ФОТО И ВИДЕО: Игорь Куров собирает кирпичи, осколки дорогого его семье города — Старой Нарвы
”Многие старые нарвитяне вспоминают о странном, возможно, легендарном случае, произошедшем примерно в середине 1930 годов. Мне о нем рассказывали мои родные. Говорили, что однажды в центре Нарвы появился старичок, который, глядя на крыши прекрасных зданий, сказал, что скоро этого города не будет. Так все и получилось, как известно. В 1944 Нарва была разрушена советской авиацией, а восстанавливать то, что еще можно было восстановить никто не стал”, — рассказывает Игорь Куров, чьи предки происходят из северной части Причудья. До какого-то момента они носили фамилию Куре (Kure), которая потом была русифицирована — ”Куров”.
Крепкое хозяйство
”У деда, Ивана Петровича, был хутор на берегу Чудского озера, в деревне Смольница, примерно 70 гектар, на которых семья, а у деда было 10 детей, 5 сыновей и пять дочерей, занималась хозяйством. Дед также зарабатывал продажей леса, ловлей рыбы, часто ездил в Нарву, ездили и остальные члены семьи: на работу, по разным делам — за покупками, просто для развлечения. Вообще, по реке в то время между Нарвой и Причудьем было очень хорошее сообщение — причудские, прибывая в Нарву, ночевали в порту Кулгу, на своих баркасах. Посещали Нарву и для того, чтобы увидеть что-то особенное. Тетя Ефросинья, когда я с папой в 1990 году был у нее в гостях в Канаде, рассказывала, какое огромное впечатление на нее произвела в 1936 году церемония открытия памятника Шведский лев, на которую приезжал принц Густав Адольф”.
Конечно, приход советской власти все изменил. Игорь говорит, что его дед, как и многие другие, предвидел скорые катастрофические перемены еще в 1938 году и даже раньше.
”Люди в провинции не были в информационной изоляции — читали газеты, слушали радио. Но и буквально рядом с ними происходили предвещающие недоброе события — советские военные на больших аэросанях в 1938 году вызывающе катались вдоль границы на Чудском озере, произошло убийство четырех эстонских пограничников. Замечали, что появились странные бродяги, на обычных бродяг не похожие — холеные, считалось, что эти люди собирали информацию. Когда в 1939 году были введены советские войска, все стало окончательно понятно, хотя это еще не была оккупация”, — говорит Игорь.
”Мой отец, Анатолий Иванович, 1921 года рождения, вместе с другой молодежью со стороны нынешнего Ивангорода, а тогда это была один город, Нарва, наблюдал как советские войска переходят через мост. Ему запомнилось, что когда колонны подошли к мосту, то остановились и ждали, пока саперы проверят, не заминирован ли он, хотя было еще мирное время, а войска вводили по договору”.
Непосредственное установление советской власти для Куровых обернулось тем, что землю у них отобрали, но дом оставили. Никто арестован не был. ”В то же время в Васк-Нарве арестовывали даже владельцев сапожных мастерских, владельцев небольших магазинов, аптек, учителей, — рассказывает Игорь. — Отец уже готовился идти служить в эстонскую армию, но попал в советскую”.
Войну ему удалось пережить сравнительно благополучно, то есть он остался жив. Его брат, Михаил, 1916 года рождения, погиб под Великими Луками. Другие братья были младше и в армию не попали.
Дед в 1942 году заболел и умер. Три тети Игоря (две родные сестры отца — Ефросинья и Нина, а также двоюродная — Зоя) после злоключений в германском лагере уехали в Канаду, а бабушка, Александра, с младшими детьми вернулась в Нарву.
Почему сам не остался в Канаде?
В 1989 году отец Игоря, Анатолий Иванович, посетил сестер в Канаде, а в 1990 году Игорь побывал у них в гостях в Торонто вместе с папой.
- Не было идеи остаться там, попросив убежища? В 1990 году, пока СССР еще существовал, его было не сложно получить.
- Хотелось, конечно, но как-то не решились на это, и когда в продлении визы отказали, уехали. До этого визу продлевали дважды, на месяц всякий раз, — рассказывает Игорь. — Но это был уже не первая моя поездка за рубеж. Незадолго до Канады я отправился смотреть на разрушенную Берлинскую стену, вскоре после того как произошло это историческое событие. Это была, конечно, авантюрная поездка. Мы поехали на двух машинах, ”Жигули” и ”Запорожце”, получив разрешение на выезд как члены спортивной команды, хотя спортсмен среди нас был только один — Яан Пехк, занимавшийся триатлоном и лыжами. Конечно, с деньгами у всех было туго, и мы рассчитали все очень точно, взяв с собой канистры с бензином, но нас подвело и то, что часть бензина изъяли на советско-польской границе, и то, что курс восточно-германской марки тогда быстро падал. Выручил нас один советский офицер, который просто заправил нам на военной базе в Дрездене.
По словам Игоря, обстановка в объединяющейся Германии была вдохновляющей: студенты на улицах, оптимистический настрой.
”Нас предупреждали, что на машинах с советскими номерами ехать опасно: где-нибудь в Чехии могут забросать камнями или еще что-то с ними сделать, если оставим автомобили без присмотра, но ничего такого не произошло”.
Слезы на развалинах
В 1987 году в Нарву приезжала из Канады тетя Нина. Власти тогда даже не разрешили ей остаться в городе на ночь. То есть в Эстонии она могла находиться дольше, но никак не в Нарве.
”Конечно, у нас был праздник по этому поводу. Собрались некоторые довоенные подруги тети Нины. Было много разговоров, но, конечно, тетя хотела посмотреть и на Нарву. Гуляя по Старой Нарве, от которой почти ничего не осталась, она в какой-то момент присела и зарыдала. Она, конечно, знала о том, что той Нарвы, которую она помнит, уже нет, но увидеть это своими глазами — было очень большим потрясением”.
Кирпичи как выражение любви
Игорь Куров за долгие годы собрал огромную коллекцию кирпичей, обломков старой Нарвы, но также кирпичей из других мест, близких и не очень. Все же часть коллекции, в каталог которой внесено уже больше 600 экземпляров, с разными клеймами, другими особенностями, — нарвская. В городе и его окрестностях в разное время было множество кирпичных заводов и многообразие их продукции впечатляет.
В каталоге Игорь фиксирует, где найден кирпич, частью какого здания он предположительно являлся, делает рисунок, довольно мастерский.
У коллекционера есть большая мечта — выставить кирпичи на всеобщее обозрение, снабдив экспозицию фотографиями зданий, частью которых они когда-то являлись, но пока нет места даже для нормального временного хранения всего собранного. Часть коллекции находится под открытым воздухом, часть — в подвале Эстонской гимназии, откуда к лету их нужно будет вывезти в связи с глобальным ремонтом.
”Я, конечно, очень переживаю по этому поводу. Специалисты, например, знаток керамики Ээро Котли, считают мою коллекцию уникальной, а для истории Нарвы она просто бесценна. Возможно, идеальным местом дня нее был бы павильон, который нарвские власти собираются построить для макета Старой Нарвы, созданного энтузиастом Федором Шанцыным. Для меня коллекционирование кирпичей — в некотором смысле выражение любви к Старой Нарве”.
