Репортаж из лагеря беженцев: "возможно, мы будем готовы приехать и в Эстонию"
Большинство беженцев в лагерях Турции и Греции — это выходцы из Сирии, Афганистана и Пакистана. С некоторыми из них удалось пообщаться — с семьей из Сирии, которая рассказала, что у них больше никого нет, кроме друг друга; с мужчиной из Пакитана, который подхватил страшную кожную болезнь в поселении беженцев в Греции; с Мохамадом из Сирии, в родном селе которого ”все убиты”; с Амином из Марокко, который заявил, что хочет строить ”свое будущее в Европе”, — пишет журналист Eesti Ekspress.
На юго-востоке Турции в городе Газиантеп живет чуть больше людей, чем в Эстонии. Это один старейших городов мира, который находится вблизи границы с Сирией. Поскольку граница местами представляет собой лишь канаву или колючую проволоку без всякой охраны, пересечь ее не составит труда как попавшим под влияние ИГ молодым европейцам, так и спасающимся сирийцам.
Многие беженцы из Сирии остаются дожидаться улучшения ситуации неподалеку от границы. Рядом с Газиантепом есть три больших лагеря. Хотя несмотря на схожесть культур, внедриться беженцам не так просто.
Многие из них устремляются в курортный город Бодрум на западе Турции, так как он находится вблизи греческого острова Кос, а значит рядом с границей ЕС. Переправится на другую сторону можно за сумму до 1000 евро, многие надеются заработать ее, находясь в Турции. Тем не менее, спрос на нелегальную переправу высок.
Местное население острова Кос довольно дружелюбно относится к нелегалам. ”С ними нет никаких проблем, я заявляю это как полицейский”, — говорит руководитель полицейского участка Георгакакос.
”Эти беженцы — хорошие люди, которые и не мусорят особо, — поделился один таксист. — Это вы, журналисты, хотите нас уничтожить. Все, что вы пишите, — неправда, и только пугает туристов. Посмотрите, что вы наделали — пустота (такси проезжало по променаду побережья, на котором почти не было людей — прим. автора). Сегодня 26 июня, где люди?”.
За колючей проволокой
Добираюсь до лагеря беженцев в городе Хиос. Лагерь расположен на высоте нескольких сот метров неподалеку от старого монастыря и огражден колючей проволокой, отсюда открывается вид на горы с турецкой стороны. Несмотря на имеющееся разрешение, охрана не пускает меня внутрь. Но говорит, что выше в горах есть еще лагерь, где беженцы живут ”дикарями”.
Там я встречаюсь с Амином и Мохаммадом, которые утверждают, что приехали всего пять часов назад. Они лежат на террасе заброшенного здания, где на обрывках картона спят еще несколько десятков мужчин в то время, как немногочисленные женщины и дети чем-то заняты возле крана. Развешанная на веревках для сушку одежда наводит на мысль, что место уже было заселено некоторое время назад.
Навскидку 20-25-летний Мохаммад на ломаном английском, с помощью жестов и имитаций голосом описывает ситуацию в Сирии — взрывы бомб, вертолетные обстрелы, смерть и уничтожение. Амин, признавшийся, что на самом деле он из Марокко, говорит, что его мать и отец убиты, осталась младшая сестра. Чтобы перебраться через границу ЕС, мужчина прилетел в Стамбул, затем на автобусе доехал до Измира, откуда моряки за пару тысяч долларов переправили его в Грецию. Теперь мужчина хочет строить ”свою жизнь в Европе”.
Выбор есть у всех
Какое-то время назад один эстонский госчиновник осветил некоторые аспекты стратегии принятия беженцев в нашей стране. Если кого-то и придется принимать, то предпочтительно — семьи с детьми, совершенно точно избегая одиноких мужчин, которые в огромных количествах переплывают на лодках Средиземное море.
Но выбор есть и у самих беженцев.
В поселении беженцев в Хиосе сидят двое мужчин, прибывших только утром. Они согласны на фото, но ни слова не говорят по-английски, в то время как один сириец постарше снова говорит, что готов на фото, но в последний момент передумывает. Видимо, в Сирии он видел, какими неприятностями может грозить то, что ты где-то "засветишься".
Почему вы решили бежать, спрашиваю я.
”Ты же сам понимаешь, почему сюда приезжают”, — отвечает сириец.
Как бы вы отнеслись, если бы вместо Германии или Франции вам бы дали убежище в Эстонии?
Мужчина интеллигентно и задумчиво кивает, боясь обидеть.
”А Эстония могла бы стать для нас таким же хорошим местом, как Германия?” — спрашивает он.
Я задумываюсь о комментариях в интернете, о зиме, об одном бывшем министре иностранных дел, о ”пластмассовых” паприке и авокадо в супермаркетах.
”Нет, не могла бы”, — говорю я.
”А сделайте так, чтобы смогла. Может быть, тогда наступит момент, когда и мы сможем приехать”, — советует мужчина.
Читайте полный репортаж из лагеря — в Eesti Ekspress.
