Какое животное добилось бы в политике наибольшего успеха?
Конечно же, свинья! Это животное, как известно, очень интеллигентное и отзывчивое.

Какое политическое событие после поющей революции произвело на вас наибольшее впечатление?
Брексит, который показал, как на обоях в итоге оказываются и мозги самих популистов, решивших сыграть в русскую рулетку с людскими страхами.

Ваше первое воспоминание о политике?
Директора Тапаского депо, признанного специалиста, уволили, и на его место назначили нового, из Таллинна, который не знал о железной дороге ровным счетом ничего. Но он был эстонцем и говорил на государственном языке. Конечно, ремонту подвижного состава от этого пользы было мало, но месседж был понятен: в стране новый хозяин, и вы теперь — меньшинство.

Когда и почему вы плакали из-за политики?
Из-за политики — никогда. А вот из-за семьи по причине политики — приходилось.

Есть ли у вас какое-либо убеждение, идущее вразрез с политкорректностью?
Удивительно большая часть избирателей — полные недотёпы.

Когда вы впервые почувствовали себя влиятельным?
Когда я в качестве оппозиционного депутата решил защитить девочку из Кохтла-Ярве Кристину, у которой департамент полиции и погранохраны хотел несправедливо забрать гражданство Эстонии. Министерство внутренних дел тогда возглавлял Кен-Марти Вахер, и издеваться над русскими было для него делом чести. Длительный процесс в итоге завершился тем, что девочка осталась гражданкой Эстонии. И сотни других детей тоже.

А когда вы чувствовали себя бессильным?
В 2013 году, когда баллотировался на пост мэра Нарвы. Последний месяц наша кампания была такой энергичной, что многим стало казаться, что мы сможем-таки лишить прогнившую Центристскую партию большинства. Я поддерживал эти настроения своей сверхактивностью, но на самом деле знал, что для победы нам были нужны еще недели две и 20 000 евро. Мы получили целую треть голосов, но изменений так и не произошло. Их там нет до сих пор. Кстати, это стало для Катри Райк первым опытом участия в выборах.

Если бы через год должен был наступить конец света, чем бы вы занимались всё это время?
Скорее всего, я бы в это не поверил и сочувствовал тем, кто в ожидании конца света занимаются глупостями.

Вы, скорее, за или против?
Я за стремительное и прогрессивное развитие. И против примитива, агрессии и посредственности.

От каких политических убеждений вы со временем отказались?
Когда я учился в школе, то был против вступления Эстонии в Евросоюз, поскольку считал, что ЕС лишит нас права принимать решения, и это — плохо. Теперь я знаю, что ЕС лишил-таки нас права принимать решения, но считаю, что это — хорошо.

Вы могли бы поцеловать того, кто, на ваш взгляд, голосует неправильно?
Я знаю семьи, где вместе живут нацист и социал-демократ. Мы бы так не смогли — и я, и моя супруга очень пылко реагируем на происходящее в обществе. Когда живешь с человеком на одной волне, то и на мир смотришь схоже.

Теряли ли вы из-за политики друзей?
Да.

Жалеете об этом?
Нет. Большим разочарованием было узнать, что мой тогдашний друг на самом деле не считал русских полноценными членами общества.

Какие законы вы нарушали?
В стране, где законодательство регулирует практически всё, у каждого из нас этот список достаточно длинный. Закон о дорожном движении, Закон о публичной информации, Закон об общественном транспорте, Закон об охране правопорядка, Закон о табаке. Думаю, найдутся и другие законы.

Во время учебы в школе вы были популярным или нет? И как это отражалось на вас?

В младших классах я чувствовал себя, скорее, чужаком – русским мальчиком в эстонской школе. В подростковом возрасте я начал компенсировать это ужасным поведением. Просто жуть.

Какие политические взгляды ваших родителей в детстве заставляли вас чувствовать себя неловко?

Не помню.

Поделитесь каким-нибудь хорошим оскорблением в адрес своего политического противника?

Не поделюсь.

Кого из политиков вам в последнее время было жалко?

Хенна Пыллуааса, который после года работы спикером так и не научился вести заседания Рийгикогу и не понимает, где оказался. Это вызывает жалость.

У кого из политиков должно быть больше права голоса?
У Эйки Нестора. Пока одна правящая партия высмеивает парламентаризм, другая решила съесть долгосрочные накопления социального страхования. Эйки, который является отцом последнего и святым духом первого, должен быть в центре политических дискуссий, а не на окраине.

Какие фразы вы бы запретили в политике?
Речь идет о проблеме, разрешение которой требует дополнительного анализа и комплексного подхода. Согласно программе развития отрасли, составление программы является приоритетным направлением в планах министерства на следующий год.

Государство — мужского или женского рода? Поясните.
Из предыдущего ответа понятно, что так может говорить лишь неживое существо, у которого родовые особенности уже давно не проявляются.

Считаете ли вы правильным принятие политических решений в ситуации, когда большинство людей против них?
Да. Конечно, очень хорошо, когда ты еще успеваешь объяснить людям, что на самом деле они — за эти решения.

Каковы основные проблемы нашего общества?
Гуманистической уверенности в своих силах могло бы быть больше, исторического ресентимента — меньше.

Какую принципиальную проблему политика никогда не сможет решить?
Универсальное недовольство людей своими правителями. В демократиях — это проблема, в остальных странах — головная боль для полиции.

А вы сами являетесь частью политической проблемы?
Многие избиратели искренне злятся на меня, хотя предложенная новым правительством дешевая водка и улучшила их настроение.

Какую книгу о политике нужно прочесть обязательно?
Из актуальных — ”There is no planet B” Майка Бернерс-Ли. Из неустаревающих — ”Политика как призвание и профессия” Макса Вебера.

Оцените по 10-балльной шкале, насколько сошли с ума сегодняшний мир и вы сами.
Я поддерживаю структурный порядок в своей голове, так что временами даже скучно становится. А вот о мире этого сказать точно нельзя.

Ваш любимый политический анекдот
В политике сама жизнь дает поводы для смеха. Например, на одной пресс-конференции Аркадий Попов оговорился и назвал министра Рийну Солман ”регистром народонаселения”. Учитывая, насколько пуст портфель Солман, это было в десятку!

Чего вы боитесь?
Что грязный фоссильный бизнес настолько прочно стоит на ногах, а большинство из нас так равнодушны и ленивы, что последствия климатической катастрофы мы ощутим уже при нашей с вами жизни. И я должен буду говорить своим детям, что и у нас были Хандо Суттер и Юри Ратас, которые на самом деле не понимали, что убийство природы и людей ради денег неэтично.

На что вы надеетесь?
Что следующее поколение будет более умным и открытым, чем нынешнее. Что оно будет способно решать глобальные проблемы. Ну а я и другие шаркающие старики будем ворчать, что молодежь стала хуже некуда!

На эстонском языке анкету можно прочитать ЗДЕСЬ.