Суд прекратил дело Степана Никеева, которого обвиняли в преступлении против человечности
”Таким образом, процесс, длившийся десять лет, завершился”, — сказал Delfi Александр Кустов, защитник Никеева.
Суд согласился с доводами защиты
"В соответствии с обвинительным актом, деятельность Степана Никеева заключалась в том, что, будучи с апреля 1949 по 1953 годы оперативным уполномоченным Сааремааского отдела Министерства госбезопасности СССР, он в 49-ом году в ходе операции "Прибой" получил документы, связанные с высылкой из Эстонии в Сибирь, — напомнил фабулу Кустов. — В его задачу входила лишь проверка списков кулаков и пособников фашистов, которые были составлены местным самоуправлением. Надо было проверить, нет ли в них лиц, которые по объективным причинам не должны быть высланы. К таким категориям относились участники Великой Отечественной войны, воевавшие на стороне Красной армии, награжденные советскими орденами и медалями, другие лица. Никеев проверил списки и заверил их своей подписью, к составлению списков отношения не имел".
2 октября состоялось очередное заседание суда в Курессааре. Задача была одна — рассмотреть результаты судебно-медицинской экспертизы, назначенной после апрельского ходатайства Кустова о прекращении этого уголовного дела, так как состояние здоровья его подзащитного не позволяло участвовать в процессе.
”Суд ознакомил стороны с актом судмедэкспертизы, прокурор и я обсудили его и пришли к единому мнению: заключение медиков мотивировано, и ходатайство защиты о прекращении дела должно быть удовлетворено. Да и наказание Степан Тимофеевич отбывать не смог бы, даже если оно и последовало бы. Он уже давно не встает, я общаюсь с его женой”, — пояснил Кустов.
Юрист: Россия выплатила деньги преступнику, а Никеев ей неинтересен
Вначале, в 2002 году, договор на защиту гражданина РФ Никеева Посольство России в Эстонии заключило с московским адвокатом Вахтангом Федоровым. Он участвовал в первом заседании. Но потом Никееву потребовалась срочная операция, его дело выделили в отдельное производство, адвокат больше не появился.
”Поэтому руководство посольства обратилось ко мне с просьбой — пока не найдут Федорова, взять защиту Никеева на себя, — рассказал Кустов. — Пообещали оплатить эту работу. Адвоката так и не смогли найти. Я остался. Но на сегодняшний день, несмотря на неоднократные (к сожалению, слишком вежливые) обращения самого Никеева к заведующему консульским отделом Посольства России в Эстонии, к послу, я не получил ни копейки”.
По словам Кустова, счет Никееву он выставлять не станет: ”Ни при каких обстоятельствах, хотя его супруга во время последнего нашего общения сама завела разговор об оплате моих услуг. Я ответил — если у государственной организации, которая обратилась ко мне с просьбой защищать Степана Никеева, нет денег на оплату моих услуг, то с подзащитного я не возьму ни цента — считаю, что не имею на это морального права”.
Посольству, которое однажды высказалось в том духе, что адвокатам хватит и того, что они делают себе на таких процессах имя, Кустов ответил бы так: ”Дело в том, что я выполняю свою ежедневную работу. Это не есть мое хобби, которым занимаются для каких-то иных целей. Это работа. А любая работа, как и работа сотрудников посольства, подлежит оплате”.
Юрист считает, что речь идет о государственной политике России в этом вопросе: ”Ее же попросту нет, есть разброд и шатания. Кто решает, кому помогать, а кому — нет? А избирательность не поддается никакому логическому объяснению. Василию Кононову в свое время выделили за защиту 5 млн рублей, а Степан Никеев последние пять-шесть лет посольских вообще не интересовал. Фонд поддержки и защиты прав соотечественников недавно оплатил судебные издержки Артура Груздева, признанного виновным в организации ”бронзовых” массовых беспорядков в Йыхви, но Россия отказалась оплатить защиту Димитрия Кленского, оправданного судом. Это абсурд, полнейший абсурд!”
Что касается Груздева, то против него был подан иск о возмещении ущерба, нанесенного в ходе массовых беспорядков в Йыхви в ночь с 27 на 28 апреля 2007 года. На суде в 2009 году Груздев согласился на упрощенное производство, то есть признал себя в организации тех беспорядков виновным.
