефть он не мог представить себе даже во сне. Если еще осенью он надеялся, что VKG справится, несмотря на кризис, то в настоящий момент предприятие удерживают на плаву только заключенные ранее договоры с более высокими ценами.
Владелец Viru Keemia Grupp (VKG) Прийт Пийльманн в пятницу, когда предприятие сообщило о сокращении 500 человек, находился в Центральной Эстонии.
Почему вы не были в центре событий?
У нас было очень много обсуждений, которые достигли кульминации в среду и продолжились в четверг. Они касались выбора производственного режима, который обеспечил бы предприятию лучший результат в будущем. В пятницу утром был момент, когда вышло пресс-сообщение. Также в пятницу утром я постоянно говорил на соответствующие темы по телефону.
Вы разочарованы? Вы годами говорили, что Эстонии нужно ввести налоговую систему, которая учитывала бы цену на нефть на мировом рынке и местные экологические платежи. Только после сообщения о сокращении министр Кристен Михал вышел с идеей в ускоренном порядке пересмотреть налогообложение.
Разочарован было бы неправильным словом, но мы действительно годами говорили, что принцип должен быть простым: когда предприятиям сложнее, то и государство собирает меньше экологических платежей, и при повышении цены на мировом рынке снова возможно платить больше.
Мы платим часть налогов Министерству окружающей среды и часть Министерству финансов. С тем, что в хорошее время мы платим больше, представители государства были согласны всегда и сразу. Насчет того, когда время более плохое, до сих пор нам всегда говорили: ой, ну что вы, вы не можете меньше платить или получать деньги обратно. Все уже потрачено наперед.
И на этом переговоры закончились?
Да, никакого хорошего решения действительно до сих пор не найдено.
Если бы зависящий от цены на нефть на мировом рынке порядок налогообложения был внедрен пять лет назад, то VKG не должна была бы сокращать 500 человек?
Это трудно сказать. Несомненно нам было бы легче. Мы долгое время говорили правительству, что сланцевый сектор в Эстонии излишне обложен налогами. Но кто нам тогда верил. Теперь, когда мы должны начать реально отказываться от работников, конечно, другой разговор.
С начала этого года повысились экологические платежи. VKG и Alexela несколько лет назад пытались предотвратить повышение налогов с помощью мощной кампании. Не удалось. Если бы с начала этого года экологические платежи выросли меньше или вообще не выросли бы, люди не были бы сокращены?
По отношению к государству было бы немного несправедливо говорить, что в этом случае заводы работали бы и люди так или иначе оставались бы на своих должностях. Но ситуация была бы более мягкой. Если теперь — как я понял — министр экономики наконец начнет заниматься налогообложением сланцевых предприятий, это облегчит наше положение. Но только облегчит.
Сейчас ситуация такая и решения приняты. Теперь нужно найти механизм, который работал бы и подходил бы всем сторонам. Только тогда можно сделать вывод, спасет ли это масляную сланцевую промышленность при сегодняшних ценах.
Основная причина консервации заводов и отправки работников домой — все-таки самая низкая за последние 20 лет цена на нефть?
Да, разумеется. Такого падения мы не могли предвидеть еще прошедшей осенью. При такой цене у нас нет возможности сохранять производство в прибыли. Поэтому мы и консервируем заводы, работающие на технологии Kiviter.
Каков нижний предел цены на нефть, ниже которого VKG не смогла бы сохранять в работе и заводы Petroter?
На этот год мы застраховали себя фьючерсными сделками. Чем ниже упадет цена на нефть, тем больше денег мы получим обратно в соответствии с действующими договорами. Фьючерсные сделки, но уже меньше, мы заключили и на первый квартал 2017 года. Обычно мы заключаем сделки такого типа примерно на полтора года вперед.
Около года назад мы заметили, что цена заключенных на 2017 год договоров такая низкая, что их нет смысла заключать дальше первого квартала. Задним числом ясно, что предложенная цена была значительно выше, чем нынешняя реальность.
А если цена на нефть будет падать дальше?
Тогда у нас еще есть запас сырья на 2017 год по так называемой нулевой цене. У нас есть на складе сланец, которого хватило бы на годовую выработку масла. Затраты на добычу этого сланца из недр земли уже произведены. Нам оставалось бы только производство масла на заводах Petroter.
Почему самые новые заводы VKG, три завода Petroter, не закрыли?
Прежде всего, при добыче выходит примерно 60–63% сланцевой мелочи. Она подходит для заводов Petroter, и остальное — сланец с более крупной фракцией. Он хорошо подходит для работающих на технологии Kiviter заводов.
Во-вторых, заводы Petroter производят 75% нашей масляной продукции, причем эти 75% покрыты так называемыми hedge-договорами. Поэтому, хотя цена на нефть на мировом рынке составляет 30 долларов за баррель, нам платят за продаваемое в этом году количество сланцевого масла так, как если бы цена на нефть была примерно в половину выше. Такие договоры мы заключили примерно год назад, что позволило клиенту в будущем — это будущее сейчас наступило — покупать у нас по фиксированной цене, которая выше нынешней рыночной цены. На сырьевом рынке такие договоры обычны. Эта наша страховка от возможного падения цены на мировом рынке.
Что VKG теперь делает с этим крупным сланцем, если заводы Kiviter стоят?
Крупного сланца — размер частицы более 25 мм — при добыче образуется около одного миллиона тонн, мы его измельчаем и используем на заводах Petroter.
Министр экономики Кристен Михал сказал в пятницу Ärileht, что он беседовал с владельцами VKG об облегчении возможного кризиса. Что вы обсуждали?
Обсуждали нынешнюю ситуацию. Из каких факторов она возникла и перспективы на будущее. Также обсуждали возможности, что государство могло бы предпринять для облегчения ситуации.
Какие решения предложил Михал?
Мы вскользь обсуждали возможность поставить ставки налогообложения в зависимость от цены на нефть на мировом рынке.
Эти решения существенные и разумные?
Конечно, эти решения разумные, но прежде их нужно выработать. Конечно, они помогли бы, но в каком объеме, зависит от того, каков новый механизм налогообложения и когда он заработает. Прийти к соглашению совсем не легко, поскольку нужно найти консенсус между всеми сторонами.
VKG производит из сланца и тонкую и дорогую химию для шинной и косметической промышленности. Что стало с этим бизнесом?
Мы по-прежнему производим, но объемы не большие. Из-за закрытия заводов Kiviter объемы уменьшатся, поскольку значительная часть сырья идет с заводов Kiviter.
