”Тотальный диктант” могли бы перенять и эстонские писатели и филологи
Урмас Рейнсалу считает, что нет причин радоваться тому, что Таллинн стал столицей ”Тотального диктанта”. По мнению главы минюстра, акция является ”мягкой силой” российских властей и едва ли не представляет угрозу для государственности нашей страны, например, потому что в 2012 году текст диктанта читал Захар Прилепин.
Который, вроде бы, писатель проимперски настроенный. Ну, предположим. И что из этого? До того на этом мероприятии читали текст Дмитрия Быкова, а еще раньше — текст братьев Стругацких. Уж в отношении этих писателей министру Рейнсалу точно нечего сказать.
Автор текста диктанта в этом году — Павел Басинский, который создаст вариации на тему известных произведений русской литературы: пушкинского ”Моцарта и Сальери”, ”Мертвых душ” Гоголя, ”На дне” Горького, детских воспоминаний Алексея Толстого.
Гоголь, наверное, тоже подозрительный. Все-таки писатель с украинским происхождением, который попал в русский литературный канон, следовательно — предатель! Или же пьеса Горького ”На дне”… В ней можно усмотреть критику рыночной экономики и капиталистического строя, так как Горький показывает людей, которые не могут выжить в этой системе.
Извините, я иронизирую. Конечно же, я не считаю, что от Гоголя или Горького может исходить какая-либо угроза.
Для меня, как для человека литературного, тематика ”Тотального диктанта” этого года звучит очень интригующе — взять известные тексты и сделать из них что-то, что прозвучит по-новому и актуально для нашего времени.
Да и сам замысел мероприятия мне понятен и симпатичен: бороться с надвигающейся безграмотностью и стремиться сохранить свои культурные корни.
Хотя отчасти я могу понять обеспокоенность Рейнсалу. ”Тотальный диктант” — это находка Новосибирского университета. Как мы знаем, власти России переняли и стали использовать в своих целях и другую идею, появившуюся на свет в Сибири — ”Бессмертный полк”, родоначальниками которого были два сибирских журналиста.
Русская литература — это настолько мощный феномен, что, возможно, по отношению к ней можно действительно применить термин ”мягкая сила”.
У эстонской литературы нет такого масштаба.
Таммсааре — очень хороший прозаик, но при всем уважении к его таланту — догадываются об этом разве что только сами эстонцы.
И вообще. В контексте мировой истории история Эстонии как-то малозначительна. Эстония, например, праздновала столетие со дня своего рождения.
A российской государственности — тысяча лет. У русских мощная национально-государственная мифология: Второй Иерусалим, Третий Рим, православная цивилизация, спаситель мира от фашистской чумы. Это, так сказать, ресурс, который российские идеологи могут бесконечно использовать. Если захотят.
Понятие ”мягкая сила” — это такое изобретение (американское, кстати сказать), значение которого остается в некоторой степени непонятным.
Недавно популярный мультик ”Маша и медведь” вызвал в кругах наших анти-пропагандистов подозрения, что и это является инструментом влияния России.
Если это так, то битва уже давно проиграна. В Швеции живет целое поколение 30-40-летних людей, которые выросли на советском мультсериале ”Ну, погоди!”. Может быть, это удивит многих выросших в советское время людей, но в Швеции этот мультфильм был невероятно популярным. Не получилось так, что шведы подарили советским детям ”Карлсона, который живет на крыше” и не взяли ничего взамен.
Почему, кстати, ”Ну, погоди!” так хорошо приняли шведы (которых мачо-сегмент российских СМИ презрительно называет ”гейропой” или как-то так)? Полагаю, что это связано с конкретной причиной. Если сравнить этот мультик с американским ”Том и Джери”, то в борьбе русских волка и зайца было гораздо меньше насилия.
Но вернемся к ”Тотальному диктанту”.
В жизни эстонской культуры и образования такие же проблемы, как и во всем мире. Грамотность снижается, навыки функционального чтения и во все на грани катастрофы, интерес к книгам падает. Особенно у молодого поколения.
Разве не стоит перенять подобный формат, как ”Тотальный диктант”, и эстонским писателям и филологам? А вот Рейнсалу со своим заявлением мог бы, наверное, отправиться ”kudanibud podalše”.
