„Верните мне его!“ Одинокая пенсионерка хочет забрать сына из дома по уходу, но чиновники против
Жительница Тарту Надежда Полищук не понимает: почему ей на старости лет не дают забрать единственного оставшегося в живых сына из дома по уходу? „Мне уже – 85‑й год, – вздыхает пенсионерка. – Муж умер в 2009 году, старший сын тоже умер, а одной в 3‑комнатной квартире ой как плохо! Был бы мужчина в доме – он бы и сумки помог донести, и то-се починил, и скорую бы вызвал, если что… Но мой единственный сын – в доме по уходу, и мне не дают его забрать оттуда домой“. В подробностях этой непростой истории разбиралась „МК-Эстония“.
Надежда отмечает, что у нее в молодости были муж и два сына.
„Старший встретил девушку, захотел на ней жениться и уехал к ней на родину, в Россию, – вздыхает она. – К сожалению, жена оказалась не очень хорошей – она с ним плохо обращалась, была жадная. У них была замечательная 2‑комнатная квартира с балконом, но она захотела 3‑комнатную – и в смутные 90‑е вместо обмена они вообще остались без жилья“.
Тут ее голос начинает дрожать, а на глазах выступают слезы: „В 2022 году моего старшего сына не стало – у него один за другим стали отказывать органы, и он умер в больнице“.
Роковой вечер
А младший сын, Алексей, жил с семьей в Тарту.
„Он женился, у них родился сын Дима, – рассказывает Надежда. – И вроде все было хорошо. Но один раз Леша пошел к друзьям, однако компания собралась плохая, и его избили до такого состояния, что пришлось делать операцию. У нас в Тарту многие меня знают, я всю свою жизнь в Эстонии проработала в местной библиотеке. И в тот вечер я жду и жду, где же Леша? А его все нет и нет. А под утро приходит ко мне знакомая медсестра и говорит: „Тетя Надя, ваш сын в больнице, его прооперировали“. Я тут же побежала в больницу“.
И вроде поначалу казалось, по словам пенсионерки, что дело идет к улучшению состояния сына, и операция прошла успешно, но…
„Его так сильно избили, что он валялся без сознания на улице, и хорошо, что сердобольный прохожий вызвал скорую, – вздыхает Надежда. – Видимо, очень сильно пострадала голова, он после этого стал многое забывать, перестал себя и свою речь контролировать – он очень сильно изменился“.
По ее словам, после случившегося сын стал жить с родителями, которые за ним ухаживали.
„Пока муж еще был жив, мы с ним справлялись, – вздыхает Надежда. – Он держал Алексея в узде. Но когда его не стало, сын распоясался, стал выпивать, а затем вообще стал поднимать на меня руку!“
И тут, с горестью говорит мать, она совершила ошибку: в один из вечеров вызвала полицию.
„Его забрали, – вспоминает она. – И дальше уже начали процедуру по назначению ему опекуна“.
Надежда отмечает, что долгое время сама была опекуном Алексея, и сын жил дома с ней, но потом поняла, что уже не справляется.
Везде футболят
„Написала отказ от опекунства, и опекуном назначили город Тарту. Сначала я была не против. Но потом, когда его стали переводить из одного дома по уходу в другой, а из другого – в третий, я поняла, что это – не дело! Надо сына забирать домой. Он, наверное, уже во всех домах по уходу в Эстонии побывал!“ – возмущается пенсионерка.
Она снова взялась за дело и написала письмо в суд – чтобы ее опять назначили опекуном. „Однако пришел отказ, – вздыхает пенсионерка. – Дескать, возраст. Ну хорошо, пусть я не буду его опекуном – ему назначили Мерган Сирк из управы Тарту, пусть она так и остается его опекуном и получает за это деньги. Но позвольте мне просто забрать сына из дома по уходу домой!“
Надежда поясняет, что раньше сын находился в хорошем доме по уходу в Таллинне. Но потом его перевели в Вильянди. „А там практически никто не говорит по-русски, и он там находится в изоляции, – вздыхает мать, у которой сердце кровью обливается от мыслей, как ее кровинушка страдает в доме по уходу. – Он раньше пил, но сейчас, говорит, уже четыре года не то, что водки – пива не пробовал. У него, вдобавок, еще и диабет – и кто, как не мать, может за ним ухаживать и готовить ему подходящую еду? Знаю я, как кормят в домах по уходу…“
Надежда регулярно собирает и отправляет сыну посылки, в которые кладет различные деликатесы.
„Я рыбку красную себе не покупаю, только смотрю на нее, а сыну в посылку кладу. Консервы дорогие – печень трески! – каждый раз складываю. Вот взяла ему окуня горячего копчения – за 10 евро. Положила еще чай, кофе, сигареты, различные деликатесы и многое другое, – перечисляет пенсионерка. – Каждый раз выходит на 200 евро! Чтобы отправить эту посылку, я вызываю такси, потому что сама до почтового отделения я ее не дотащу. И отправка – еще 15 евро!“
Она добавляет, что сын получает пенсию, однако распоряжается этой пенсией опекун.
„А если ему что‑то надо, то он звонит не опекуну, а мне, – говорит пенсионерка. – Мама, мама, купи мне то или это! И я покупаю – а что делать!“
По словам Надежды, опекун, конечно, некоторые расходы ей компенсирует – например, когда надо было купить сыну телефон, потому что предыдущий у него в доме по уходу ушлые соседи украли, и она купила новый.
„И Мерган мне потом эти 189 евро компенсировала, – добавляет пенсионерка. – Но обычно я ни о какой компенсации не прошу. У него там на счету уже накопилось прилично, и опекун этими деньгами распоряжается. А я все, что надо сыну, покупаю со своей пенсии. Ну а кто его еще побалует, если не мать?“
Совсем одна
Она добавляет, что бывшая невестка уже давно нашла себе другого мужчину, у нее уже – новая семья.
„Конечно, она мне звонит каждую неделю по средам – узнать, жива я или нет? И приходит каждую неделю чай попить, – говорит Надежда. – У нас с ней
сохранились хорошие отношения. И есть внук Дима – он уже вырос, работает, возит по Европе разные товары, хочет заработать себе на квартиру. Живет пока с мамой и ее новым мужем. А я, по сути, одна. Хожу по этой 3‑комнатной квартире и не знаю, чем заняться. Был бы сын – я бы ему сготовила, он бы мне что‑то починил – знаете, как без мужчины в доме плохо? То отвалится, это отвалится, и надо кого‑то просить, кому‑то за это деньги платить… В магазин пойду – еле-еле тащу сумку с продуктами. А был бы рядом сын – помог. Да и вообще, я тут одна. Невестка звонит раз в неделю. Случись что – я тут пролежу несколько дней, и никто не хватится. А был бы рядом сын – он бы скорую вызвал или сообщил бы, что все, мамы больше нет. Чтобы организовали похороны“.
По словам пенсионерки, ее родственники рассказывают, что чиновники самоуправлений охотятся за одинокими стариками и их квартирами.
„Одна моя родственница по покойному мужу рассказывала, что стала присматривать за своей родственницей, – говорит Надежда. – Но соцотдел быстро определил ту в дом по уходу и уже стал нацеливаться на ее двухкомнатную квартиру. Моей родственнице пришлось постараться, чтобы забрать оттуда домой хозяйку квартиры. И пенсионеры, знаете, частенько говорят, что квартира должна быть пристроена. Я как это услышала, тут же переоформила завещание. Раньше оно было на внука, который живет за границей, и на внука, который живет здесь. А теперь по завещанию половина от 3‑комнатной квартиры достанется Алексею и половина – его сыну. Алексей – такой доверчивый, его легко можно обмануть. А внук, надеюсь, не допустит, чтобы его отец и мой сын остался на улице“.
Она отмечает, что неоднократно говорила с опекуном о том, чтобы забрать Алексея домой.
„Но Мерган против, – вздыхает Надежда. – Говорит: „А если он снова начнет вас бить?“ Но я верю, что он исправился. Он больше не пьет. И я смогу с ним справиться“.
Пенсионерка добавляет, что недавно купила несколько килограммов клубники и черники и заморозила: „У него же диабет! Черника полезна для глаз, а в клубнике витамины. Я уже мечтаю о том, как буду сыну готовить каждый день полезные блюда. Ему надо поправлять здоровье!“
Она отмечает, что возмущена тем, как чиновники переводят ее единственного сына из одного учреждения в другое. „Они его как какую‑то игрушку перекидывают по разным домам инвалидов, – негодует Надежда. – Говорят: „Тебе тут не место!“ Конечно, я мама, мне жаль Алексея, и я хочу его оттуда забрать!“
Замкнутый круг
Опекун Алексея Мерган Сирк сказала „МК-Эстонии“, что она в курсе пожеланий Надежды Полищук, однако против возвращения Алексея домой.
„За подробными комментариями обратитесь в управу Тарту“, – сказала опекун.
А в управе Тарту „МК-Эстонии“ сообщили, что, если Надежда Полищук хочет стать опекуном, она должна обратиться в суд. А по другим вопросам – к опекуну Алексея, Мерган.
„Я уже обращалась и к Мерган, и в суд, – вздыхает Надежда. – В общем, замкнутый круг“.
Что такое услуга специального социального обеспечения?
Это услуги, которые могут оказывать на дому клиента или же в помещениях поставщиков.
В целом весь спектр услуг специального социального обеспечения предназначен для людей, которые по причине состояния психического здоровья в своей повседневной жизни нуждаются в инструктировании, консультировании, сторонней помощи и присмотре.
Среди круглосуточных услуг специального соцобеспечения есть услуги для лиц с расстройством аутистического спектра, с глубоким сложным недостатком здоровья, с нестабильной ремиссией и на основании постановления суда.
Круглосуточная услуга специального социального обеспечения
Право на получение услуги имеет взрослый человек, у которого:
▪ установлен тяжёлый или глубокий недостаток здоровья, либо
▪ определена потеря трудоспособности в объёме не менее 80% или установлено её отсутствие, либо
▪ которому невозможно оказать помощь другими социальными услугами и который не пользуется другими услугами специального социального обеспечения, либо
▪ который нуждается в помощи при уходе за собой и не справляется с повседневными делами или постоянно нуждается для этого в посторонней помощи и инструктировании.
Люди, направленные на круглосуточное социальное обеспечение, проживают в специально оборудованных помещениях, где им помогают и инструктируют в следующем:
▪ формирование, сохранение и развитие социальных отношений;
▪ планирование времени;
▪ проведение свободного времени;
▪ использование публичных услуг;
▪ поиск возможностей обучения, учеба;
▪ развитие навыков справляться с повседневными делами с привлечением человека к развивающим действиям.
Человека поддерживают и оказывают помощь в процедурах по уходу и всех повседневных делах, в которых он нуждается в помощи со стороны, также ему обеспечивают соблюдение схемы лечения, если она у него имеется.
При необходимости человек может получить транспорт до места получения услуг здравоохранения, социальных и прочих публичных услуг. Ему помогают в процедурах по уходу и обеспечивают доступность сестринской помощи.
С учётом потребностей человека и его способности к действиям вместе с ним совершают покупки (необходимые средства гигиены, одежда, постельное бельё) и обеспечивают уход за ними.
При необходимости поставщик услуги занимается также покупкой безрецептурных лекарств, медицинских принадлежностей, гигиенических средств при инконтиненции, а также средств защиты и очищения кожи. Услугу оказывают круглосуточно в помещениях поставщика услуги. Человек оплачивает размещение и питание.
Собственное участие – это плата при получении услуги проживания в сообществе или круглосуточной услуги специального ухода за размещение и питание. Если в отдельно стоящем здании услугу получает более 12 человек, то каждый должен заплатить 320 евро в месяц, а если до 12 человек – 376 евро в месяц. Если клиент не может оплатить свою долю, то он может ходатайствовать о компенсации.
