Никто из российских пропагандистов не выжил бы в конкурентной среде

Профессор Чикагского университета Константин Сонин у себя в фэйсбуке поделился наблюдением, как российские пропагандистские телеканалы стали печкой по сжиганию денег.

Параллели между Россией в 2022 году и гитлеровской Германией, скажем, в 1938-ом стали общим местом и вполне справедливо. Но вот интересная разница: в отличие от событий восьмидесятилетней давности, сейчас мы наблюдаем происходящее в прямом эфире. Как работала гитлеровская пропаганда, какие речи произносил Геббельс, какие статьи публиковал Штрайхер, что передавалось по радио — теперь это все известно в деталях, описано в сотнях книг и статей, проанализировано и разложено по полочкам. Но тогда, восемьдесят лет назад, это невозможно было видеть и знать в реальном времени. А сейчас — выступления государственных пропагандистов можно наблюдать и анализировать прямо сейчас.

Конечно, про деятелей российского телевидения можно многое сказать — и многое правильно сказано. Я хочу обратить внимание на следующее — никто из них не занимал бы своего места в конкурентной среде. Ключевое условие того, что они привлекают столько внимания и занимают столько эфира — что на телевидении подавлено и запрещено все остальное.
Кому бы пришло в голову смотреть и слушать Киселева с Соловьевым, если бы разговорные шоу вели Дудь или Парфенов? Если бы Шульман? Кто бы смотрел документальные фильмы Мамонтова, если бы показывали фильмы Пивоварова и ФБК? Их бы смотрели, потому что они интереснее. Для того, чтобы смотрели пропагандистов, важно, чтобы затыкали, не допускали в эфир всех остальных. В конкурентной мире и руководство ТАСС с Интерфаксом пришлось бы отвечать на вопрос — как так получается, что с бюджетам на много порядков больше, чем независимые СМИ они производят одновременно и меньше новостей и комментариев, и худшего качества?

Любой бы комик-стэндапер из российского Ютуба, от Слепакова до Сабитова, собирал бы больше зрителей и больше рекламы, чем Тигран Кеосаян. ФБК совершенно правильно показал, какие немыслимые деньги платит бюджет за его низкопробное шоу, которое показывают в прайм-тайм, но дело не только в коррупции. При минимальной конкуренции он бы в лонг-лист не прошёл, в первые двести кандидатов на ведущего юмористической передачи в прайм-тайм. И, как мы видим, десятки — если не сотни блоггеров-подкастеров — интервьюируют лучше, интереснее, собирая больше зрителей, чем собирает на главном канале Наиля Аскер-заде.

Во всем мире спортивные каналы — это как новая нефть, источник огромных прибылей для владельцев — и только Тина Канделаки руководила убыточным, оплачиваемым из бюджета, ”спортивным каналом” Матч ТВ. Десятки редакторов спортивных сайтов справились бы с этой работой лучше — приносили бы прибыль государству, если бы канал был государственным, или частным владельцам, если бы был частным. И, вместо субсидий из бюджета, платили бы в бюджет — и спортивным клубам за права — огромные деньги.

Маргарита Симоньян была ничем не примечательной журналисткой. Ничего в ее профессиональной биографии не говорила о том, что она может руководить чем-то серьезно. Так и получилось — за совершенно невероятные государственные деньги создан ”макет телеканала в натуральную величину”, организация, которая выглядит как медиа-холдинг, но является просто печкой для сжигания денег. За 15 лет существования не удалось произвести, кажется, ни одной большой новости. ФБК показывал прекрасное расследование про масштабные закупки просмотров и лайков — чтобы показывать Путину, обманывая, что у канала есть какие-то зрители и даже поклонники в мире. В реальности влияние RT было ничтожным. Аль Джазира, такой же канал влияния, созданный за куда меньшие денег, сделал за тот же период несравненно больше.

Я с ужасом думаю, что было бы, если бы вместо Симоньян во главе RT был бы медиа-профессионал — скажем, Татьяна Лысова или Елизавета Осетинская? Наталья Синдеева? Их государственный канал не требовал бы субсидий и его бы реально смотрели по всему миру. Это был бы реальный канал российского влияния. А если бы Роман Баландин? Russia Today невозможно было бы закрыть, потому что его бы регулярно смотрели миллионы людей. Потому что там были бы реальные, собственного производства, свежие новости — как они всегда есть у той же Аль Джазиры. Но в этом и смысл — Симоньян занимает своё место не вопреки своей некомпетентности, а благодаря.

Или бесцветная Екатерина Андреева, которая провела двадцать лет, читая вечерние новости — и о которой все узнали только когда за ее спиной выскочила девушка с антивоенным плакатом. И остальных ведущих вечерних новостей никто не знает по именам — представляете, до чего дошло? Где в мире такое бывает? Анна Монгайт и Екатерина Котрикадзе не ведут новости на Первом канале не потому, что их бы смотрела только продвинутая интеллигенция. Ровно наоборот — новости в их исполнении смотрела бы вся страна, и этого-то как раз и боятся.

Вот эта вся публика, условный Соловьев-Киселев, сражаясь, как будто за Путина, сражается за себя. Ему нужна именно разрушенная, непрофессиональная среда, в которой он, со своими заурядными способностями, ”царь горы”. Кто бы смотрел Первый канал и РТР, если бы СТС и ТНТ не заставляли транслировать исключительно развлекательный контент? Если бы не давили любые попытки создавать новые телеканалы? Тридцать лет назад и Константин Эрнст, и Олег Добродеев были высокачественными, профессиональными руководителями ведущих каналов. Но они давно проиграли конкуренцию новому поколению — то есть, проиграли бы, если бы Путин и правительство не запретили телевидению развиваться. Никто не выиграл от того, что российское телевидение остановилось в 2000 году так, как те, кто тогда были конкурентоспособны, но давно перестали быть.

Правильно говорит Екатерина Шульман, объясняя, почему Путин начал войну — ”чтобы остановить время”. Чтобы остаться в ХХ веке, где он молодой и сильный, и ему досталась страна, уже пережившая тяжёлый период и начавшая восстанавливаться, где все ещё впереди. Чтобы не попадать в XXI век, где страна состоит из новых, непонятных людей, где невозможно не пользоваться интернетом, чтобы понимать, что происходит, и где давно было пора на покой. Начав войну, Путин повернул время вспять не для себя — для всех этих эрнстов-соловьевых, от самых известных до самых незаметных, но которых объединяет одно. У них не было бы никаких шансов быть на своих местах, если бы они за них конкурировали.