„До предпоследнего дня была с нами, то рукой помашет, то воздушный поцелуй пошлет - говорить уже почти не могла“: последние дни Миланы Каштановой

31 января ушла из жизни Милана Каштанова, девушка из Таллинна, жизнь которой 13 лет назад в Санкт-Петербурге изуродовала ледяная глыба. RusDelfi пообщался с отцом Миланы Вадимом Каштановым и узнал, как жила семья все эти годы и каким человеком была Милана.

Милана была единственной дочерью Вадима и Лены Каштановых. Осознать то, что ее больше нет, им сейчас очень сложно. Как жить дальше - неясно. Единственное, что как-то отвлекает - собака Тоффи, подарок Милане на 30-летие.

После травмы прошло уже тринадцать лет. Какими они были для вас, для Миланы? Что это были за годы?

Это были годы надежды, если одним словом. Было, конечно, многое: и боль, и преодоление. Много было и хорошего: радости, смеха и какой-то надежды. Вот и все. И все это было именно так, как получилось.

Получается, что пятого февраля случилось несчастье, а в субботу, четвёртого февраля, мы будем прощаться, то есть 13 лет с того дня прошло.

Поначалу мы надеялись, лишь бы выжила. Потом думали, лишь бы стала ходить. Потом на каком-то этапе мы поняли, что ходить и жить той жизнью, что живут сверстники, она не будет точно. Но мы адаптировались к этой жизни.

Всякое бывало, с тех пор, как из Тарту вернулись, прошло 10 лет. Были у нас и операции. Но в целом, Милана всегда в сознании была, всегда со своим набором человеческих качеств - это любовь к нам, любовь к друзьям, доброта, целеустремленность, забота. Все это было. Так вот и жили, адаптировали свою жизнь к этим условиям. Бывало и плохо, и тяжело. А вот сейчас вот, когда пустота наступила, думаешь, насколько хорошо было!

Как раз хотела вас спросить о том, какой была Милана? Вы уже немного рассказали. Я так понимаю, что несчастье не изменило ее как личность?

Да. Мы вчера вот узнали кое-что от Тани, подружки ее школьной, которая все эти годы была рядом. Обычно мы с женой по очереди сидели с Миланой. Чтоб мы вдвоем куда-то вышли, такое нечасто бывало. А когда Таня приходила, Миланка ее просила, чтобы она посмотрела, может, какие спектакли есть. Говорила: „Давай ты со мной посидишь, пускай родители сходят, отдохнут“. Мы не знали этого, вчера только Таня рассказала нам.

Это случилось внезапно? Или было постепенное ухудшение?

Не совсем. Ухудшения начались 14 января, а 15 числа целый день у нее были эти эпилептические приступы, такого никогда не было. Мы ждали понедельника, думали, может пройдет. Ждали понедельника, чтобы поехать к врачу Елене Костюк, которая много раз нас уже спасала. Приехали, оказалось, что соль упала. Сделали все необходимые процедуры, она в сознание пришла. Мы собирались уже выписываться домой, что-то случилось. Какое-то кровоизлияние. К врачам никаких претензий у нас нет. Это просто так получилось. Началось угнетение сознания. С четверга кровоизлияние потихоньку увеличивалось. В воскресенье она уже говорить не могла, а во вторник в 10 вечера ее не стало.

Необходима ли какая-то помощь?

Нет, мы копили деньги на реабилитацию Миланке, думали, поедем куда-нибудь. Теперь деньги пошли на похороны, такая вот реабилитация вышла. Запас какой-то был, вот, пригодился, к сожалению.

Так что ничего нам не надо. Мы и так всем благодарны, кто нам помогал: и друзьям, и родственникам, знакомым и незнакомым, которые стали друзьями.

Помощь была просто колоссальная, Миланка вокруг себя хороших людей сплачивала. Я уже писал в Facebook, что если кто-то хочет попрощаться, то это можно сделать 04.02 в 11.30 по адресу Toonela tee 7. Siselinna kalmistu tavandimaja. Там будет панихида (подробнее - здесь).

Знаете, ведь так получилось, у Миланы четыре месяца назад бабушка умерла. В октябре похоронили Миланину любимую бабу Тасю, с которой она все детство провела. И так получилось, что четыре месяца не прошло, и Милана… Как дальше жить - не знаю, а как субботу пережить - это еще страшнее.

Еще на новый год шампанское пила, мы желания загадывали. Она был активной, пела песни. А в пятницу 13-го числа начались ухудшения. Потом вроде как справились, воспряла. Я ей в больницу капучино носил, домой собирались числа 25-го. Но начались опять ухудшения, кровоизлияние получилось как-то… Она до предпоследнего дня была с нами - то рукой помашет, по воздушный поцелуй пошлет. Говорить уже почти не могла. А когда она уходила, доктор разрешила нам остаться с ней.