Руководитель нарвской таможни рассказал о самых экзотических предметах контрабанды

Наверное, почти каждому, кто пересекает границу, интересно: как люди в форме решают, имеет ли смысл один чемодан проверить, а другой оставить без досмотра? Предполагают ли таможенники, что любой путешественник стремится провезти хоть немного из не разрешенного правилами? Какие чувства испытывают, выловив очередного контрабандиста? На эти и другие, еще более ”каверзные” вопросы еженедельнику ”Инфопресс” ответил глава Нарвского таможенного пункта Вольдемар Линно.

- Вы, господин Линно, работаете уже два с лишним десятка лет, а потому знаете специфику таможни, что называется, ”от и до”…

- Уже 23 года. Начинал инспектором, и это мне помогает, так как действительно я знаю работу от самых корней. А что касается специфики… Ну, прежде всего, наш пункт можно считать уникальным. Кроме нас из России можно пересечь границу с Европой пешком только на участке Светогорск-Иматра, да и то необходимо иметь с собой велосипед. То есть у тебя как бы есть транспортное средство, ты — не пешеход.

- Сейчас, когда после грандиозного ремонта и реконструкции количество полос на Нарвском пункте пропуска увеличилось, наверное, выросло и число сотрудников?

- Нет, нисколько.

- Да как же вы справляетесь? В будние дни — еще ладно, но в выходные и долгие российские праздники народ же практически валит валом!

- Мы очень тесно сотрудничаем с пограничниками и помогаем друг другу. Вот, например, стали вторыми в Европе, кто занимается еще и паспортным контролем. Первыми были финны, которые начали оформлять на грузовом направлении пункта Нуйямаа не только таможенные документы, но и паспорта. С июня прошлого года мы делаем то же самое, и благодаря этому пограничники занимаются на легковом терминале оформлением такс-фри. Кстати, если говорить о критических моментах, когда пограничникам нужна помощь, мы можем оформлять паспорта и на пешеходном переходе, а значит, людям не приходится подолгу стоять, ждать.

- Какой процент потока вы досматриваете?

- Точную цифру не скажу, но, думаю, меньше сорока процентов. И это нормально. Во-первых, сегодня ни одна таможня мира не может осуществлять стопроцентный досмотр, как было во времена Советского Союза. Если бы мы тщательно проверяли все три с половиной миллиона человек, пересекающих нашу границу, очереди стояли бы годами. А во-вторых, за последнее время мы констатируем повышение законопослушности граждан и поэтому стараемся выстроить работу так, чтобы наносить точечные удары — выбираем тех, кто, по нашему мнению, может пронести что-то не то. Это касается и пешеходов, и легкового транспорта, и грузового, и автобусов, и поездов.

- Но как вы определяете, кого проверять, а кого можно спокойно пропустить?

- Используем всевозможные системы, проводим анализы риска. Хотя, конечно, самое главное оружие таможенника — это глаза, уши и нос. Он, поговорив с человеком, посмотрев документы, декларации на груз, решает, стоит брать его на проверку или не стоит. Ну, а потом уже, если это необходимо, начинается рутина — контроль, при котором мы используем собак, рентгеновские установки, всякие инструменты…

- Что чаще всего находите?

- Разное… Много случаев обнаружения запрещенных к вывозу растений и животных. Однажды задержали даже шкуру бурого медведя, который находится на грани вымирания. Достаточно часто пытаются вывезти канадских волков и рысей. Наркотики, конечно. Несколько лет назад выявили очень крупную группировку нарвитян-наркокурьеров. Был очень большой судебный процесс, если не ошибаюсь, посадили человек десять, причем всех на длительные сроки.
Ну, что ещё?.. Стратегический товар — бронежилеты, части оружия, детали самолетов. Интеллектуальная собственность — пиратские товары, подделки: фильмы, музыка, духи, одежда известных марок. И, конечно, культурные ценности. Довольно часто находим украденные в российской глубинке картины и иконы из ограбленных церквушек.
Список можно составить длинный, но не могу не пояснить: к сожалению, не все понимают, что провозить можно, а что — нельзя. Особенно это касается тех, кто пересекает границу впервые. Вот, к примеру, человек покупает в России электрошокер и очень удивляется, когда ему говорят, что ввоз таких изделий категорически запрещен. Даже возмущается: ”Почему нельзя? Я ж его не на черном рынке купил!” Вот и приходится ему объяснять, что у каждого государства свои законы и правила…

- Вы сказали: человек возмущается. А случается так, что люди оказывают открытое сопротивление?

- Бывали случаи неподчинения, оскорблений, даже пару раз имело место физическое насилие по отношению к инспектору. Но у нас очень хороший контакт с местным отделением полиции. Наши вызовы для них приоритетны, они реагируют моментально, и через короткое время человек получает наказание. Кстати, если нарушитель предлагает взятку кому-то из сотрудников, он уже через пару часов оказывается перед судьей.

- Простите, если вопрос покажется вам некорректным, но вы в самом деле абсолютно уверены в том, что ни один из ваших таможенников не возьмет взятку?

- Безусловно! Это — основа работы. Если кто-то склонен закрывать себе глаза купюрами, он у нас точно долго не проработает.

- Кстати, господин Линно, куда девается конфискат?

- Сигареты, алкоголь, лекарства и парфюм — уничтожаются. Топливо бесплатно передается детским учреждениям. А с контрафактом поступают по-разному. Если есть возможность удалить с одежды поддельный товарный знак, его аккуратненько снимают, и вещи передаются в благотворительные организации.

- И все-таки ваш основной бич, насколько я понимаю, не животные из Красной книги или контрафактные джинсы. Когда мы с вами встречались пару лет назад, вы сказали, что ваша конкретная цель — снизить на 50% долю контрабандных сигарет…

- Было такое. И, в принципе, нам удалось это сделать. Даже притом, что тут орудовала организованная преступность, а не просто какой-то дядя Вася договаривался с дядей Лешей: ”Давай-ка запрячем в вагон 70 коробок сигарет!”.
Конечно, что-то в этом роде происходит и сегодня. Какая-то группировка использует и наших граждан, и россиян, давая им заработать таким способом. Но партии стали намного меньше и встречается такое гораздо реже.

- Не могу не спросить о том, что нашим читателям, наверное, интереснее всего — куда прячут-то?

- Был случай, когда человек проносил сигареты в тыкве — вытащил мякиш, заложил сигареты и закрыл крышечкой… В гладильной доске были найдены сигареты, в банках с майонезом. Прячут под клавиатурой в стареньких ноутбуках, в фотоаппаратах, из которых вытащили внутренности. А однажды мы нашли сигареты в алюминиевых планках, на которых крепится тент грузового автомобиля. Они же полые, так водитель спилил край и заложил пачки внутрь…

- Да уж! Если бы изобретательские таланты контрабандистов — да на добрые дела, с их фантазией можно было бы Нобелевскую премию получить! Но как вы-то такие вещи находите?

- Знаете, мне не нравится, когда говорят, что контрабандисты идут на шаг впереди таможенников. В таких случаях я всегда говорю: ну, может, на полшага, не больше! Это, разумеется, шутка, но, в общем, мы успеваем.

- 50% — немало. Но вам ведь, наверное, удалось добиться такого результата, в основном, благодаря ужесточению правил провоза и увеличению размеров штрафов?

- Я бы сказал так: благодаря не только нашей политике на границе, но и общественной деятельности, и работе наших передвижных групп, которые выявили очень много преступлений и нарушений.
Помимо этого, мы проводим занятия в школах, ездим с палаткой на городские, волостные мероприятия. Люди подходят, и, когда мы им объясняем, что контрабанда сигарет — первый шаг к спонсированию терроризма, они начинают задумываться. Это ведь действительно так и обстоит, мы знаем немало примеров, когда террористы зарабатывали не только на наркотиках, нефти или проституции, но и на сигаретах.
Или еще. Люди обычно не знают, что поддельные духи, которые они покупают, делают трех-четырехлетние дети, которые работают где-нибудь на вьетнамской подпольной фабрике за бутерброд. Услышав про это, многие искренне удивляются. И дай Бог, чтобы это их удивление превратилось в отвращение…
В общем, работа проводится, но победить зло только на границе — нельзя. Надо менять сознание людей. Поэтому мы и разработали свою новую стратегию…

- В чем она заключается?

- Мы решили повернуться лицом к предпринимательству.

- Простите, не поняла?

- Это, скажем так, маленькая революция. Наша цель — сделать так, чтобы люди не воспринимали Налогово-таможенный департамент как карательный орган, постоянно стоящий рядом и зорко следящий за всеми делами, платежами и налогами. Мы хотим дать понять предпринимателям, что наша система является для них не то чтобы другом, но уж помощником — точно. Бизнесмен должен быть уверен: если ему не присылают никаких писем и запросов, значит, он работает в рамках закона, и у него все хорошо. И если предприниматели почувствуют себя не подопечными, а нашими равноценными партнерами, им будет намного проще вести дела…

- Погодите, господин Линно! Вы говорите о налогах, но далеко не все бизнесмены пересекают границу!

- Да, но если работа честных предпринимателей все-таки связана с ввозом-вывозом товаров, мы можем давать им некий особый статус. Если кто-то себя ранее хорошо зарекомендовал, он сможет заезжать на границу, проходить паспортный контроль за 10 минут, выезжать — и тут же использовать свой продукт по назначению.

- Вы полагаете, таких окажется много?

- Для того, чтобы осуществить такую практику, понадобится, разумеется, какое-то время. Но, я думаю, все достижимо. Тем более, что по статистике большинство людей платят налоги добровольно. Ну, а таким деятелям, которые все-таки не хотят работать честно, придется постоянно давать понять: мы рядом, мы все видим и, в конце концов, добьемся, чтобы вы исполняли закон.

- Все так, но сегодня многие говорят о несовершенстве некоторых наших законов…

- Такое тоже существует, поэтому мы достаточно часто встречаемся с перевозчиками, расспрашиваем их о проблемах, и, если они говорят, что какие-то правила мешают им нормально функционировать, мы пытаемся этот закон изменить…

- Даже так?

- Ну, а как же! Законы обязаны помогать развиваться, а не тормозить…