Директор Таллиннского Русского музея: существует только один Русский музей

Директор Таллиннского Русского музея Лариса Ушничкова говорит, что музей все еще является проектом. Финансирование в размере 80 тысяч евро в год идет из городского бюджета, большая часть уходит на заработную плату, налоги, коммунальные услуги, так что можно лишь скромно содержать здание. Директор считает, что многое сделано за счет энтузиазма не равнодушных к русской культуре людей, и называет участие каждого человека в деле создания Русского музея необходимым. "Я не жалуюсь, я буду работать, но проблемы есть", - говорит она в интервью "МК-Эстонии".

Пикантность ситуации в том, что в Таллинне есть два Русских музея. Бывший руководитель НКО «Русский музей» Сергей Иванов до сих пор не передал коллекцию новому Русскому музею. Увидеть экспонаты коллекции, которые и закупались на деньги города, и дарились частными лицами, невозможно. А по словам известного эстонского коллекционера Александра Дормидонтова, ее стоимость оценивается минимально в миллион евро. Город подал на Иванова в суд.

- Как развивается ситуация?
- На мой взгляд, существует один музей. Он открыт и живет. Что касается другого, то он зарегистрирован на бумаге. В нем за долгие годы собрано большое количество экспонатов, которые находятся в частных руках. Конечно, это наследие должно выставляться. Как поступят сегодняшние владельцы коллекции и городская власть – покажет будущее. Надеюсь, придет время, когда все будет расставлено по своим местам.

- Вы не общаетесь с Сергеем Ивановым на эту тему?
- Нет необходимости. Данный вопрос находится в юридической плоскости. Я занимаюсь развитием музея, а всем, что касается общения и судебных действий, занимаются городские власти.

Вот новый поворот

- Как вы получили свою должность? Для многих вы пришли из ниоткуда.
- Я родилась в Таллинне и всегда жила здесь. Я профессиональный архитектор, окончила архитектурный факультет Ленинградского инженерно-строительного института. Работала по профессии, спроектировала много зданий и в команде, и самостоятельно. Музей – это поворот в жизни, которого я не ожидала. Я подала свои документы на конкурс, не зная ни одного члена комиссии.

- Что вас сподвигло?
- Я всегда любила историю, занималась историей архитектуры, преподавала архитектуру от эпохи фараонов до наших дней, занималась научной работой. Была два года главным архитектром Нарва-Йыэсуу. Когда я по телевизору увидела сюжет о поисках директора для Русского музея, подумала, что мои знания могут пригодиться. Ознакомилась с условиями в интернете, подготовила резюме, отослала, прошла собеседование, а вскоре мне позвонили: можете выходить на работу.

В течение месяца я сидела на бульваре Эстония, 5, где до меня работал Сергей Иванов. Там был пустой офис – два принтера и три компьютера со стертой информацией. То есть я начала свою работу не с нуля, а с минуса. Потом мне вручили ключ от нового здания на улице Пикк, я вошла сюда в полном мраке и работала полгода практически одна, устроившись поближе к печке. Здание два года не использовалось, и система отопления не работала. Даже протопить толстые стены было сложно. Весной прошлого года с помощью нескольких энтузиастов нам удалось найти добросовестных строителей, чтобы отремонтировать помещения и открыться вовремя.

- У дома есть владелец?
- Здание музея принадлежит управе Кесклинна. Дому 600 лет, и собственников за этот долгий период было множество, в итоге дом остался в руках города. Несколько раз он выставлялся на торги, но никто его не выкупил. Благодаря этой счастливой случайности средневековое здание не было перестроено в гостиницу или в квартирный дом, а сейчас обрело новую жизнь, и люди могут видеть его в том виде, в котором он был многие столетия назад.

Я провожу по дому экскурсии для детей, и они понимают и чувствуют, что есть время, история, что они живут не одним сегодняшним днем. Дети задумываются о преемственности поколений, о собственной ответственности перед будущим. Бывает, сначала грустят, выглядят уставшими, а под конец благодарят и не хотят уходить. Пишут отзывы. Один 10-летний мальчик спросил: «Я хочу тут работать, как это можно сделать?» Подростки пишут: «Меня накрыло».

Мне кажется, что современный музей должен быть открыт для общества и способствовать тому, чтобы люди просыпались и поднимались с колен. За многие годы у нас был ликвидирован интерес и желание знать свое прошлое. А такими людьми, кто живет одним днем, легко манипулировать. Известно, что у человека, который гордится свершениями своих предков, своей национальной культурой, появляется не только самоуважение, но и ответственность за лучшее будущее – желание не подвести.

Время нарушения правил

- Что вы как профессионал скажете о современном градостроительном облике Таллинна?
- Как известно, основными принципами градостроительства являются разумное планирование улиц и площадей, соблюдение размерной человеку масштабности, гармоничное сочетание старой и новой архитектуры и многое другое. Очень важны в градостроительстве доминанты. В разные эпохи доминантами были здания разного типа, например, церкви. Они ставились не на простом месте, а на возвышении, их было видно издали, и все дороги вели к ним. Этот принцип действует тысячи лет и создает правильную среду обитания. Сегодня многие правила во многом нарушены, допущены большие ошибки.

Основная задача любого города – вести строительство по плану, при этом не создавая хаотичности. Часто владельцу маленького участка земли в любом месте города позволяют не учитывать профессиональные законы и воплощать в жизнь нечто свое. Возьмем площадь Виру. Как профессионал я считаю, что ее не стало. Построенная в 70-х годах ХХ века гостиница «Виру» была соразмерной и не нарушала особенности средневекого города, его ландшафтности и высотности. Появилась пристройка – площади не стало. На рубеже XIX и XX веков на месте развилки трамвайных путей, где сегодня находится цветочная клумба, стояла Водосвятская часовня, снесенная в 1922 году, и рядом формировалась площадь и здания, которые ее обрамляли. В течение ХХ века площадь Виру неоднократно перепланировали - предполагалось даже создать градостроительный ансамбль из нескольких площадей. Сегодня же мы видим там лес из разнокалиберных зданий.

Другой пример: театр «Эстония», напротив которого построили торговый центр «Солярис» - ящик неправильной формы, стены которого возведены по периметру участка. Своим стеклянным лбом он диссонирует со зданием театра. Надеюсь, что эти конъюнктурные дешевые здания-однодневки, внутреннее оформление которых зачастую стоит дороже, чем их конструкция, долго не простоят.

Самое главное – не сносить архитектурные памятники, как произошло с Александровской гимназией, то есть бывшим домом Ротерманна, что на площади Виру. В результате недавней перестройки в двухэтажное историческое здание был «врезан» семиэтажный стеклянный объем сомнительно-дешевого внешнего вида. А от культурного наследия остались только два фасада. Теперь смотрят они на нас пустыми оконными проемами, как мертвая декорация. Вроде стены есть, а внутри стеклянная коробка. Это все плохо влияет на психику человека, и подсознательно мы это чувствуем.

Конечно, не все так плохо, есть и много хороших архитектурных примеров. Мне нравятся современные постройки в районе Тарту мнт., там найдено интересное градостроительное решение – маленькие деревянные домики удачно и гармонично переплетены с современной высотной архитектурой.

Фэн-шуй можно читать

- Что вы скажете о моде строить дома и устраивать интерьер по фэн-шуй?
- Я изучала фэн-шуй. И поняла, что все принципы, описанные в нем, имеют место быть. Но хочу заметить, что на Руси с древних времен существовали глубинные знания о том, как построить дом и как его правильно обустроить. Жаль, что сегодня мы ими не пользуемся. Несомненно, чтение книг и приобретение новых знаний необходимо, но иногда возможно воспользоваться и своей собственной интуицией. Зачастую мы сами знаем и ощущаем многие правильные принципы обустройства пространства, понимаем, что и где нужно располагать в доме. Поэтому фэн-шуй можно читать, но не надо фетишировать и заставлять фигурками все комнаты. Не следует думать, вот пойду я к специалисту по фэн-шуй, и он, как по мановению волшебной палочки, улучшит мою жизнь, объяснив, где и что у меня должно располагаться. А я буду на печке сидеть и ждать счастья.

- Вот если бы вы сидели сложа руки и ждали, когда Сависаар принесет вам денег или российское посольство поможет, наверное, не было бы музея?
- Да. Мы делаем только первые шаги. Не думаю, что будет правильным отбивать поклоны властям города, но уверена, что необходимо ценить предоставленную возможность и прилагать максимальные усилия для становления полноценного Русского музея. Надеюсь, что люди понимают: если мы сами не будем участвовать в улучшении своей собственной жизни – ничего хорошего не будет.

Через два месяца после того, как я приступила к работе в качестве директора музея, на заседании Таллиннского горсобрания был поставлен вопрос о превращении Русского музея в филиал Таллиннского городского музея. Иными словами стоял вопрос о закрытии. На голосовании вопрос был отклонен, нам дали возможность продолжить работу. В конце октября прошлого года состоялось торжественное открытие музея, и снова тот же вопрос был поставлен в горсобрании. И снова он был отклонен. Это уровень политической борьбы. Я считаю, что он достаточно серьезный, и этот аспект надо учитывать. Борьба за культуру, за наше самосознание, за людей не какой-то определенной национальности, а всех тех, кто хочет жить на основе общей истории и чувствует себя не просто одиноким колоском в поле, а объединенными знанием о прошлом своих предков.

На сегодняшний день Таллинский Русский музей, безусловно, добился больших успехов: у нас проходит уже третья серьезная выставка. Мы видим реальную и действенную поддержку не только от властей города, но и от простых людей, вне зависимости от их национальности. Постепенно формируется коллекция музея. К нам приходят и приносят семейные реликвии, которым несколько веков, которые передавались из поколения в поколение, которыми люди дорожат, но все-таки передают в дар музею. Мы строим музей всем миром.