Мешки Пандоры. Латвия раскрывает архивы КГБ: что в них хранится?
Что хранится в архивах КГБ? Этот вопрос на протяжении десятилетий был предметом споров и спекуляций в латвийском обществе. После долгих препирательств "мешки КГБ", наконец, будут раскрыты уже в декабре 2018 года. Латвийский портал DELFI рассказывает, как это будет выглядеть.
Решение рассекретить архивы КГБ Сейм принял 4 октября этого года. По неофициальной информации, первая порция картотек, возможно, станет достоянием общественности уже на этой неделе. Но окажется ли она для латвийцев долгожданным откровением? Действительно ли сможет приоткрыть завесу секретности над тем, кто в советские времена был "стукачом" и как именно он помогал тогдашнему режиму?
К 3 декабря Центр документирования последствий тоталитаризма должен передать оцифрованные документы Латвийскому национальному архиву. Архив обязан опубликовать полученные данные до 31 декабря. Однако, как сообщает журнал Ir со ссылкой на свои источники, процесс решено не затягивать до последнего — обнародование "мешков ЧК" произойдет не в рождественские праздники и не в преддверии Нового года, а уже на этой неделе.
Ранее латвийские СМИ сообщали, что в рамках этого процесса "планируется опубликовать агентурные картотеки, картотеку учета внештатных оперативных сотрудников и телефонные книжки работников КГБ, содержащие информацию о штатных сотрудниках".
Общественность, не вдаваясь в подробности терминологии, ожидает откровений о доносчиках и коллаборационистах, которые помогали советским органам госбезопасности знать все про всех. Однако, судя по реакции приближенных к проекту обнародования "мешков ЧК" специалистов, процесс может оказаться далеко не столь сенсационным и ярким.
Итак, публикации подлежат:
Картотека агентуры КГБ в алфавитном порядке — 10 612 карточек. В нее входят имена и активных на тот момент агентов, и исключенных. Также 1-й отдел КГБ (разведка) вносил в этот архив общие данные о лицах, которые планировали выехать из СССР за рубеж и имена потенциальных кандидатов для вербовки в случае войны или непредвиденной ситуации.
Имеется также картотека статистического учета агентуры КГБ (4141 карточка). В ней все те же имена, что и в алфавитной картотеке, просто они сгруппированы по принадлежности к структурным единицам Комитета госбезопасности. Этот архив в советское время использовался для подготовки отчетности.
Будет обнародована и картотека "внештатных оперативных работников КГБ" — лиц, которые на общественных началах оказывали чекистам "помощь в контрразведывательной деятельности на транспортных, промышленных объектах, а также отдельных заведениях Минобороны". В этом архиве находится 75 карточек. Внештатным оперативникам не давали позывных, а создавали аббревиатуру из первых букв имени, фамилии и отчества.
Есть, конечно, еще цифровая база данных КГБ "Дельта" (DELTA), оригинал которой также передадут из Центр документирования последствий тоталитаризма в Латвийский национальный архив. Однако "простым смертным" она не будет доступна — разрешение на изучение "Дельты" смогут получить лишь историки, юристы, журналисты, литераторы, некоторые студенты — но лишь после одобрения поданной заявки. Для этого нужно, чтобы ваш интерес сочли исследовательским — необходимо указать обоснованную причину [исследовательского] интереса к данным документам.
В общем, как пишет Ir, ссылаясь на слова сотрудника Латвийского национального архива Гинта Зелмениса, "сами карточки без оперативных дел, журналов регистрации агентов и записей из базы данных "Дельта" о содержании доносов не представляют большой ценности". В свою очередь, с этими более детальными документами латвийская общественность сможет ознакомиться лишь с мая 2019 года. Так что для более полноценных выводов придется подождать.
Впрочем, из тех документов, которые будут обнародованы уже в декабре, определенный резонанс в латвийском обществе могут вызвать дела так называемых "боевых агентов КГБ", то есть сотрудников госбезопасности, которым по завершении Второй мировой войны была поставлена задача бороться с национальными партизанами. До 31 декабря судебная система восстановившей независимость Латвии должна передать в Национальный архив все заведенные на этих агентов дела. По многим делам были выдвинуты обвинения, но зачастую приговор так и не был вынесен из-за смерти обвиняемого (все они на момент судебного разбирательства уже находились в преклонном возрасте).
"Всегда, когда идут дискуссии об открытии "мешков ЧК", возникает этот вопрос — для общественности будет ударом, увидеть знакомые имена, случится волнение и тому подобное. Если (в "мешках") столь много представителей интеллигенции, то реакция может последовать. Меня в одном интервью тоже спросили: если теперь выяснится, что главный дирижер следующего Праздника песни был (агентом КГБ), будут ли какие-то последствия для хора или нет", — сказал Кангерис в передаче LNT Ziņas в эфире LTV.
Именно вербовка представителей латвийской творческой интеллигенции в КГБ велась наиболее активно. Бывший политик и экс-сотрудник КГБ Юрис Боярс в свое время высказал такую мысль: если откроют "мешки ЧК", то латышам придется сменить свои иконы. В свою очередь, диссидент, один из самых рьяных активистов "Хельсинки 86" Константин Пупурс уверяет — он вычислил, что часть доверенных лиц КГБ сейчас является известными деканами и профессорами Латвийского Университета.
С 1991 года в Латвии было 298 судебных процессов о возможном сотрудничестве лиц с КГБ. И в большинстве случаев суд признавал, что для факта сотрудничества не хватает доказательств, рассказал член комиссии исследования документов КГБ, судья Юрис Стуканс. "Во всех этих 300 делах суд признал, что карточки не могут быть основанием признания факта сотрудничества. Просто не удавалось доказать факт сотрудничества, поскольку материалы дел отправлены в Москву", — добавил Стуканс.
Судья Стуканс отмечает, что сотрудничество с КГБ в суде удалось доказать только в отношении девяти лиц, в том числе семи осведомителей. Самый известный из них — бывший "серый кардинал" партии "Тевземей ун Бривибай"/ДННЛ, предприниматель Нормунд Лакучс. В 2006 году суд в последней инстанции постановил, что Лакучс являлся информатором КГБ.
"Первой ласточкой" стал поэт Янис Рокпелнис (сын автора текста гимна ЛССР, переводчик стихов Блока, Цветаевой и Бродского на латышский язык), который признался в этом в декабре 2017 года в интервью газете Neatkarīgā rīta avīze. При этом, как утверждает сам Рокпелнис, "у меня была традиционная, абсолютная ненависть к чекистам и коммунистам". Причиной саморазоблачения литератор назвал муки совести. "Понимаешь, я тогда еще не был христианином. Если был бы — не заключил бы договор со злом", — рассказал он беседовавшему с ним журналисту.
Еще одним видным информатором, как выяснилось недавно, являлся Алдис Эрманбрикс, автор известной в советское время среди латышей телепередачи Varavīksne. Благодаря Эрманбриксу, который активно использовал личные связи для получения записей западных музыкальных групп, советский зритель мог смотреть редкие в те времена "капиталистические клипы" в выпусках Varavīksne. Однако, как выяснилось, и он был "на крючке" у советских спецслужб.
Эрманбринкс не раскрывает, как его имя в 1983 году попало в картотеку. По заверениям музыкального деятеля, он использовал свои возможности влиять на агентов КГБ лишь во благо — например, давал положительные рекомендации уезжавшим за рубеж музыкальным коллективам из Латвии.
Эрманбриксу можно лишь поверить на слово. Дело в том, что написанные его рукой донесения пропали из архивов КГБ — согласно журналу выписок, в конце 1990 и начале 1991 года они были уничтожены. Однако, по неофициальной информации, часть архива все же не была уничтожена, а вывезена в Москву.
Как рассказал в интервью "Delfi TV с Янисом Домбурсом" экс-президент Латвии Валдис Затлерс, сам он, ознакомившись в свое время с архивами КГБ ЛССР, увидел имена людей, которых знал лично. И, как заявил Затлерс, там "есть и такие, кто говорил, что все это свинство, однако сам всем этим занимался". В основном это различные творческие люди. "Ну, они свободные люди. Что хотят, то и делают", — пояснил Затлерс, добавив, что есть в "мешках ЧК" и те, кто на публике и с друзьями категорически отрицает свою связь с органами госбезопасности при советской власти. "Они, наверное, не до конца честны. Но это вопрос нравственности, вопрос уважения к своей стране", — сказал бывший президент.
"Если кто-то считает, что это затрагивает его честь и достоинство, то есть возможности подать в суд на само дело, на создателей картотеки или на Российскую Федерацию как наследницу СССР", — полагает Кангерис.
"При этом вместе с картотекой обществу должны быть доступны и исследования ученых. Читая исследования в контексте картотеки, можно понять цель и суть этой картотеки. А сама она не содержит данных о личной жизни. Интимные детали содержит лишь база данных "Дельта", — пояснил историк.
Аналогичного мнения придерживается и президент Латвии Раймонд Вейонис. Он уверен, что обнародование "мешков ЧК" — в интересах латвийского общества, чтобы оно "могло перелистнуть и эти черные страницы истории Латвии и ее народа".
При этом президент Латвии подчеркивает, что публикуемая в этом году информация будет неполной, и обнародованные имена сами по себе ничего не скажут о сделанном конкретным человеком. "Прежде чем спешить с выводами, важно дождаться и ознакомиться с дополнительной информацией. Поспешно делая выводы, мы рискуем создать ошибочное понимание истории", — говорит президент.
