Тоом — Delfi: я выиграла выборы не потому, что я русская, Яна Тоом, а потому, что у меня была внятная программа

”В данный момент, да, я понимаю, что выиграла выборы не потому, что я русская, Яна Тоом, а потому, что у меня была совершенно внятная программа, она была социальная”, — заявила в интервью Delfi избранная вчера от Эстонии в Европарламент центристка Яна Тоом.

Эстонцы опасаются, что, если прежде в Брюсселе работала дружная команда наших евродепутатов, то теперь, в связи с вашим приходом, образуется формула 5+1. Вы согласны с такой интерпретацией?

На самом деле не согласна. Я только что сказала об этом Келаму, мы с ним вообще знакомы не были лично, сегодня впервые познакомились. Поэтому как бы делать выводы обо мне на основании каких-то газет — не надо. Я тоже к нему не очень хорошо отношусь, но выхода у нас нет, нам придется каким-то образом сотрудничать. Я думаю, что мы в каких-то вещах общий язык найдем, в каких-то, безусловно, нет.

Можно конкретизировать, в каких — безусловно, нет?

Мне кажется, то, что сейчас объединяло наших оппонентов на этих выборах — это была такая антирусская, антироссийская истерика. Я, скорее, придерживаюсь позиции, которую озвучил на дебатах Жан-Клод Юнкер, который сказал, что те, кто упрекает Европу в том, что она слабо реагирует на действия России, хотят войны. Так и есть по большому счету. И мне очень понравилось то, что сказал вчера Андрус Ансип. Он сказал очень кругло и очень аккуратно, сказал примерно, что раньше мы представляли какую-то такую картину мира об Эстонии, которая всех устраивала, а теперь появится кто-то еще (он не назвал моего имени, но было понятно, о чем речь), кто будет говорить о чем-то другом. А это означает, что наши партнеры решат, что правда где-то посередине. Но она действительно где-то посередине. И поэтому мне кажется, что такое равновесие нам пойдет только на пользу.

В какую фракцию вы намерены войти в Европарламенте?

У нас есть договор, мы входим в ту же фракцию, в которую входят реформисты. Это Альянс либералов и демократов.

Наверняка размышляли, что станете делать в Брюсселе? Есть какие-то задумки?

Задумки у меня есть, но, так как я уже побывала в парламенте и знаю, что задумки, которые у меня были, когда я туда входила, претерпели некоторые изменения в течение пары месяцев, когда ты просто начинаешь на практике понимать, как все это работает, то в данный момент, да, я понимаю, что выиграла выборы не потому, что я русская, Яна Тоом, а потому, что у меня была совершенно внятная программа. Она была социальная.

В первую очередь, идея состоит в том, что в социальной политике Европейскому союзу необходимо двигаться в сторону федерализации, потому что это чудовищное расслоение, которое мы сейчас наблюдаем в ЕС, до добра не доведет. Не потому, что у нас бедные пенсионеры, а в Германии пенсионеры богатые, а потому, что это источник нестабильности и социальных беспокойств. И это звучит утопично, но, когда мы говорили об этом и с нашей фракцией, и с тем же Верхофштатом (хотя он вроде бы — правее уже некуда), мы согласились с тем, что нам необходимо работать над тем, чтобы у нас была единая европейская минимальная пенсия. Тем более, что в Эстонии, где людей старше 65 лет 17 %, это крайне важная штука.

Второй момент — это, конечно же, нацменьшинства и вся проблематика, которая с этим связана. Мы ратифицируем конвенции странным образом, с какими-то оговорками, я отдаю себе отчет, что это дело Рийгикогу, но я так же хорошо знаю по опыту, что, когда ты выступаешь на какой-то конференции в Брюсселе и говоришь, что все несколько не так, как вам рассказывали, люди удивляются, они действительно ничего об этом не знают. То же самое положение русскоязычного меньшинства — оно до сих пор отсутствовало в дискурсе, который имел место в Европарламенте прошлого созыва.

А Жданок?

Жданок — да. Я имею в виду Эстонию.

Честна ли по отношению к русскому избирателю была эта ваша предвыборная реклама, где звучало что-то вроде того, что ”Кылварт — в Таллинне, Тоом — в Брюсселе”? Ведь вряд ли стоит надеяться, что голос по теме сохранения образования на русском языке будет услышан. Не банальная ли ловля голосов избирателей происходила, хотя на самом деле в Европарламенте ничего не удастся сделать?

Посмотрим, удастся ли там что-то сделать. Это не ловля, безусловно. Это мое убеждение, что сделать можно. До сих пор я вроде бы не давала поводов сомневаться, что я кого-то ”ловлю”. И если я пойму, что ничего там сделать не могу, я оттуда просто уйду. Но я надеюсь, что этого все-таки не случится. Потому, что в Европе 5 млн русских или как-то так, и я думаю, что союзники у нас есть, и на самом деле я уже точно знаю, что нас очень хорошо понимают те страны, которые были империями, которые, имея свои осколки где-то, хорошо понимают, что у этих осколков есть свои проблемы.