МНЕНИЕ | Анна Фаттахова: переводить обучение детей с диагнозом на эстонский язык — это массовый медицинский эксперимент

Перевод на эстонский язык обучения детей с особыми потребностями может дорого стоить всему обществу.

Принятый в декабре 2022 года закон многие толковали так, что он гарантирует индивидуальные исключения из правил для детей с особыми потребностями. Только в сентябре 2023 года родители и педагоги узнали от Министерства образования о полном переводе на эстонский язык обучения всех специальных групп в детских садах, всех малых классов в общеобразовательных школах и даже в специальных учебных заведениях учеников с умственной отсталостью в легкой форме.

Два месяца назад я написала об этом, но до конца не верила. Всеми путями с сентября мы общались с Министерством образования и комиссией Rajaleidja. Письма, звонки, сообщения, встречи, долгие переговоры, снова письма, но ничего обнадеживающего для родителей сообщить не могу, к сожалению. Без письменного согласия родителей переводить обучение детей с диагнозом на эстонский язык — это массовый медицинский эксперимент, на который у Министерства образования нет права.

Вместо одного педагога, работающего на коллектив детей, каждому ребенку понадобится несколько индивидуальных специалистов.

Я не политик. Не принадлежу ни к какой партии. Вот уже более 12 лет я, как волонтер, на основании собственного опыта, консультирую и поддерживаю семьи детей с особыми потребностями. Моему сыну на днях исполнилось 17 лет. Через меня прошли не десятки, а сотни реальных жизненных историй. Моя позиция основана на этом опыте. Я прошу сегодня не жалости или сочувствия, а практического расчета. Допустимы ли сейчас огромные дополнительные риски и траты, если у государства проблемы с бюджетом? Переход на эстонский язык обучения необходим и это достаточно дорогое решение. Министерство образования на своём сайте пишет, что „в ближайшие четыре года в плане действий по организации образования на эстонском языке предусмотрена потребность в дополнительных инвестициях из государственного бюджета в размере 300 миллионов евро. Кроме того, для достижения цели государство выделит из структурных фондов ЕС средства в размере 46 миллионов евро“. Плюс премьер-министр в октябре заявила, что в следующем году на эти цели правительство направит дополнительные 27 миллионов евро. Сверх этого каждое самоуправление еще должно сделать серьезные финансовые вливания, чтобы реализовать идею на местах. Так, Таллинн планирует выделить на переход на эстонский язык обучения 8,8 миллионов евро.

Считается, что в будущем единая школа будет стоить дешевле, чем сохранение двуязычного образования. Но в отношении детей с особыми потребностями включается другая математика. Вместо одного педагога на специальный класс или группу потребуется каждому ребенку личный помощник. И он не будет учить, а будет только пытаться помочь ребенку пережить новые непривычные условия на занятиях. А осваивать программу должны помогать дополнительные факультативные занятия на родном языке и опорные специалисты. Проще говоря, вместо одного педагога, работающего на коллектив детей, каждому ребенку понадобится несколько индивидуальных специалистов. Это несравнимо дороже! Министерство социальных дел должно сделать свои расчеты и забронировать значительные средства в бюджете, чтобы обеспечить переход обучения на эстонский язык для детей с особыми потребностями и каждому из них гарантировать личного помощника в детском саду и в школе. Сколько детей затронет реформа по всей Эстонии и как, сказать сложно. Я могу посмотреть цифры, которые есть на сайте Таллинского Департамента образования.

Детские сады

По планам реформы все учебные заведения станут с одним языком обучения — эстонским. Семьи имеют право записать ребенка в ближайшие к дому садик и школу. В прошлом учебном году в муниципальные детские сады Таллинна ходили около 22 000 детей. Среди них минимум одной четверти был необходим логопед. Количество полностью неговорящих детей точно никто не знает, но большой плюс, что они были разделены комиссией Rajaleidja по языкам и по степени сложности проблем. Дети в детских садах с родным эстонским языком уже сейчас испытывают нехватку специалистов, в следующем учебном году ситуация станет критической.

Языковая инспекция настаивает, что опорные специалисты должны работать только на языке обучения (значит на эстонском), и следовательно все русские логопеды, должны исчезнуть из детских садов. При расформировании специальных групп для детей с особыми потребностями на русском языке рушится вся система. В одном коллективе могут оказаться маленькие дети, у которых нет элементарных навыков и нет родной речи (у одних — эстонской, у других — русской). Педагоги не смогут уделить нужное внимание каждому и время может быть упущено у всех детей. Плюс речевые проблемы обычно соседствуют с синдромом дефицита внимания (СДВГ) и расстройством аутистического спектра (РАС), которые сказываются на поведении детей очень сильно. Единственный выход, дошкольники могут не посещать детский сад, найти спасение у бабушки и дедушки, а ученикам надо осваивать программу в обязательном порядке.

Школы

Если мы посчитаем учеников малых классов по всем школам на странице Таллинского департамента образования, то получим 2800 человек, из которых, примерно 1100 сейчас учатся на русском языке. Часть детей посещает специализированные учебные заведения, а примерно 1500 встретятся 1 сентября 2024 года в малых классах обычных школ. Разделения по языкам не будет и в одном классе могут оказаться трое детей с родным языком русским и трое с эстонским. И у всех расстройство аутистического спектра (РАС). Как педагог сможет выстроить работу в таком классе?

От резкой смены среды при диагнозе аутизм легко может произойти „откат“. Это полное аннулирование наработанных результатов. Исправить крайне тяжело или невозможно. В итоге ребенок может закрыться, (уйти в себя, в аут, отсюда и диагноз аутизм). Таким людям после школы требуются услуги специального социального обеспечения в доме по уходу, стоимость которых при диагнозе аутизм в месяц составляет 5258 евро (по тарифам 2023 года). И это пожизненно каждый месяц расход для государства! И, вспомните, таких учеников с особыми потребностями в зоне риска в обычных школах одного Таллинна 1500 человек. Конечно, часть детей справится, но гарантий дать никто не сможет, так как степень аутизма не определить анализами и рентгеном. Родители русскоязычных учеников ничего сделать не могут — школы молчат. Обучение обязательное, но они хотя бы в курсе предстоящих изменений. А педагоги и родители в эстонских школах совершенно не знают, что непосредственно их ждет в новом учебном году.

Разделения по языкам не будет и в одном классе могут оказаться трое детей с родным языком русским и трое с эстонским. И у всех расстройство аутистического спектра (РАС). Как педагог сможет выстроить работу в таком классе?

По моему личному опыту консультирования родителей детей с особыми потребностями, ухудшения состояния происходят резко и причина обычно на поверхности и легко определяется. Если ситуация в школе станет поводом для „отката“, родители будут вправе обратиться с иском за такой эксперимент над здоровьем ребенка. Кто будет отвечать? Школа, собравшая класс? Комиссия Rajaleidja, определившая язык обучения? Депутаты Рийгикогу, принявшие закон?

В настоящее время есть система поддержки для детей с особыми потребностями в учебных заведениях. Она имеет недостатки, но безопасна для здоровья детей. Стоит ли ее ломать? Терять опытных педагогов и опорных специалистов? Все дети с особыми потребностями имеют диагноз, установленный врачами. Никакой, даже самый хороший закон, не может вылечить или отменить этот факт.

Правила и исключения

Очень много семей, воспитывающих детей с особыми потребностями, готовы к переходу на эстонский язык. С каждым годом их будет становится только больше. Семьям, кто обращался ко мне за советом все эти годы, я однозначно советовала выбирать школы и детские сады на эстонском языке, так как это важно для будущего. Но, к сожалению, случаются варианты, когда это невозможно по причине диагноза и особенностей психического состояния ребенка. Один такой ученик может влиять на работу целого класса. И для него сейчас нет предусмотренных законом вариантов избежать негативного опыта. Исключения необходимо предусмотреть в новом законе!

Все дети с особыми потребностями имеют диагноз, установленный врачами. Никакой, даже самый хороший закон, не может вылечить или отменить этот факт.

Не только тяжелые ментальные проблемы могут мешать обучению на неродном языке. Маленькие дети в детском саду, которые не говорят и не понимают речь на родном языке. Ни один психиатр не поставит ребенку тяжелую умственную отсталость ранее 7 лет. Погружая таких детей без родной речи в чужой язык, мы лишаем их права усвоить элементарные правила жизни: научиться попросить еду, самостоятельно ходить в туалет, показать больное место… Важно в детей с особыми потребностями по-настоящему верить. Я очень признательна именно за такое отношение Кристине Каллас, министру образования. Она лично посетила школу, где учится мой сын и еще 250 особых детей. Министр искренне верит, что наши дети справятся. Она надеется на методику, обещанную учеными из Тарту, по которой всех, даже детей с умственной отсталостью, можно без проблем для здоровья обучить эстонскому языку. Но до настоящего времени никто не видел этих светил науки, гарантирующих 100% успех. Нет учебников и нет учебных программ на эстонском языке для детей с особыми потребностями, у которых родной язык другой. Подскажите мне, простой маме, кого об этих цифрах и фактах нужно предупредить, чтобы мы потом не остались у разбитого корыта? Петицию мы уже писали. Пять тысяч подписей собрали, парламентская комиссия по культуре ее рассмотрела, вопросы Министерству образования задала. На них ответы не получены уже более двух месяцев. Что делать дальше?

Родители детей с особыми потребностями не борются против эстонского языка. Нет в этом решении никакой дискриминации русских, кроме непродуманного решения, которое угрожает здоровью всех детей с особыми потребностями (и эстоноговорящих, в том числе) и может обернуться большими финансовыми расходами для бюджета, не просчитанными заранее. На самом деле, не так и много детей с особыми потребностями, про которых родители и врачи сходятся во мнении, что они не осилят обучение на неродном языке. Может, стоит оставить для них исключения из правил и дать возможность сосредоточиться на здоровье?

Еще больше информации про переход на эстоноязычное образование читайте ЗДЕСЬ.

* Мнение автора может не совпадать с мнением редакции

* Редакция RusDelfi приглашает к сотрудничеству авторов, имеющих собственное мнение по политическим, экономическим, социальным и культурным вопросам. Пишите нам на адрес [e-mail] с пометкой „в рубрику мнений“!