Товары политического рынка: какие темы уже стали главными в предвыборной борьбе

Месяца полтора назад в одной из статей я предположил, что в надвигающейся избирательной кампании налоговая тематика выйдет на одно из первых мест. Но кто мог ожидать, что еще до официального открытия предвыборной ярмарки она станет, практически, единственным предметом схватки претендентов на парламентские кресла, пишет в ”МК-Эстонии” доктор экономических наук Владимир Вайнгорт.

Интерес к предложениям об уменьшении налогов на труд понятен. По недавно опубликованным Налоговым департаментом данным, медианная брутто-зарплата в III квартале составила 667 евро (это 536 евро ”чистыми”). Кто ведет домашний бюджет, понимает, как трудно жить на 500 евро с небольшим. А если в семье из трех человек работает только один? Там правит бал нищета. И заметьте: 500 евро в месяц получают далеко не все. Не менее ста тысяч имеют около 300 евро. Иными словами, почти четверть работающего населения страны при 8-часовой занятости не могут выйти из нищеты.

Таков наш вклад в социально-экономическую культуру современной Европы. Для нас пустой звук — основополагающий принцип современного социального государства, что цена труда определяется из условия полного восстановления рабочей силы, то есть возможности работника при полной его занятости обеспечить себе и еще одному члену семьи сложившийся в стране жизненный стандарт, включающий нормальное жилье и питание, досуг, лечение и пожизненное образование.

Учитывая, что цены на питание у нас составляют около 85% от средних по Евросоюзу, наша медианная нетто-зарплата должна быть примерно вдвое больше нынешней. То есть около 1000 евро. Но если от бизнеса такую сумму потребовать, за очень малым исключением он немедленно лопнет. Из-за налогов.

Налоги складываются матрешкой

Предложения партий по снижению прямых налогов на труд проблему не решают. Потому что при видимости простоты нашей налоговой системы на самом деле она носит латентный характер.

Один пример. Несколько лет назад решили оплачивать за счет страховой медицины временную нетрудоспособность работника с 9-го дня. Первые три дня больному никто не платит (в результате месячный заработок снижается на 13,6%). Потом за 5 дней платит работодатель (в результате у него примерно на 15% растут расходы на работника). Учитывая, что за каждого работника фирмы платят 13% от брутто-зарплаты в Больничную кассу, оплата больничных дней составила высокую дополнительную нагрузку, уменьшение которой можно обеспечить одним путем — за счет здоровья работника, вынужденного больным ходить на службу.

Но Больничная касса дополнения не получила. Для нее тоже настали тяжелые времена: под 20-процентный налог с оборота пошли расходы на электроэнергию, отопление, воду и т.п. То есть по всему медицинскому фронту произошло крупное увеличение налогового бремени, нигде законодательно не оговоренное. Чтобы ослабить налоговый пресс, надо признать коммунальные услуги для больниц ”необоротом”, как ”необоротом” должно стать для них и автомобильное топливо. Ведь иначе получается налог на налог (13% от брутто-затрат).

Впрочем, налог с оборота и акциз на базовые ресурсы — удар и по бизнесу, и по покупательной способности населения.

О снижении на 1% подоходного налога с 1 января 2015 года неудобно даже говорить. Особенно учитывая, что для бизнеса уже с 1 декабря все расходы на легковой автомобиль (от его покупки до замены колес) становятся на 10% дороже.

Кому живется весело?

Недавно по поводу возможностей роста зарплат представитель бизнеса Вилле Йехе сказал: ”Если работников Эстония не привлекает низкими зарплатами, то бизнес — неблагоприятной налоговой средой”. Приговором для государства должен стать факт, что победителем в конкурсе эффективности бизнеса за прошлый год стала …юридическая фирма.

Благодаря акцизам, налогам на энергоресурсы и труд, а также мелочному вмешательству в бизнес налогоплательщиков и правовой среды (из-за чего один из ведущих юристов Леон Гликман еще в прошлом году назвал Эстонию — с позиций бизнеса — полицейским государством) себестоимость нашего предпринимательства такова, что ”тебестоимость” его продукции на современных рынках не конкурентна. Дорого стоит само государство.

Кто постарше, тот помнит, насколько избыточным казалось советское чиновничество. Но в нашей благословенной стране ни одно из зданий, которые занимали партийные и советские структуры, не освободилось. Нынешнее государство не занимается управлением производством и строительством, жильем и бытовым обслуживанием, но помещений бывшего Госплана и Госстроя, а также других советских контор нынешним властям уже не хватает.

Зачем нам 101 депутат в парламенте? Почему не, скажем, 71? Зачем многочисленные советы в государственных и муниципальных предприятиях, формируемые из депутатов правящих партий, абсолютно ничего не понимающих ни в технологии, ни в экономике этих предприятий? А равное распределение всяческих пособий, когда несколько десятков евро в месяц получают бедняки и те же депутаты, в нормальной логике звучит анекдотом.

Менять так менять

Если перевести в деньги предложения, которые уже озвучены партиями, то дополнительные суммы для работников измеряются максимум шестью десятками евро в месяц. Деньги беднякам не лишние, но проблему роста внутреннего спроса они не решат.

Говорят, на большее нет источников. Неправда. В отличие от практики других стран еврозоны, у нас не облагаются налогом банковские проценты, нет налогов на роскошь и сверхпотребление, на покупку крупной недвижимости, нет социального налога на дивиденды.

Надо прекратить доводить до краха бизнес многолетними налоговыми проверками. Как во многих странах, должно быть правилом: либо за полгода доказать нарушение, либо прекращать проверку за недоказанностью. Надо декриминализировать любые экономические нарушения. Надо убрать как минимум две трети ситуаций, вынуждающих прибегать к помощи юристов.

В заключение — советский анекдот о сантехнике, которого КГБ схватил как диссидента, поскольку, приходя по вызову очистить забившуюся канализацию, он ворчал: ”Бесполезные хлопоты. Надо всю систему менять”.