Закрытие сланцевой промышленности пробьет огромную дыру в экономике Эстонии

Публичные дебаты зачастую создают впечатление, что сланцевая промышленность — это пережиток старых времен, а ее закрытие — естественный ход событий. Но хоть производить сланцевое масло и начали в 1924 году, самые крупные инвестиции в технологии его производства были сделаны только в последние десять лет. Речь идет о местной высокотехнологичной отрасли промышленности, производящей продукцию с чрезвычайно высокой добавленной стоимостью.

”По сути, в сланцевой промышленности мы можем производить собственную нафту (лигроин). Она же является сырьем для производства многих изделий, например, для лекарств и косметики. Если мы позволим этой отрасли развиваться дальше, мы получим продукцию с еще более высокой добавленной стоимостью. Будем делать стиральные порошки или лак для волос. В ходе этого процесса нагрузка на окружающую среду будет все время снижаться, а экономических выгод общество будет получать все больше и больше. Другими словами, мы применим менее радикальный подход, но все равно достигнем своих долгосрочных целей”, — говорит Ханно Линдпере, руководитель отдела консалтинговых услуг KPMG, более 20 лет работающий в сфере аудита и консалтинга.

Линдпере отмечает, что в мире химическая промышленность является одной из отраслей с наибольшей добавленной стоимостью. На этом основано, например, богатство всей Германии. Сланцевая промышленность является флагманом химической промышленности Эстонии, в случае ее уничтожения эта отрасль практически исчезнет. Кроме того, речь идет о лидирующей на мировом уровне технологии, разработанной эстонцами.

”Инвестиции в эту сферу, как и в промышленность в целом, окупаются очень долго. В Эстонии за последние 10-15 лет сектор сделал самые крупные инвестиции. Чтобы они начали работать и привели нас к производству продуктов с более высокой добавленной стоимостью, необходимы стабильная инвестиционная среда и уверенность в том, что вы сможете работать десятилетиями, а не сомнения, что за пару лет все может измениться, — пояснил Линдпере. — Все отдают себе отчет в том, что мы имеем дело с отраслью, оказывающей определенное воздействии на окружающую среду, но благодаря развитию новых технологий за последние годы оно значительно сократилось, постоянно ведутся работы, чтобы снизить его еще больше”.

С экономической точки зрения уникальность сланцевой отрасли заключается в том, что весь производственный цикл у нас основан на собственных минеральных ресурсах, и практически вся ценность остается в Эстонии. По словам Линдпере, последние 20 лет мы в промышленности работали в основном в роли ”китайцев” для иностранного капитала. Поступают какие-то элементы, здесь они собираются и отправляются дальше.

”Теперь мы продвинулись далеко, у нас есть собственные деньги для инвестирования. VKG и Kiviõli Keemiatööstus созданы на базе эстонского капитала, создающего на местном уровне ценность, которую можно в дальнейшем инвестировать. Говорят, что у капитала нет национальности, но сегодня эта история уже не так актуальна, — добавил Линдпере. — Эстонские капиталисты, конечно, тоже не ангелы, но они больше связаны с местной жизнью. В любом случае следует поощрять местных предпринимателей и мотивировать их к большим инвестициям”.

В ноябре прошлого года компания KPMG завершила анализ социально-экономического влияния сланцевой промышленности, который показал, что в 2020–2040 годах отрасль принесет целых 8,2 миллиарда евро национального богатства. Между прочим, авторы исследования утверждают, что это консервативная оценка и что созданная ценность, вероятно, будет еще выше. Влияние сектора на регион Ида-Вирумаа, где рабочие места, связанные с сектором производства сланцевого масла, составляют целую четверть занятости особенно велико. Согласно данным за 2019 год, со сланцевым сектором прямо связано около 3000 рабочих мест и примерно 11 575 рабочих мест имеют с ним косвенную связь. Речь идет о высокооплачиваемых рабочих местах: затраты на рабочую силу в цепочке создания стоимости сланцевого масла на 38 % выше, чем в среднем по региону, и на 24 % выше, чем в среднем по Эстонии. На основе этого анализа и прогнозов мирового потребления становится ясно, что преждевременное закрытие отрасли с подобной добавленной стоимостью экономически нецелесообразно. И прежде всего для экономики Эстонии.

Сланцевое масло составляет около 3 % экспорта Эстонии, при этом в 2014–2019 годах экспорт сланцевого масла увеличился на 57 %. Помимо экспорта жидкого топлива, в последние годы значительно вырос экспорт продукции тонкой химии и фенольных продуктов, которые производятся наряду с выработкой сланцевого масла. Эти химические вещества используются в нескольких областях, включая парфюмерную, косметическую и электронную промышленность. Они также применяются в качестве клеящих смол при производстве резины, фанеры и в нефтяной промышленности. В связи с появлением новых областей использования экспорт существенно вырос, особенно в последние годы. Так, например, в 2018 году экспорт увеличился на 185 % по сравнению с 2017 годом, а с 2014 по 2019 год экспорт возрос на 325 %.