„Ровно через год нашу семью вышвырнут из Эстонии“: отец шестилетней девочки, окончившей эстонский детский сад, не знает, как говорить с ребенком о переезде

Публикуем пронзительную историю, рассказанную нам Эдуардом Филимоновым, переехавшим в Эстонию с семьей из России и оказавшимся под действием санкций. Его маленькая дочь после переезда с родителями в Эстонию пошла в эстонский детский сад, выучила язык. Теперь ее отец не знает, как объяснить ребенку, почему они опять вынуждены покинуть страну.

Шестилетняя дочка перенесла отъезд из России, пожалуй, лучше всех.

Эстония сразу и безоговорочно ей понравилась. В старшей группе детского сада приняли отлично. Появились новые друзья. Малышей часто возили на экскурсии — в музеи, походы по лесным тропам.

Но была и особая история.

Одна из воспитателей, эстонка, обучала старшую группу детского сада своему родному языку. Я был, наверное, единственным родителем, который здоровался и прощался с ней на эстонском, а как только позволило знание языка, пытался говорить.

„У вас отличный ребенок, общительный. Дайте ей год, будет шпарить на эстонском, как на родном“, - однажды сказала воспитатель.

А через пару недель дочь пришла из детсада и сказала, что сейчас будет представление. Красивая, улыбчивая, в летнем платье... посадила нас всех в домашний амфитеатр и спела песню:

Kollased juuksed, rohekas kleidike,

lühike veidike, rohekas kleidike.

Ära nüüd mu akna alt kusagile keksi!

Ära nüüd mu akna alt kusagile eksi!

Rõõmus ja kraps, võilillelaps.

Песню про счастливого и бодрого малыша-одуванчика.

Подошло время расставания с детсадом. Прощался ребенок с эстонской воспитательницей трогательно. Она смогла передать любовь к своей родине маленькому человечку из России.

Конечно, мы записали ее в „самый эстонский“ первый класс — в группу полного погружения. Не из-за одуванчика, конечно. Собираешься тут остаться, нужно учить местный язык. Это дань уважения и самый короткий путь к тому, чтобы стать своим. Хотя бы немного.

В русскоязычной Нарве родителей, отдавших ребенка в эстонский класс погружения, было явное меньшинство. Что меня несколько удивило.

До первого сентября оставался месяц, когда к власти в Эстонии пришел, среди прочих, дядя Урмас Рейнсалу. И сказал, что надо забить мышиные норы, через которые россияне проникают в Эстонию. И забил. Но этого ему показалось мало и он решил выгнать из нор тех мышей, которые осмелились забраться туда загодя.

Ровно через год нашу семью вышвырнут из Эстонии. Переживем. Найдем страну, где не отсеивают по цвету паспорта и национальности.

Бабушка и дедушка - евреи, в СССР всю жизнь скрывали свои настоящие имена и фамилии, чтобы не было проблем при восхождении по армейской и научной карьерной лестнице. То, как их звали на самом деле, для меня волшебным образом открылось на могильных памятниках.

Повторять этот спорный опыт не хочется. В обществе не должно быть людей второго сорта.

Самое трудное — объяснить ребенку. Не сейчас, не сегодня. Иначе сложно представить, с каким настроением ей придется учиться целый год.

„Папа, почему нам снова нужно уезжать в другую страну?“. От вопроса этого, неизбежного и громкого, ходишь сам не свой. И вспоминаешь лишь песню про счастливого и бодрого малыша-одуванчика.

Наверное, только эти строки и останутся в голове у девчонки, как память о любимой Эстонии.