Грязин: в нашей фракции железная дисциплина
Должна ли общественность знать о работе и деятельности депутатов Рийгикогу, и если должна, то сколько?
В основной части — о рабочих вопросах — практически все. Исключением могут быть какие-либо конфиденциальные предварительные соглашения, переговоры, которые большинству практически невозможно объяснить. Но и об их содержании и о том, что они имеют место, нужно сообщать вовремя и в простой форме. Также у депутата все же должна оставаться частная жизнь.
Уничтожена ли репутация эстонских депутатов, и стала ли эта работа крайне непопулярной?
Давайте не будет обобщать. Я не могу говорить за других, моя репутация — средняя, и жаловаться грех. Что касается работы, то 90 процентов — это обычная канцелярская рутина, в то же время обычно выводы о проделанной работе делаются на основании полного зала, что, конечно же, крайне важно, но занимает относительно мало времени.
Виноваты ли в этом депутаты?
В некотором роде, да. Думаю, что на уровне связей с общественностью иногда чего-то не хватает. Вот эти самые интервью, конфронтационное отношение к журналистике, сетование на то, что "смотри, обижают", и т.д. не всегда создают хорошее впечатление о человеке. Что не означает, что журналисты время от времени не занимаются свинством. Но точно так же, как проблемы политиков связаны с конкретными политиками, проблемы журналистики связаны с одним или другим журналистом.
Почему депутаты парламента Эстонии не спрашивают разрешения и не сообщают о своем отсутствии на заседаниях и работе комиссий?
Как так? По крайней мере, в нашей фракции и коалиции никто не может отсутствовать без того, чтобы об этом не было известно не менее чем за неделю до этого! Даже график весит на стене, кто и где находится. Для этого должно быть четкое разрешение председателя фракции и соответствующего заместителя председателя. А в правительстве меньшинства эта дисциплина еще более жесткая, так как каждый голос в цене. Оппозиция, конечно же, более романтична, и более подвержена настроениям.
Должны ли отсутствующим меньше платить?
Думаю, что если бы я был средним рабочим, то мне бы, конечно, нравилось, если бы оплата моего труда зависела от вносимой мной лепты. Но я не знаю, как оценивать эту продуктивность.
Большая часть депутатов на самом деле отдыхает с Иванова дня и до сентября?
Трудно сказать. По крайней мере, со всеми коллегами из всех фракций, с которыми необходимо общаться по работе, пообщаться удалось, и они вполне работящи. Сам я возьму примерно десять дней в конце июля. Даже это интервью — это тоже работа: общение с журналистами — это не право депутатов, а одна из рабочих обязанностей. Но когда бы я не возвращался в здание на Тоомпеа, по количеству автомобилей и вообще визуально я понимаю, что многие коллеги далеки от отпуска!
