МНЕНИЕ: Почему российские СМИ превратили обмен Кохвера на Дрессена в шоу?
Спецслужбы должны были делать дела по-тихому, не поднимая шумихи в СМИ, а отчеты под грифом ”секретно” должны попадать лишь на столы ”избранных”. В этот раз все было с точностью да наоборот: и задержание, и особенно освобождение были проведены по сути в онлайн-режиме, считает эксперт Института внешней политики Эстонии Кармо Тюйр.
Почему?
Во-первых, ”месседж для своих”. Российским ведомствам, занимающимся как разведкой, так и контрразведкой, был предоставлен шикарнейший наглядный материал, который может быть полезен как при вербовке, так и при выучке новых агентов. Особо значим тут именно аспект вербовки: таким образом удалось показать, мол, ”мы своих не бросаем”! А то, что другие попавшиеся агенты еще сидят по тюрьмам — да это сейчас неважно! Создали образ, сюжет в лучших традициях классики кинематографа, и получилось круто.
Во-вторых, что не менее важно, получилась двойная цель назначения. Как ”своим”, так и ”чужим” дали понять, что российские органы госбезопасности достаточно решительны и тверды, чтобы в случае необходимости проводить операции и вне своей территории. Я полагаю, что тех, кто искренне верит в официальную версию России, мол, ”вражеский иностранный агент перелез через границу с пистолетом и охапкой денег”, на самом деле очень мало.
В-третьих, сигнал был послан и ”наружу”. Освобождение офицера страны-члена ЕС и НАТО можно поставить в один ряд и с другими знаками, которые должны по кусочками собрать образ, так сказать, ”всепонимающего Кремля с человеческим лицом”. А также указать на его умение играть в ”хорошего полицейского”. В целом же, на фоне весьма, мягко говоря, прохладных отношений Кремль может быть уверен, что малейший признак потепления найдет на Западе отклик десятков, даже сотен неравнодушных сердец, которые быстро заговорят о необходимости выровнять отношения и вернуться к положению "business as usual" (Политика Британского правительства в первые годы Первой мировой войны, в соответствии с которой, для того, чтобы страна была активна и хорошо функционировала, граждане должны во время войны думать так же, как и до, то есть они должны воспринимать войну ”обычно и спокойно” — прим. ред).
В заключение стоит также напомнить, что ни освобождение Эстона Кохвера, ни встречи министров иностранных дел, ни интервью Путина в программе ”60 минут”, ни речи в ООН (на недавно состоявшемся саммите — прим. ред.) не изменят расхождений в наших реальных долгосрочных интересах. Москва по своей природе продолжит смотреть на окружающий мир через призму своих национальных интересов, которые формирует в настоящее время, если можно так выразиться, ”коллективный Путин”.
Обмен Эстона Кохвера на Алексея Дрессена был в достаточной мере театрализованной постановкой, целью которой было — послать сигнал. Но этот театрализованный сигнал никак не изменит общей картины.
