Кленский: независимость - это было дело эстонцев
Как сказал Кленский порталу Delfi, дни тогда, в конце августа 1991 года, были тревожные. "В тот день, 20 августа меня в пять утра вызвали на радио сменить двух журналисток Тоони Тонто и Ирину Сенько. Я сидел в студии Радио 4 и вел эфир, что называется, нон-стопом. Тогда, как говорили, уже возникла угроза захвата. Борцы Кодукайтсе готовили оборону, окружили Дом радио на Крейцвальди, навезли камней", — рассказал Кленский.
"Я постоянно был в эфире. Мы приглашали в студию каких-то людей, из разных источников приходила информация, мы ее зачитывали. Запомнилось, как пришло сообщение, что какой-то псковский завод по заданию ГКЧП изготовил 50 000 наручников или кандалов. Кто-то подкинул заявление Ельцина — оно по факсу пришло. Кто-то из гостей, помню, рассказывал, как некоторые эстонцы побежали восстанавливать партбилеты и членские взносы платить", — вспоминает Кленский.
"Я не испытывал тогда никакого страха, хотя и говорили, что возможно нападение, и с нами бы не стали церемониться".
Теперь же, по словам Кленского, он с чувством глубокого сожаления наблюдает за детскостью Эстонского государства, которое никак не может повзрослеть.
"Я никогда не был за независимость. Считал, что это дело эстонцев и мешать этому нельзя. Как решат - так и будет. Я принципиально не участвовал в референдуме. Знаете, я руководствовался девизом вождя мировой революции, который писал в своей знаменитой статье, что каждый народ имеет право на самоопределение. Я всегда дополняю — как ребенок на рождение. Но через несколько строк там написано, что этим правом не обязательно пользоваться", — сказал Кленский.
"Мне и в голову тогда не приходило, во что все это выльется. Мы верили в другие идеалы. И не только для Эстонии, но и для России, для всего советского пространства", — сказал журналист и непосредственный участник тех памятных событий.
