Гики, настольные игры и офис в Бостоне: чем занимается один из самых успешных стартапов Эстонии
"В первую очередь мы делаем вещи, которые нам нравятся, а потом мы уже находим для них хорошие причины", — говорит совладелец и соучредитель стартап-компании ZeroTurnaround 30-летний Евгений Кабанов, а деньги — это не цель, а средство, позволяющее фирме расти, разрабатывать новые программы, и тем самым вносить свой вклад в изменение мира к лучшему.
Занимающаяся разработкой всемирно известного специализированного программного обеспечения JRebel и LiveRebel фирма ZeroTurnaround — одна из самых успешных и перспективных стартап-компаний в сфере ИТ в Эстонии — была создана в 2007 году Евгением Кабановым и Тоомасом Рёмером. Буквально недавно компания приобрела патенты датской компании Javeleon. Благодаря ZeroTurnaround в Тартуском и Таллиннском техническом университетах началось преподавание предмета Java Fundamentals, чего ранее в Эстонии не было, к тому же именно по их инициативе в Таллинне ежегодно проходит международная ИТ-конференция Geek Out.
В своем интервью порталу Delfi Евгений Кабанов не только доходчиво (читайте — не для ИТ-шников) объяснил, чем же занимается компания, но и рассказал, каких работников они ищут, зачем им офис в Бостоне, выезд всей компанией на Крит, а также о гиках, "Звездных войнах" и многом другом.
Чем занимается компания, если рассказать человеку, который в ИТ не разбирается, как бы вы объяснили, что вы продаете или что вы разрабатываете?
На самом деле тривиально это объяснить сложно, мы разрабатываем программное обеспечение для людей, которые собственно строят веб-приложения, в основном веб-приложения. Большинство сейчас и строит веб-приложения. И так как веб-приложения в принципе предназначены для того, чтобы их загружать на сервера, чтобы потом на эти сервера зайти через браузер, то первое, чем мы стали заниматься, это как раз процесс разработки, т.е. каждодневной разработки, когда инженеры сидят и пишут какой-то код и хотят увидеть результаты этих изменений. То есть, допустим, добавили кнопку, хотят эту кнопку реально увидеть, на нее нажать.
То есть как предварительный просмотр?
Да, предварительный просмотр, на самой популярной платформе — Java, большинство веб-приложений делается на ней. Чтобы увидеть приложение, нужно сначала его собрать, потом загрузить на сервер, и все это занимает много времени, по нашим нынешним данным, где-то в среднем три минуты, и разработчик в течение дня много раз проходит через это, и вот эти три минуты ждет — новости смотрит, идет покурить, — суть в том, что время пропадает, и делают это много раз в день. Мы прикидывали, что таким образом больше месяца работы в год пропадает, просто на ожидание.
И первая проблема, которой мы занялись — это придумали, как сделать этот предварительный просмотр гораздо-горазде быстрее. Технологическое решение очень даже сложное, мы сделали много того, чего другие делать боятся или не могут. Но именно для пользователя результат очень простой: сохраняешь, нажимаешь кнопочку, а там — бум, все есть. Даже кнопочки на самом деле нет, просто сохраняешь, и сразу видишь последний результат в своем браузере. Было очень легко объяснить, где экономятся деньги — на рабочем времени, а рабочее время программистов — оно далеко не дешевое, особенно в развитых странах. Поэтому мы начали продавать, стали брать там, скажем, 200-300 долларов в год за человека, за, собственно, это сэкономленное время. Это у нас пошло очень хорошо, на этом, в общем-то, сначала построили компанию.
Вторая проблема, которой мы занялись, она в принципе до какой-то степени связана с первой, связана технологически, но не совсем связана концептуально. Вот девелопер посидел, что-то там пописал, пописал, сдал код, а после этого тот путь, который этот код проделывает, чтобы реально добраться до пользователя, он очень непростой. Его надо протестировать, нужно проверить различные конфигурации, и в конечном итоге его надо загнать на сервера, на которых веб-пользователи. И одна из проблем, которой мы в первую очередь занялись, это то, что сервера всегда под нагрузкой, там всегда ходят пользователи, и никто не хочет, чтобы пользователи что-то заметили: когда мы вносим изменения на сервера, это должно быть совершенно незаметно для пользователя.
И вот вторая проблема, которой мы занялись, это как ”выкатывать” изменения на работающие сервера совершенно без каких-то последствий для пользователей. Скажем, у тебя была одна версия, стала другая, или, скажем, у тебя была одна версия, ты вышел и зашел снова, а там другая версия, но именно так, чтобы тебе ничего не было бы заметно. И на этом мы начали строить второй продукт. Сейчас мы больше занимаемся в целом путем, как код, который "закоммитили", как он прошел тестирование, и т.д. Там очень много всяких проблем, мы их одну за другой решаем, и на этом построен наш второй продукт, у которого больше рынок, чем у первого. Первый он достаточно нишевый, а второй — он масштабные, большее количество проблем решает, и сейчас мы очень активно занимаемся его продвижением.
Не грядет ли сейчас на IT рынке что-то такое, что заставит ваши продукты потерять свою актуальность? Есть ли срок годности у вашей продукции?
Срок годности есть всегда. В том смысле, что если мы сейчас больше ничего делать не будем, то в течение пяти-десяти лет любой продукт сойдет на нет, но тут есть и обратная сторона, у всего есть инерция. То есть даже если сейчас выйдет что-то такое, что прямо с нами конкурирует, то инерция достаточно сильная, мы все равно будем продаваться, все равно будет время прореагировать. В данный момент я конкурентов не вижу, первому продукту совсем не вижу, второму продукту — там сложнее, потому что рынок еще молодой, там еще не очень понятно, как его поделят в конечном итоге, кто выиграет, а кто проиграет.
Но опять же, какой-то кусок мы получим, просто вопрос в том, насколько большой. Обычно и срок годности, и инерция у тебя пятилетняя. Что может случиться — у тебя может остановиться рост, но такого, что у тебя просто с завтрашнего дня не будет продаж, не будет никогда. Они у тебя начнут спадать, но это все процесс. Точно так же как и рост — это процесс. Но мы не собираемся ждать, пока у нас начнут падать продажи, поэтому я не очень сильно этого опасаюсь. Это то, о чем нужно всегда думать, но не стоит опасаться, если ты готов к этому, то у тебя, скорее всего, не будет таких проблем.
В каких странах у вас расположены конторы, и почему именно там?
В Тарту и в Таллинне, потому что мы здесь родились и выросли. В Бостоне, потому что там маркетинг и продажи гораздо сильнее, чем в Эстонии, то есть таланты именно, и в Праге, потому что немножко исторически сложилось, что у нас было несколько людей в Праге, которых мы оттуда нашли. Сейчас оттуда даже несколько уехало, переехало в Бостон, трое еще остались. Прага в принципе тоже неплохое место для маркетинга и продаж, но США все-таки получше.
К вопросу о рабочей силе: уже давно говорится о том, что наблюдается нехватка профессионалов именно в ИТ-сфере в Эстонии, сталкивается ли с этим ваша компания, и как вы с этим справляетесь?
Да, хороших людей всегда сложно найти, потому что их хотят все. Нам нужны в основном ребята, которые быстро учатся, которые мотивированы. Сначала мы брали только опытных, сейчас мы берем примерно половина на половину, то есть мы из университета набираем и берем опытных тоже. Скажем, треть хотим очень опытных, треть достаточно опытных, и еще треть можно из университета, это примерно. Сейчас у нас абсолютное большинство работников из Эстонии, хотя несколько уже и не из нашей страны.
По причине того, что здесь было трудно найти?
Наверное, да. Если бы мы могли, конечно, если бы было легко находить, то не было бы смысла сюда привозить и брать из-за границы. Хороших людей везде мало, не только в Эстонии.
Но это вы связываете больше с личностными качествами, а не с тем, что у нас, может, нет какой-то специфики образования, которая нужна, чтобы заниматься тем, чем вы занимаетесь?
Сложно сказать, образование, конечно, тоже могло бы быть получше. Но мне честно трудно сказать, это часто комбинация мотивации, желания учиться и умения учиться, это меньше завязано на образовании. Образование, скорее, тут важно как база, разумеется, но оно даже более важно для того, чтобы привить людям желание и умение учиться. Скажем, в этом отношении наше образование могло бы быть и лучше, но не то чтобы оно плохое.
В Тартуском университете и в Таллиннском техническом университете по вашей инициативе начато преподавание предмета Java Fundamentals. Связано ли это с тем, что трудно было найти людей?
Отчасти да, отчасти не связано. В какой-то мере это связано с тем, что таких курсов нет, и несколько людей, которые хотели к нам прийти, мы их отправили на эти курсы, и после этого даже парочку взяли, по-моему. Это такой курс, который именно нам помогает. Отчасти это связано с тем, что мы уже достаточно большие и нам хочется тоже сообществу что-то вернуть. Там много разных причин. Не одна конкретная причина, а много хороших причин, почему нам стоило это сделать.
У вас везде просматривается тема гиков (гик от англ. geek — человек, чрезмерно увлеченный чем-либо), почему она для вас настолько важна?
Гик — это вообще не связанное с ИТ понятие, просто очень много гиков идет в ИТ. Во-первых, я сам — гик, но гик для меня в первую очередь определяется именно одержимостью, вот что-то для людей просто невероятно важно, "Звездный путь" там, или художество, или что-то еще. Можно быть fashion-гиком (fashion — англ. мода), когда ты настолько горишь модой, что ты просто не можешь этим не заниматься. И наша компания — тут вот то, о чем я тебе говорил: эта мотивация, вот эти горящие глаза — вот это для нас дико важно.
Это часть нашей культуры, что мы влюблены в свое дело. Но это выливается в то, что и другие аспекты, такие как вот эта гиковская культура, нам близки, там, веселые комиксы на стенке, всякие "Звездные пути", научная фантастика, во всякие настольные игры у нас народ тут играет активно и т.д. Любая компания всегда отражает своих основателей. В ZT оба основателя — это я и Томас — мы, в общем-то, такие гики. И это выливается в то, что мы берем людей, которые являются гиками, а те берут других людей, которые являются гиками, и так это все и получается.
Но, например, в США, там контора немного менее гиковая, потому что там ведутся продажи. Она в том смысле тоже гиковая, что там люди с очень большим энтузиазмом, народ там очень-очень любит свою работу, поэтому этим и занимается, тоже много энергии. Важны результаты, а не процесс. Там народ фанатеет спортом, там какие-то шайбы, футбольные мячи, все накачанные, там не инженеры, там продажи, т.е. меньше "Звездного пути", "Звездных войн" и больше футбола-баскетбола.
А ведь именно ваш бостонский офис был отмечен Boston Herald как замечательное место для работы? Это связано с этой атмосферой?
Частично с атмосферой, там и другие факторы есть, но один из главных факторов, как, во всяком случае, там было написано — это наш ежегодный выезд, когда мы берем всю компанию и едем на Крит, мы это делали уже два года подряд, в этом году, скорее всего, не на Крит, но опять же, всей компанией куда-нибудь поедем. По-моему, там писали в первую очередь про это, и веселая фотография всех нас на пиратском корабле.
Оправдывают себя такие затраты на персонал?
Я не знаю, смотря как считать. Очевидно, я считаю, что оправдывают, раз мы это делаем, но на самом деле я ставлю вопрос немного по-другому. На самом деле деньги для нас — это скорее средство, чем цель. Мы хотим расти, потому что когда мы растем, мы можем строить более интересные вещи, мы можем достигать других аудиторий, т.е. наша задача все-таки состоит в том, чтобы внести свой вклад в какое-то изменение мира к лучшему (наш слоган — we help the software eat the world faster, "мы помогаем программному обеспечению быстрее поедать мир"), поэтому, с одной стороны, многие вещи мы делаем не потому, что они дают какую-то хорошую окупаемость инвестиций, а потому что нам нравится это делать. Это то, что мы хотим делать, и у нас есть достаточно средств, чтобы это делать.
У выезда много факторов: есть практические факторы, что вся компания вместе, все друг с другом знакомятся раз в год, каждый раз куча новых людей, у нас в прошлом году было шестьдесят человек, а в этом будет 120, допустим. Есть масса позитивных факторов, мы там вместе работаем, половину времени мы реально работаем, всякие доклады делаем, но а вторая часть, конечно, состоит в том, что это просто прикольно. Это классно, это весело! Здорово, просто классный заряд энергии для всех. Эта причина главная, а все остальное…
То есть до какой-то степени нам надо оправдывать затраты, у нас тоже есть инвесторы, нам нужны хорошие доводы, но в первую очередь мы делаем вещи, которые нам нравятся, а потом мы уже находим для них хорошие причины. То же самое с этим курсом Java: в первую очередь, мы хотели это сделать, а потом уже мы сели и подумали.
Скажем так, у нас есть много вещей, которые мы хотели бы сделать, но далеко не все делаем, потому что у нас ограничены и средства, и людской ресурс и так далее, и выигрывают самые классные идеи. Но сейчас есть три основных вещи, которые мы делаем помимо непосредственной работы — это Java fundamentals, выезд всей компанией и конференция Geek Out, которую мы тоже уже третий год делаем, в этом году будет где-то четыреста человек.
А конференция с чего началась?
Конференция конкретно началась с того, что нам просто очень хотелось сделать конференцию. В Эстонии такого мероприятия не было, нам было скучно, грустно и одиноко, и мы решили, а не забацать ли нам конференцию. Честно, для конференции у нас вообще никаких хороших оправданий нет, потому что ничего особо мы с нее не получаем. Каждый год с трудом выводим ее в ноль, с трудом, не считая нашего затраченного времени и зарплаты. И в этом году даже не знаю, удастся ли вывести ее в ноль или мы будем в минусе. Но это мы делаем конкретно и для себя, и для вот этого местного сообщества, чтобы развить местное java-сообщество.
В позапрошлом году вас назвали стартап-компанией, на которую возлагаются самые большие надежды, и до сих пор вы остаетесь одним из самых перспективных стартапов (в прошлом году — на четвертом месте по перспективности среди эстонских стартапов), какое влияние это оказало на компанию, вообще оказало ли какое-то влияние?
Есть одна интересная особенность абсолютно всех наград: ты их получаешь тогда, когда они тебе уже не нужны. В этом, конечно, и смысл наград, потому что награды обычно дают тем, кто их уже заслужил, но опять же награды нужнее, когда у тебя их еще нет. Когда ты их еще не заслужил. В этом году мы получили от американского посольства за инновацию что-то, может, и еще какую-то награду, я, если честно, уже не очень слежу.
Это здорово, набрать награды — для команды здорово, это очень приятно, но какого-то прагматического результата у этого нет. Американское посольство дало нам 10 000 евро, это было здорово, мы их тратим на улучшение отношений между Эстонией и Америкой, то есть еще пять человек туда-сюда перевезем, между офисами.
С чего начиналась компания: изначально продукт JRebel существовал под флагом компании Webmedia (нынешняя Nortal), в которой разработавший его Евгений Кабанов являлся директором по исследованиям и развитию, в 2009 году было образовано паевое сообщество ZeroTurnaround. ZeroTurnaround — это самофинансированный стартап, т.е. стартап, не получавший на развитие венчурного капитала.
