РЕПОРТАЖ: В Россию и обратно — с бывшим бензовозчиком
Чтобы услышать о бензиновой ситуации в Нарве из первых уст, а главное, увидеть все собственными глазами, корреспондент Delfi решает проделать путь, до боли знакомый всем бензовозчикам приграничного города: из Нарвы в Ивангород и обратно.
Нарвитянин Василий (настоящее имя редакции известно) тратит на живую очередь меньше часа, и вот передо мной — видавший виды "Фольксваген Пассат", хозяин называет его "ведром".
О чем, спрашиваю, Василий хотел поведать? Оказывается, он возмущен, что на выезде из Эстонии таможенные декларации рекомендуют заполнять не всем. "Я даже в нашей очереди могу показать, кому бланки точно принесут. Мне, конечно, вон той синей машине, — вскипает Василий. — А вот водителю этого BMW не дадут, а я не поверю, что он из Нарвы с полным баком едет. Ах, я в группе риска?! Это оскорбляет меня как человека. Пусть на выезде все заполняют декларации, а при въезде таможня выборочно проверяет. Почему меня трясут и я имею право заправиться только до пункта назначения, то есть взять 5 литров, а этот "бмв-шник" зальет полный бак дешевым бензином, и его на обратном пути никто не тронет? Откуда таможенник может знать, что он только для себя везет?"
Почему вы "Тойоте", что перед нами, декларировать топливо не предложили, интересуюсь я. "Потому, что ваша машина часто границу пересекает, а она — нет". "То есть наша машина у вас в компьютере?" "Ну, да. Поэтому и предлагаем вам заполнить декларацию — в ваших же интересах". Василий отказывается.
"Что обманывал государство, совесть не мучит"
Через 10 минут мы на российской границе. Василия здесь все знают, свой человек. Тут уж он признается мне, что больше 10 лет был бензовозчиком. Акциза не платил ни разу, за что эстонская таможня прихватывала его не раз. Как он сам поясняет, за нарощенные бензобаки: "Наказывали по полной программе. Назначали повторный техосмотр, который обходился иногда даже дороже таможенного штрафа. В общем, иногда выходило от 8 до 12 тысяч крон. А в общей сложности выплатил штрафами 51 тысячу крон".
Насколько же выгодно было возить этот самый бензин, если мог позволить себе такие штрафы? Сколько зарабатывал за месяц? "Много, у меня был автобус "Форд Эконолайн", были три гаража, еще несколько машин".
Совесть не мучила, что обманывал государство? "Вы ведь про меня ничего не знаете. Работы не было, жрать нечего. Не получал и не получаю от Эстонии социальной помощи, не стою на бирже, не имею медицинской страховки… Почему я должен какие-то налоги платить этому государству, если я ему не нужен? Меня как такового нет. Против конкретных эстонцев я ничего не имею, а на государство, по правде говоря, обижен".
В Ивангороде "трава зеленее, небо голубее"
Проходит 20 минут. Подъезжаем к заправке "Лукойл", что сразу за Ивангородом. "Всегда здесь заправляюсь", — констатирует Василий. Вижу черный "Мерседес", который на эстонской границе стоял перед нами, BMW, нескольких "американцев". На один российский номер приходится три эстонских.
Пока Василий берет 92-й бензин (5 литров в бак и 10 в канистру), успевая переброситься словцом чуть ли не со всеми присутствующими, я говорю с охранниками. "Поток машин из Эстонии ощутимо уменьшился, — сообщают они. — Да и брать топлива стали меньше".
Потом, купив в указанной Василием торговой точке 4 пачки сигарет, пускаемся в обратный путь.
Стоп! Небольшая очередь. Впереди — еще один экс-бензовоз "Форд Эконолайн". Водитель Андрей (имя изменено) дома — тоже в черном списке. "Но у меня вариантов нет, вынужден мотаться через границу каждый день, правда, не на этой, на другой машине, — рассказывает он. — В Ивангороде у меня бизнес — для нас там вообще гораздо больше работы, чем в Нарве. И она достойно оплачивается. Скажем, в этом магазинчике у границы продавщица получает 28-32 тысячи рублей".
На "Эконолайне", если верить Андрею, он не пересекал границу несколько месяцев. "Так все равно эстонцы сразу принесли мне декларацию — значит, в немилости не машины, а люди, — сетует парень. — Я для них, видите ли, бензовозчик по подозрению! Так докажите! Вы меня задерживали на продаже или на сливе топлива? Главное, никто ничего не объясняет, поэтому здесь сложно жить и работать. Дайте конкретику людям! У каждого, кто едет с эстонским номером, ноги трясутся, потому что боится, что его загонят на акциз".
Сейчас Андрей выехал из Эстонии пустым, в России залил 6 литров в бак, 10 — в канистру. "В прошлый раз выезжал с полным баком, взял 9 литров в бак и 10 — в канистру. Заплатил налог за 9 литров — 6,13 евро. А всего платил уже 2 или 3 раза. Почему продолжаю "ввозить бензин"? Потому, что моим машинам по определению подходит только 88-й, низкооктановый. У нас его нет - не завозят, не производят, не продают. Зальешь другой — машину погубишь. И что мне делать?" - вскрывает собеседник очередную проблему.
"Братан, мы на рентген. Открывай!"
Василий вспоминает, как когда-то ездил в Россию, бывало, 3-4 раза за ночь: "Никто не мешал. Давал эстонскому таможенному инспектору от 6 до 15 тысяч крон и вез любой товар (кроме оружия и наркотиков, конечно) без декларирования. Россияне обходились дешевле — от 8 до 10 тысяч рублей".
Через час с четвертью после заправки мы останавливаемся у российской таможни. "Смотрите, мой сосед по гаражу, — просвещает Василий. — То сам за бензином ездит, то сын".
10 минут, и мы уже у магазина duty free. Василий берет 2 литра виски, и мы устремляемся к эстонскому берегу.
Там — электроавария, зависаем на час. А дальше — рентген. Его все же не удается миновать — ни нам, не заполнявшим декларацию, ни Андрею, заполнившему ее.
"Братан, мы на рентген. Открывай!" — кричит Василий улыбающемуся таможеннику. Шлагбаум поднимается, оказываемся на площадке, куда скоро привозят разборную эстакаду для наших автомобилей.
Долго ли, спрашиваю, длится процедура? "Вы проходите таможенную проверку, время неограниченно". Приходится рассекретиться, после чего процесс явно ускоряется. Нарушений, на взгляд таможни, нет.
Полчаса спустя "Пассат" — на Петровской площади. "Что станете делать дальше?" — задаю Василию последний вопрос. "До сих пор не уезжал, потому что здесь могилы родителей. А теперь думки такие — продам гаражи, квартиру, одну машину продам, эту сдам на металлолом и уеду в Питер. Не буду унижаться перед государством — социалку клянчить, на биржу вставать, инвалидность оформлять. Я ведь пока работоспособный мужик".
