Экс-советник Рыйваса по экономике: за четыре месяца моего совета не попросил никто

В сегодняшнем номере Postimees вышла статья бывшего экономического советника Таави Рыйваса Руты Арумяэ, в которой она поделилась впечатлениями от четырехмесячной работы советником премьера — по ее словам, на деле никаких советов премьер-министр получать не хотел, как не хотел их получать никто другой в государственном секторе. В интервью Delfi она объяснила, почему решила выступить публично несмотря на то, что ожидала нападок личного характера.

Почему происходившее вообще вас удивило? Уже много лет казалось, что смысл экономической политики Партии реформ заключался в стремлении более-менее выровнить государственный бюджет.

Именно. Я хотела узнать, это всего лишь так кажется или при ближайшем рассмотрении так и есть. Показалось, что так и есть.

То есть, это не только наше мнение, мнение сторонних наблюдателей? Экономический политики нет, есть выравнивание бюджета?

Мне тоже там так показалось. Возможно, что какие-то сложные идеи в головах политиков имеются, но в открытой и понятной форме их не раскрывали.

Складывается впечатление, что сейчас придерживаются принципа ”пусть налоговая система будет настолько простой, насколько возможно, а потом будь что будет”.

Именно. Это очень примитивный подход. Я хотела бы увидеть анализ, на чем основывается этот принцип.

За четыре месяца вашей работы в доме Стенбока вы видели какой-нибудь анализ?

Нет. Имеются анализы, которые делает Министерство финансов. Я не знаю, должно ли это министерство руководить экономической политикой государства в одиночку. Но и это не самый правильный подход. Министерство финансов делает определенные анализы к программам развития, разработчики программ делают свои анализы, но все это — детали. Я не поняла, складывал ли кто-то эти детали в единую картину.

За четыре месяца вашей работы премьер-министр или кто-либо из его команды попросил вашего совета?

Нет. Моего совета не просили ни разу ни по одному вопросу.

Вы сами что-нибудь предлагали, мол, например, здесь было лучше поступить вот так?

Такой формат, когда я должна была бы озвучивать свое мне по какому-нибудь вопросу, не был предусмотрен. Организация труда не предполагала таких или похожих действий.

То есть все было устроено так, что у вас есть кабинет, в котором вы сидите и ждете, пока кто-нибудь зайдет и попросит совета, но никто так и не зашел?

Некоторыми вещами я могла заниматься. Это были вещи, которые были в повестке дня правительства. Я могла высказать свое мнение по поводу вещей, которые так или иначе будут.

О которых договорились заранее?

Действительно, я высказывалась на тему некоторых программ развития, что можно сделать, а что нельзя — но это крайне маленькие вопросы, ничего большого, ничего, что было бы связано с экономической политикой.

Когда в доме Стенбока проходили совещания, о чем так говорили?

Я не хотела бы вдаваться в такие детали и уходить в слишком желтую журналистику. Мой посыл заключается в том, что, возможно, большие решения в сфере экономической политики стоит лучше анализировать. Я понимаю, что то время, когда я там работала, в некотором роде было плохим временем. Был период выборов и большими делами заниматься было невозможно. Да и не было много тем, на которые можно было высказаться, поскольку они были частью избирательного процесса и у меня, как аполитичного человека, во всем этом не было своей роли. Этот контекст стоит учитывать.

После того, как вчера вышла ваша статья, Партия реформ очень быстро перешла на личности. Вас это удивило?

Не удивило.

Вы были готовы к тому, что так выйдет?

Это обычная практика.

Несмотря на это, вы сочли, что хотите озвучить свои мысли общественности?

Да, я хотела, чтобы было больше дискуссий о выборах в сфере экономической политики, чтобы не только государство думало за народ. Чтобы было больше общения с частным сектором и другими сторонами. Анализа и вовлечения могло бы быть больше.

Чем вы теперь занимаетесь?

Я независимый аналитик.