Михаил Корб: административная реформа, 1+1=3
В начале 2017 года государственная реформа в Эстонии вступила в свою завершающую стадию. По сути, это реформа системы административно-территориального деления (АТД), которая начала формироваться с земской реформы Александра II, приобрела трехуровневый вид в период первой независимости и была скорректирована в советское время. Эта система со всей очевидностью больше не соответствует тем задачам, которые она призвана выполнять. Система АТД — это не священная корова, а инструмент, который должен соответствовать вызовам времени. А вызовов этих много.
Утратили актуальность некоторые принципы организации местного самоуправления. Столетие назад доступность муниципальных услуг определялась возможностью в течение одного дня пешком дойти до административного центра и вернуться обратно. В XXI веке большинство пользуется личным автотранспортом, в дополнение к которому в Эстонии существует развитая система транспорта общественного. Ее совершенствование с перспективой частично бесплатного транспорта в уездах будет увязано с административной реформой.
Существенно изменилась схема расселения эстоноземельцев. Значительно сократилось население уездов за исключением Харьюского, оно продолжает концентрироваться в Таллинне, а также прилегающих к нему (а также городу Тарту) волостях, некоторые из которых сельскими являются лишь номинально. К примеру, в 1922 году на Сааремаа проживало почти 60 тысяч человек, а к настоящему времени — чуть более 30. При этом количество островных муниципалитетов (а их 14) почти не изменилось с 1892 (!) года.
В последние десятилетия демографическая проблема усугубилась не только количественно, но и качественно — в структуре населения, особенно на периферии, все больший вес имеют люди старшего возраста. Помимо прочего, для малых городов и волостей это означает перспективу снижения доходной части бюджетов, т.к. значительная ее часть формируется из подоходного налога.
Эволюционировала география рабочих мест. За столетие экономика Эстонии прошла путь от преимущественно аграрной до постиндустриальной, в которой доминирует сектор услуг. Сельское хозяйство превратилось в высокотехнологичный сектор экономики, который больше не требует большого количества трудовых ресурсов. Современный этап развития характеризуется концентрацией рабочих мест в крупных городских агломерациях, в которых существует критическая масса квалифицированных специалистов и привлекательная жизненная среда. Административно препятствовать этому процессу невозможно и вредно, т.к. конкурентоспособность страны в значительной степени обеспечивается успешностью развития его столицы, которая конкурирует не с сельскими территориями, а с другими мегаполисами — как в регионе Балтийского моря, так и за его пределами. Наличие достаточных возможностей для самореализации в Таллинне служит и механизмом, сдерживающим миграцию рабочей силы за пределы страны.
Но это не означает, что по отношению к периферии необходимо следовать принципу ”с глаз долой, из сердца вон”. Напротив, для нынешней коалиции сохранение и развитие сельской жизни является безусловным приоритетом. Одним из условий этого является обеспечение качества жизни, в том числе общественных услуг, сопоставимого с городским. Очевидно, что средняя эстонская волость с населением в 2000 человек не обладает необходимыми материальными ресурсами и, зачастую, кадровыми компетенциями для решения этой задачи. Минимальный порог в 5000 человек и оптимальный размер (11 000 жителей) самоуправлений определены не политической целесообразностью, а на основе определенных критериев. К примеру, около 11 000 жителей необходимо для наполнения полнокомплектной гимназии.
В этих условиях жизненно необходимо укрепление местных самоуправлений, которому будет способствовать не только их объединение, но и передача новых сфер ответственности с уровня уездов, управы которых прекратят свое существование в начале 2018 года. Уже сформировались региональные центры, в которых жители могут получить специализированные государственные услуги, в то время как многие уездные центры перестали быть точкой притяжения окрестного населения. Настало время уйти от излишней бюрократии и дублирования функций, дать больше самостоятельности местным общинам, позволить органам местного самоуправления стать полноценными институтами развития, а не только выживания.
Новые единицы получат пособия на объединение, но не это главное. Важно, что существенно возрастет их конкурентоспособность — увеличатся возможности претендовать на софинансирование проектов из европейских фондов, привлекать частных инвесторов. Более эффективными и доступными станут услуги населению. Весомее станет мнение местного самоуправления в государственном масштабе, его возможности отстаивать интересы жителей. В конечном итоге это должно вернуть малым городам и сельским волостям население и перспективу.
