"Ответ на статью о "Ночном дозоре", который якобы стал "кормушкой"

Опубликованная на Delfi статья Димитрия Кленского ”Как ”Ночной дозор” стал кормушкой” содержит ряд фактических неточностей.

Димитрий Кириллович в частности утверждает, что ”персонально за май-июль Арюпин заработал 55 300 крон (в среднем — 18 433 крон/месяц). Его коллега Русаков — 57 600 крон (соответственно — 19 200 крон/месяц), Полещук — 17 971 крону”.

На самом деле в этот период Центром информации по правам человека мне была выплачена сумма в 2,5 раза меньшая. Это легко доказывается и при помощи банковской распечатки с моего счета, и бухгалтерской документации ЦИПЧ. При этом надо учитывать, что даже эта сумма была не за май-июль, а за сентябрь-июль, так как до этого была продолжительная задержка в выплате мне зарплаты, и это было со стороны ЦИПЧ в том числе погашение долга да предшествующий период.

С мая по июль 2007 года я вел прием жертв полицейского произвола, принимал и помогал составлять первичные обращения в ЦИПЧ, писал от их имени заявления к канцлеру права и в окружную прокуратуру, обжаловал решения окружной прокуратуры об отказе в возбуждении уголовных дел против полицейских в Государственную прокуратуру, составлял проекты жалоб в Таллинский окружной суд на Государственную прокуратуру, акцептировавшую отказ в возбуждении уголовных дел против полицейских. Работы было много. Загрузка была полная. Считаю, что я эту сумму честно заработал.

Также не согласен с некоторыми комментаторами, утверждающими ”подумаешь 4 человека получат компенсацию”. Не будем забывать, что Эстония уже 20 лет является независимым государством, и над ней нет Верховного Суда СССР. По большому счету, жаловаться на Эстонию некуда, кроме как в Европейский суд по правам человека. Этот же орган является достаточно политизированным и испытывающим пиетет к маленькому независимому государству.

Поэтому в период с 1996 года из 600 поступивших из Эстонии жалоб в производство Европейским судом было принято только 30. Из этих 30 только в 10 случаях жалобы были удовлетворены. Поэтому то, что Европейский суд признал действия эстонской полиции нарушением Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод является большой победой. И это стоило больших трудов целого коллектива людей. Эстонские власти не удосужились возбуждать уголовные дела, поэтому материалы по каждому из заявителей пришлось собирать мне самому. А это и справки, и запросы, и показания свидетелей.

Те, кто видел тома уголовных дел хотя бы по телевизору, поймут, о чем я говорю. Жалоб в Европейский суд, конечно же, могло бы быть и больше. Но как заставить человека судиться с государством? Особенно когда для него это может грозить увольнением с работы не только его самого, но и его близких, может грозить проблемами с бизнесом, если у него есть бизнес. Увы, мы живем не в свободной стране.

Помимо фальшивого отчета Димитрий Кириллович ссылается на экспертов, по мнению которых пострадавшие якобы были пущены по ложному следу и вместо жалоб в прокуратуру их снабжали заявлениями к канцлеру права, и из-за этого якобы половина пострадавших потом отказалась жаловаться в прокуратуру. На самом деле во всех случаях обращения составлялись на оба адреса — сначала канцлеру права, потом в прокуратуру.

Канцлер права по горячим следам успел сделать заявление об отсутствии пострадавших. Поэтому было важно информировать также и его. Более того, все полученные заявления канцлер права пересылал в прокуратуру сам. Все подавшие заявления канцлеру обзванивались через неделю и приглашались для выдачи им заявлений в прокуратуру. Когда наплыв людей стал меньше, человеку сразу выдавалось два заявления в оба адреса. Таким образом, ни один обратившийся ко мне человек не прошел мимо прокуратуры, и на этой стадии не было никакой половины отказавшихся.

Получается, что Димитрием Кирилловичем сначала была выдвинута ложная гипотеза о заявлениях только Канцлеру права и половине отказавшихся подавать жалобы в прокуратуру. На основании этой ложной гипотезы он получил мнение неизвестных экспертов о ”ложном следе”. Далее делается вывод о моей профессиональной некомпетентности.

Также стоит отдельно отметить, что заявления Канцлеру права, который выполняет в Эстонии и функции омбудсмена, сыграли свою положительную роль. На основании их через пару лет после событий появился отчет Канцлера права, который достаточно точно описывал произошедшее, и в котором делались правильные выводы.

Вместе с тем я вполне солидарен с Димитрием Кирилловичем в том, что ситуация отсутствия оплаты услуг адвоката Оловянишников и юриста Кустова по защите ”бронзовой четверки” действительно достойно сожаления. Также достойно сожаления, что матери Марка Сирыка пришлось продать квартиру для оплаты адвокатских услуг. Правда, не ясно тогда — чьих.