МНЕНИЕ: ”Прощание с Украиной?” — чем грозит подписание договора об ассоциации с ЕС

Подписание Украиной экономической части соглашения об ассоциации с Евросоюзом чем-то напоминает марш ”Прощание славянки”, т.е. проводы в дальний поход (подальше от России), откуда можно и не вернуться. На самом деле ничего такого нет, скорее наоборот, пишет в ”МК-Эстонии” обозреватель Айн Тоотс.

Соглашение об ассоциации рассчитано на 10 лет, а с учетом динамики развития событий в современном мире это долгий срок. Вводится оно поэтапно, причем первый этап начался еще до подписания — в апреле Евросоюз в одностороннем порядке отменил пошлины на ряд украинских товаров.

Решение это действует до 1 ноября: до этого срока Украина должна ратифицировать соглашение (а Верховной Раде надо успеть это еще до конца августа). В этом случае соглашение имплементируют до ратификации его 28 странами ЕС, на что уйдет несколько лет (у Эстонии ушло 2,5 года, но тогда в ЕС входило только 15 стран).

В соглашении нет ничего о европейской перспективе Украины — это отдельная тема, равно как и о безвизовом сообщении, что тоже отдельная тема, но там переговоры идут споро, дошли уже до введения биометрических паспортов. Иными словами, подписание соглашения об ассоциации — это лишь начало долгого и трудного пути по оказанию Украине помощи в преодолении отставания от развитых стран вследствие увлечения идеей построения коммунизма.

Европейский союз или Евразийский союз?

Предлагаемый в качестве альтернативы Евросоюзу Евразийский союз (ЕАС), напротив, нацелен на закрепление такого отставания, поскольку игнорирует происходящие в мире явления. Основу ЕАС составляет Таможенный союз (ТС), доля внутриблоковой торговли в котором 11% (в 6 раз меньше, чем в ЕС). В более крупной организации, СНГ, эта доля за последние 16 лет сократилась почти вдвое.

Внешнеторговый оборот России с другими членами ТС менее 8% (с ЕС более 50%), т.е. интеграционную притягательность для российского бизнеса имеют не ТС или СНГ, а ЕС и Китай.

Доля Украины во внешнеторговом обороте России была в 1995 году 11%, а в 2012-м — 5,4% (доля России в украинском товарообороте уменьшилась за это время с 39% до 29%). Главная причина низкой интеграционной притягательности ЕАС, ТС и СНГ кроется в России, точнее, в ее завязанности на сырьевую экономику. Это видно на фоне не только ЕС, но даже БРИК: в 2011 году доля продукции обрабатывающих отраслей составляла в экспорте Китая 93%, Индии 50%, Бразилии 33%, а России только 13%.

Выходит, ЕАС не экономический, а чисто геополитический проект России, стремящейся с помощью нефтегазовой приманки или удавки, кому как нравится, привязать к себе ряд стран ближнего зарубежья, что в случае с Украиной пока не очень получается: поддержать торговую войну с нею не готовы даже члены ТС Беларусь и Казахстан.

В самой Украине за вступление в ТС в 2009 году были 58% населения, а против 20%, но к маю 2014 года эти цифры поменялись местами: за ТС были 24%, против — 61%. Единственный регион, где до сих пор предпочитают ТС, это нынешнее яблоко раздора Донбасс — 68%. За (пока гипотетическое) вступление в ЕС по всей Украине высказались 53% опрошенных, но в Донбассе только 13%.

Чего боится Россия?

Вернуть прошлое нельзя, но пытаться сделать это, конечно, можно. В чем-то ”крупнейшая геополитическая катастрофа ХХ века” выступает иллюстрацией к переходу от аналоговых систем передачи информации к цифровым: у кого-то это стало получаться, а у кого-то нет.

Эстонию выручило то, что у нас были финское ТВ, активная зарубежная диаспора и союзники в западном мире. Украину, похоже, вдохновляет польский опыт, а России мешают провести политическую и экономическую ”дигитализацию” ностальгия по утраченной империи, комплекс ”старшего брата”, исторически сложившаяся традиция послушания, обилие природных богатств, непопулярность проведения реформ и т.д.

Тактику поведения, выбранную ее руководством, тоже трудно назвать перспективной: она сводится не к тому, чтобы самому преуспеть в чем-то, а к тому, чтобы и у других ничего не получалось. Когда конфликт носит мирный характер, то обе стороны несут умеренный ущерб (как мы в случае двойных таможенных пошлин), однако при его эскалации размер и пропорции ущерба выходят из-под контроля.

Сейчас на Украине скопилась масса, по выражению политолога Лилии Шевцовой, ”идеологически, эмоционально ангажированных людей, готовых бороться за ”русский мир”, но чем они займутся, когда вернутся в Россию? Опасна и попытка легализовать инструмент подрывной деятельности (”зеленые человечки” и проч.), которая может оказаться губительной для самой России, народ которой приучен быть манипулируемым.

Если у Украины получится успешный поход в мир евроинтеграции, то она может стать для России стимулом для проведения реформ в собственной стране: ее пример убедительней, чем пример небольших стран Балтии. России нужен именно стимул, ибо она, похоже, боится не столько неудачи с возрождением империи, что неизбежно, сколько реформ, которые народ может ”не понять” после провалов на этом пути в начале 1990-х. Тянуть с их проведением можно, а вот избежать вряд ли получится.