Теперь Бари Алибасов мечтает о сексуальной контрреволюции

Их называли пионерами гламура и сексуальности. У них были миллионы поклонников. А сами они трепетали только перед одним человеком — своим продюсером Бари Алибасовым. Даже не верится, что группе "На-На" исполнилось 25 лет. Как не верится и в то, что сегодня их не пускают на телевидение. Бари Алибасов в интервью "МК" рассказал, что теперь мечтает о сексуальной контрреволюции.

— 25 лет — солидный возраст для группы, особенно в стране, где «звезды» появляются и гаснут слишком уж быстро…
— Современный шоу-бизнес — это типичный конвейер «обойной» музыки. От слова «обои». Быстро сорвал, поменял на другой цвет. Так же и с музыкантами. Артисты становятся просто мусором, который за ненадобностью выбрасывают в ведро. Поэтому в биографии страны не остается долгоиграющих музыкантов. У группы «На-На» сейчас лучшие в России шоу. А что толку? Мы все равно никак не можем пробиться на телевидение. Под местоимением «мы» я имею в виду всех талантливых артистов 90-х годов.

— Почему вас туда не пускают?
— Потому что мы настоящие конкуренты конвейерным артистам 2000-х годов. Во всем мире новых звезд находят звукозаписывающие компании. У нас же они уничтожены. Их место занимает телевидение, которое штампует своих собственных артистов и не пускает конкурентов даже близко. Вот и получается, что сотни и тысячи молодых и талантливых исполнителей остаются за бортом. Вот такой у нас уродливый шоу-бизнес. Раньше можно было отнести на телевидение деньги, и тебя поставили бы в эфир. Сейчас и это не помогает.

— Солисты группы «На-На» первыми вышли на сцену практически полностью обнаженными. Вам нравится, как сейчас на сцене эксплуатируют сексуальность?
— Хотел бы отметить: я не просто так раздел ребят. У меня была философская концепция, которая заключалась в раскрепощении сознания, изменении морально-нравственного строя целого государства! Тогда говорили, что в СССР секса нет. А я вдруг заявил, что он есть. Сегодня выясняется, что, кроме секса, ничего больше и не существует. Это если судить по нашей сцене. Теперь нужно делать обратную революцию.

Левкин — жертва приворотного зелья

— Группа «На-На» в свое время поставила мировой рекорд — 964 концерта в год. Это же каторжный труд. Неужели вам не было жалко ребят?
— Я бы сравнил артиста с кинжалом. Чем чаще его используешь, тем он острее. И вообще, для музыканта сцена — способ существования.

— Да, но ведь из-за бешеного ритма у Владимира Левкина начались серьезные проблемы со здоровьем…
— Проблемы со здоровьем у нас у всех. Причем с детства. Что вы хотите, если средняя продолжительность жизни у мужчин в нашей стране 59 лет! Да, сейчас у некоторых участников группы «На-На» возникают сложности со здоровьем, но ведь им уже за 40! Так, Вова Политов успешно заменил свои суставы на титановые и теперь скачет по сцене как молодой.

А у Левкина проблемы со здоровьем начались сразу же после того, как он влюбился в Оксану — балетную девочку из нашей же группы. Хотя я был категорически против личных отношений в коллективе. Этот пункт был даже прописан у нас в контракте. Короче говоря, эту Оксану я уволил. Левкин продолжал с ней встречаться. А потом у него вдруг выпали все волосы. Мы водили его к лучшим врачам Москвы: никаких признаков болезни! Чуть позже подруга этой Оксаны рассказала, что та ходила к какой-то гадалке, а потом поила Левкина приворотным зельем. Я не исключаю, что именно из-за той гадости он и лишился всех волос. Кто знает, что там за химия была намешана…

После этого мы целый год держали Левкина в группе, несмотря на то, что он уже не ездил с нами на гастроли, не приходил на репетиции. Все свое время он проводил с этой девчонкой, буквально шнурки ей завязывал. Это были абсолютно безумные отношения, я ничего подобного никогда не видел. А потом он и вовсе ушел из группы. Я на прощание подарил ему квартиру на Старом Арбате… Прошло семь лет. У Левкина уже давно была своя группа «Кеды». И тут вдруг выясняется, что у него лейкемия. Как эта болезнь может быть связана с работой в «На-Не», я не понимаю. Столько лет прошло! Когда он лежал в больнице, его бросили все… Мы единственные приходили к нему.

— Кроме запрета на отношения внутри коллектива, ребятам в плане любви позволялось все?
— Поверьте, недостатка в сексе они не испытывали. Более того, в договоре был прописан даже пункт, который звучал примерно как «опыление России». И еще, согласно нашему контракту, возможные венерические заболевания должны были лечиться за счет коллектива. Потому что это производственная травма. А вообще у ребят был простой режим. После концерта до 2 часов ночи они могли сколько угодно приводить девочек в свои номера. И к ним очереди выстраивались! Но в 2 часа ночи охрана всех выгоняла. К вечернему концерту ребята должны были быть бодрыми. А для этого нужен сон.

«Мы очень похожи с Шукшиным»

— О ваших романах тоже ходят легенды. Вам когда-нибудь приходилось завоевывать женщин, или они все сами падали к вам в объятия?
— Как правило, это женщины меня завоевывали. Потому что я был молодой, веселый и харизматичный. Стоило мне только раскрыть рот, как все они тут же делались моими. Правда, была одна-единственная девочка, которая мне отказала. Я потом неделю ходил с раздвинутыми ногами. Женщинам не понять, что это такое. Я тогда еще учился в университете, так мне даже сидеть было больно, так она меня мучила. Причем все было: ласки, нежность, любовь. Но вот, говоря житейским языком, не дала она мне. Это было первый и последний раз в моей жизни.

— Четыре года вы встречались с Лидией Федосеевой-Шукшиной — вдовой Василия Шукшина. За ней-то вы, наверно, долго ухаживали?
— У нас было очень интересное и быстрое знакомство. Меня попросили подвезти Федосееву-Шукшину на своей машине на кинофестиваль «Ника». Честно говоря, я тогда просто задрожал. Еще бы, великая русская актриса! И вот она запрыгивает в мой лимузин, плюхается на заднее сиденье. Я-то думал, что она вся такая нежная, царственная. Я сразу ей улыбнулся: «Вы такая непосредственная! А я боялся, что вы степенная «великая женщина». — «А я думала, что ты тупой! О тебе столько гадостей говорят… » — ответила она мне. И мы больше не замолкали. После «Ники» еще три часа проговорили в ресторане. А затем еще четыре часа — по телефону.

— Вы не боялись, что она начнет вас сравнивать с Шукшиным?
— А она всегда меня с ним сравнивала. Говорила: «Как же ты похож на Васю…» Здесь надо обязательно подчеркнуть, что речь идет не об актерском или писательском таланте Шукшина. Мы с ним были похожи внешне, да и говорили примерно одинаково. Но это неудивительно. С Василием Макаровичем мы родились где-то на расстоянии 100 километров друг от друга. А алтайские люди все очень похожи.

— Вы расстались с Лидией Федосеевой-Шукшиной. Вам удалось ее забыть?
— Мы с ней и сейчас общаемся регулярно. Последний раз созванивались три дня назад. В общем-то мы и не расходились… Просто в какой-то момент возникла некая пресыщенность друг другом. Ведь четыре года мы практически не расставались. Лида, кстати, единственная женщина, которая не пыталась держать меня на коротком поводке. Наверно, поэтому мы до сих пор хорошо ладим.

— И тем не менее вы снова женитесь. Надоела холостая жизнь? (Избранницей Бари Алибасова стала его помощница Виктория Максимова, которая младше будущего супруга на 40 лет. — Ред.)
— Есть невеста, которую я люблю. И которая во много раз сильнее любит меня. Если, конечно, это чувство можно как-то измерить. Мы уже обвенчались. Но для меня это ничего не значит. Она настояла на венчании, видимо, чтобы держать меня при себе. И я пошел ей навстречу. На самом деле мои родители прожили в браке 45 лет, да так и не были зарегистрированы. Но это не помешало им нарожать восьмерых детей. Через пару месяцев я закончу ремонт квартиры, и мы, надеюсь, поженимся. Вернее, это она надеется.