Пресса Британии: турецкий финансовый кризис — при чем здесь Путин?
- Турецкий финансовый кризис. При чем здесь Путин?
- Второе голосование по "брекситу" не решит проблему
- Алекса и Сири могут похоронить региональные акценты
Конфликт с Турцией: проиграют все
Конфликт между президентом США Дональдом Трампом и президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом не ослабевает, и это должно нас беспокоить, пишет обозреватель Daily Mail Оуэн Мэтьюс.
Эрдоган позиционирует себя как сильного лидера. Как и Владимир Путин, он готов обвинять в проблемах своей страны международные заговоры и бросать в тюрьму оппонентов, называя их предателями.
Но сейчас Эрдоган столкнулся лбом с таким же упрямым лидером — американским президентом Дональдом Трампом. И это может привести не только к кризису на мировых рынках, но и к разрыву отношений с ближайшим союзником Запада в мусульманском мире, полагает автор.
Тюремный срок для американского пастора и отказ ввести санкции против Ирана привели к резкой реакции со стороны Трампа. Он объявил о введении пошлин на турецкий экспорт, после чего лира обвалилась. На прошлой неделе она потеряла треть своей стоимости, что привело к резкой инфляции.
Эрдоган, ожидаемо, назвал действия Трампа ударом ножом в спину и охарактеризовал журналистов, которые распространяют ложные слухи о плачевном состоянии экономики страны, предателями.
На деле, искать причину большинства проблем экономики страны нужно в самой Турции. За последние 10 лет Эрдоган показал себя как авторитарный правитель, назначив, например, своего зятя министром финансов, и запрещая центробанку повышать размер процентной ставки. Все это негативно сказалось на экономике, отмечает Мэтьюс.
В то же время крупные турецкие компании активно брали кредиты на Западе в долларах и евро под очень низкие проценты. Сейчас же из-за падения лиры возвращать их будет проблематично. Иностранные инвесторы в панике выводят капиталы из страны, меняя лиру на другие более стабильные валюты. Это оказало еще большее давление на падение лиры.
Инвесторы из США, Европы и Японии вложили миллиарды долларов в развивающиеся страны и их компании. Опасения возможного ухода западных капиталов из волатильных активов развивающихся стран вызвали нервозность на многих финансовых рынках — от Южной Африки до Аргентины и Индии. Падение лиры привело к беспрецедентному обесцениванию аргентинского песо и индийской рупии. А российский рубль, южноафриканский ранд и индонезийская рупия упали до самого низкого за последние два года уровня.
Мы уже сталкивались с аналогичной ситуацией. В 1997 году произошло сильное обесценивание денег в Таиланде, что в итоге привело к азиатскому финансовому кризису. Тогда инвесторы покидали развивающиеся рынки, и это привело к экономическому и политическому хаосу во многих странах, в том числе в России, Аргентине, Индонезии и Южной Кореи, правительства которых были вынуждены объявить дефолт по своим долговым обязательствам, отмечает автор.
Урок, который можно вынести из этого, заключается в том, что как только какая-то обремененная долгами экономика начинает скатываться в пропасть, за ней сразу же следуют другие страны. И последствия оказываются не только экономическими. Кризис 1997 года влиял на мировую политику в течение последующих 20 лет. Он несет ответственность за приход к власти Владимира Путина и Эрдогана, которые пообещали навести порядок в экономике своих стран.
Последние несколько лет западные державы критикуют Эрдогана за преследование своих политических оппонентов и закрытие независимых СМИ, но это лишь сблизило его с Путиным. В прошлом году Эрдоган подписал многомиллиардный контракт на покупку ракет в России, а также он договорился с Московой о строительстве новой атомной электростанции. Хотя Путин и Эрдоган поддерживают разные стороны сирийского конфликта, у них вошло в привычку всячески хвалить друг друга и ругать США и Запад в целом, пишет Мэтьюс.
Эрдоган также заимствует много у Путина в форме правления. Почти все турецкие СМИ находятся под контролем лояльных Эрдогану олигархов. После попытки госпереворота 2016 года Эрдоган бросил в тюрьму более 150 тысяч политических активистов, ученых, журналистов и армейских офицеров. Когда-то Турция считалась оплотом демократии, но теперь ей управляет один человек, как и Путин в России, используя при этом махровый национализм и антизападную истерию.
Чтобы насолить США, Эрдоган может пойти на подписание соглашений о сотрудничестве в сфере безопасности с Россией на Кавказе и в Черном море, что будет угрожать кризисом в НАТО. И Эрдоган, и Путин любят кичиться независимостью своих стран от западной гегемонии, но экономически обе страны всецело зависят от западных финансов, отмечает обозреватель.
Эрдоган может сделать три вещи, чтобы избежать катастрофы: выпустить пастора Бранссона и прислушаться к позиции Вашингтона по Ирану, а также сообщить инвесторам, что он покончит с кумовством в турецкой банковской сфере и поднимет процентную ставку. Но все это не в духе Эрдогана.
Скорее всего, он вновь начнет сыпать угрозами и агрессивными заявлениями. Он может пригрозить Европе открыть страну для прохода мигрантов, если турецкие долги не будут реструктуризированы. А на США он может надавить угрозой закрыть базы НАТО в Турции.
Все это может привести к дальнейшему ухудшению кризиса в стране, а затем вылиться в полномасштабную глобальную финансовую катастрофу, полагает Мэтьюс.
Почему мечты о втором голосовании по "брекситу" иллюзорны
Обозреватель Guardian Мартин Кетл попытался ответить на вопрос, не станет ли второй референдум по "брекситу", если в нем когда-нибудь возникнет необходимость, очередной ненужной фантазией.
Политические лозунги "брексита" изобилуют чудовищным иллюзиями: голосование раз и навсегда всё решит; если уйти, то медицинская система получит много денег; досрочные выборы в парламент дадут мандат доверия правительству; отсутствие договора с ЕС лучше, чем плохой договор; чем ближе дата "брексита", тем больше будет единства в стране.
Всё это попытки выдать желаемое за действительное, именно в этом смысл иллюзий. Мы по самое горло оказались в последствиях, пишет Кетл.
Значительная часть несбыточных мечтаний исходила от тех, кто выступал за выход Британии из ЕС. Но теперь тем, кто выступает за сохранение Британии в ЕС, также нужно задаться вопросом: а не тешат ли теперь они себя другой иллюзией "брексита", на этот раз в форме второго референдума и так называемого народного голосования.
Премьер-министр Тереза Мэй всегда отвергала возможность второго референдума. Он не произойдет ни при каких обстоятельствах, заявляет Даунинг стрит. Но существуют обстоятельства, при которых это возможно, полагает обозреватель. Понятно, что отменить результаты референдума о "брексите" может лишь второй референдум, так работает демократия. Поэтому Мэй не может допустить такую возможность.
Но вероятность второго референдума становится все более реальной. Согласно опросам, большинство британцев поддерживают идею референдума по условиям будущего соглашения с ЕС. Если переговоры будут и дальше топтаться на месте, процент противников вырастет. Постулат о том, что политики не могут найти решение, поэтому людям нужно решать самим, будет звучать все громче, и он не лишен логики, пишет автор.
Но давайте представим, что Британия решит провести второй референдум. Это не спасет ситуацию. Главная проблема заключается в том, что Британия так и не разобралась, как референдумы могут сосуществовать с системой представительной демократии. Прошедшие два года это наглядно продемонстрировали. Второй референдум, независимо от результата, породит новые связанные с этим проблемы.
Нужно учитывать время. Дата "брексита" назначена на 29 марта 2019 года. Практически наверняка всем 27 странам-членам Евросоюза нужно будет договориться о продлении действия 50-й статьи, предусматривающей выход из ЕС, на более поздний срок. Но это не произойдет за одну ночь.
Проведение референдума должен инициировать парламент. Это вопрос принятия закона, который, скорее всего, не будет одобрен в одночасье. Избиркому и избирательным участкам потребуется время, чтобы составить правила голосования, которые должны быть эффективнее правил 2016 года. Закон о референдуме 2016 года был представлен за 13 месяцев до даты голосования. Референдум пришлось бы проводить весной 2019 года, то есть на все про все остается максимум лишь три месяца, отмечает обозреватель.
Британии нужен шанс, чтобы спасти себя от решения, принятого в 2016 году. Мы достойны лучшего. И если мы можем спасти себя от "брексита" по демократическим принципам, то давайте так и сделаем. Но не будем себя обманывать: есть много рисков, и последствия второго референдума могут быть проблемнее первого, пишет Кетл.
"Умные колонки" не понимают региональный акцент
Набирающие популярность "умные колонки" иногда не понимают команды из-за региональных акцентов, поэтому людям приходится менять манеру разговора, пишет Daily Telegraph.
Пользователи таких голосовых систем, как Сири, Алекса и Google меняют свои привычки в разговоре, чтобы те понимали их команды. Организация Life Science Centre в городе Ньюкасл (известном своим сильным северным акцентом английского языка) провела опрос пользователей голосовых систем и выяснила, что 80% из них меняют манеру разговора и нивелируют акцент, чтобы быть понятыми.
Некоторые опрошенные даже выразили озабоченность, что засилье таких систем может привести к вымиранию региональных акцентов. Преподаватель университета Ньюкасла Лоренс Уайт предположил, что если бы люди общались только с голосовыми ассистентами, их акцент исчез бы, однако при этом вернуться к родному акценту для многих людей очень легко.
По данным британского регулятора, "умные колонки" есть уже у 13% британских семей. Голосовая система слушает команды и вопросы пользователя. С ее помощью можно узнать свежие новости и прогноз погоды, совершить покупку в интернете, включить музыку и получить ответ на вопрос, пишет газета.
