Луукас Кристьян Ильвес: запрет на двойное гражданство ставит многих перед тяжелым выбором
Меня этим утром огорчила очередная новость об эстонце из Абхазии, который, очевидно, останется без своего гражданства. Наш Закон о гражданстве сейчас не разрешает двойное гражданство. Это ставит 18-летних "двойных" граждан перед тяжелым выбором и, очевидно, отпугивает многих родителей от того, чтобы вообще ходатайствовать об эстонском гражданстве для своих детей.
Я пытаюсь представить, что случилось бы, если бы 18-летнего Луукаса поставили перед выбором, отказаться от эстонского или американского паспорта.
На тот момент я прожил в Эстонии в общей сложности два года, в возрасте 9-11 лет. Окончил среднюю школу в Вашингтоне и только что поступил на первый курс в Стэнфорде. Отказ от американского паспорта был бы для меня немыслимым. Это означало бы не только отъезд из страны, где я вырос и как раз учился в лучшем в мире университете, но и отвержение государства, в сложную историю которого мои родственники по матери вовлечены уже три века.
Очевидно, я тогда отказался бы от эстонского паспорта, полный подросткового упрямства по отношению к стране, которая меня поставила перед таким выбором. Если бы мой отец спустя 11 месяцев стал президентом той самой страны, это казалось бы высшей иронией судьбы.
Но такого не случилось. У меня была привилегия быть гражданином Эстонии по рождению, гражданство которых защищает Конституция Эстонии.
Два года спустя я решил написать свою дипломную работу о политэкономии переходного периода 80-х и 90-х годов в Эстонии. Будучи взрослым, я влюбился в эту страну и народ, в его смелость и солидарность, его способность и в сложные времена отстаивать ценности, которые имеют значение — семья, дом, а также свобода и демократия. История научила эстонцев, как в конце 19-го, так и в конце 20 века, что ценности эпохи просвещения и сохранение индивида не противоречат национализму, но они дополняют друг друга.
В 20 лет Эстония стала для меня чем-то большим, чем место, где я прожил пару лет, где находился хутор моих предков, где работал мой отец. Это превратилось в идею, во имя которой стоит бороться, то есть даже умереть. Под влиянием этой идеи в 21 год я добровольно вернулся в Эстонию после 10 лет отсутствия на срочную службу.
8,5 лет я работал на благо эстонского государства, после окончания срочной службы чиновником и дипломатом. Я верю, что и теперь в своей работе косвенно веду дела Эстонии. Если я однажды создам семью, то воспитаю своих детей эстонцами, и знаю, что мой вклад в ведение дел Эстонии не ограничится этим.
Я не родился патриотом Эстонии, а мне дали возможность стать патриотом. Моя история нетипичная. Но, наверное, и нет типичного выросшего за границей эстонца, от Александра Йэнсельна и Мари-Анн Келам до Вейко Парминга, Рийны Кионки, Пола Марли и Паломы Тупай — люди, которые, будучи взрослыми, приехали в Эстонию и отдали или отдают этой стране порядочную долю своей жизни.
Но разве мы больше эстонцы, чем живущий в Абхазии Алли Рутто? Разве мы больше эстонцы, чем все эти граждане Эстонии не по рождению, с которыми я служил, которым я в бою доверял свою жизнь?
И разве мы больше эстонцы, чем Джастин Петроне, Лили Милани или Абдул Турей? Хотим ли мы оставить неиспользованной возможность еще больше связать этих людей с Эстонией? Дадим ли мы им возможность стать патриотами? Или поставим их и их детей перед невозможным выбором — эстонцами вы можете стать, только полностью отрезав себя от своих корней.
У политики гражданства 1990-х годов были свои причины, и она, учитывая ситуацию в тот момент, могла быть разумной. Но это было почти 30 лет назад. Для того, чтобы двигаться дальше, мы не должны осуждать тогдашние решения или людей, которые их принимали.
Но какова эта реальная угроза сегодня для Эстонской Республики?
Предоставление двойного гражданства — это не нулевой вариант гражданства. Натурализация, конечно, пусть требует языкового теста и клятвы лояльности.
Многие беспокоятся из-за двойной лояльности. Но гражданство не дает автоматически права на доступ к государственной тайне или деликатную должность.
Может быть, двойному гражданству сопутствовало бы усиление проверки биографии для доступа к государственной тайне и предоставление дополнительной гибкости КаПо, чтобы отказываться давать разрешения. Может быть, нужно ввести и другие ограничения, например, относительно покупки земли в пограничных районах. Хорошо, обсудим это!
Я также не исключаю, что есть места, для которых двойное гражданство не подходит. Мой отец отказался от американского паспорта, когда стал послом Эстонии в Вашингтоне. И пусть пост Президента Республики останется гражданам по рождению.
Мы все беспокоимся за долгосрочное будущее эстонского народа. Вопрос не только в ценностях, но и в том, что нас на долгое время сделает успешным, богатым, растущим государством и народом.
Нельзя исключить, что разрешению двойного гражданства не сопутствовало бы никаких рисков. Но сопутствовала бы и выгода. И я достаточно верю в эстонское государство и народ, чтобы знать, что мы сможем реализовать эту выгоду и минимизировать ущерб.
