МНЕНИЕ | Россия бессильна перед санкциями США?

Санкции давно стали для США мощным инструментом давления на другие страны, включая Россию. Однако за видимой простотой этих мер скрывается сложная система, основанная на американской юрисдикции, которая охватывает почти весь мир и заставляет считаться с собой даже тех, кто не связан с США напрямую. Об этом пишет старший научный сотрудник Берлинского Центра Карнеги по изучению России и Евразии Сергей Вакуленко.

Можно ли испугать Россию санкциями?

Речь не об экономическом смысле, а о процедурном, механике. Я обсуждал это несколько раз на стримах, но мельком, решил написать поподробнее. Это не комментарий к новостям и не аналитика, это, скорее, объяснение, полезное фоновое знание, которым многие, погруженные в санкционную тематику, обладают, наверное, и так, но если вдруг нет, это может быть полезно.

В самом деле, давайте зададимся вопросом, как вообще санкции объявляются? Есть понятие юрисдикции. Юрисдикция, вообще говоря, национальна. Государства имеют власть над своими подданными (именно подданными, subjects, а не гражданами), которые могут быть как гражданами, так и, например, постоянными резидентами, как физическими лицами, так и юридическими и над своей территорией. Законодатели могут принять закон (или делегировать определенные права исполнительной власти) который будет обязан к исполнению всеми подданными этой страны, где бы они ни находились и всеми на территории этой страны, чьими бы подданными они ни были.

Могут, например, издать закон или регуляцию, запрещающую покупать российскую нефть. Или иметь дела с теми, кого OFAC (специально уполномоченный орган) внес в проскрипционные списки. Законы эти довольно суровы – за нарушение физическим лицам полагается многолетнее тюремное заключение, корпорациям – огромные штрафы. Но все это распространяется только на американскую юрисдикцию, над сделками между иранцем и китайцем, проводимой в Сингапуре, американские законодатели, по идее, не властны.

Для аналогии – власти Саудовской Аравии могут запрещать алкоголь и грозить за его употребление и продажу. Они, даже, может быть, по своим законам могут покарать саудовца, пошедшего в злачное место и употребившего спиртной напиток где-нибудь в Дублине. Но они не могут наказывать за это бармена дублинского бара или фирму Диагео, изготовившую мочу дьявола, наносящую смертельный ущерб душе добрых мусульман – пока фирма Диагео, не пытается ввезти этот товар в Саудовскую Аравию.

Если так, то почему ж тогда американские санкции такие страшные? Вот, допустим, та же нефть или газ. Россия с США нефтью и газом практически не торговали. Торгует себе Россия нефтью с Индией, и где здесь США?

Американская „длинная рука“

США во всем этом — вот где. Американские прокуроры и американские суды исповедуют концепцию „длинной руки американского правосудия“ и считают, что ежели где какое действие было совершено с использованием каких-то американских ресурсов, то это создает связь с США и затягивает событие под сень американской юстиции, даже если в нем не участвовали американские „лица“ и происходило оно за тысячи миль от США. Для создания подсудности достаточна уплата американскими долларами, участие американского банка в цепочке проведения платежа, даже если уплата была не в долларах (а иногда – даже не американского банка, а банка с присутствием в США), звонок с территории США для обсуждения сделки, мейл, посланный через американский сервер электронной почты и т.д. и т.п. Допустим, танкер, внесенный в санкционные списки, пришел в порт в индийском Гуджарате, капитан расплатился кредиткой какой-то из международных систем за доставку продовольствия на судно – это будет нарушением санкционных законов. Или бумажными долларами расплатился – тоже будет подсудным делом, и для капитана, и для продавца.

Причем, подход там – коготок увяз, всей птичке пропасть, суды и прокуроры норовят затащить в дело всех соучастников, даже если на пересадке в США неосторожно обсудили проблему только двое из них. Соучастниками при этом могут считаться все, даже косвенные, участники сделки – банки, через которые проходили транзакции, нотариусы и так далее. Защита со ссылкой на добросовестное заблуждение по незнанию, и соответственно, отсутствие преступного умысла, иногда может сработать, но даже тут американские суды могут применять более строгий стандарт – если обвиняемый чего-то не знал, но мог узнать, „приложив разумные усилия“, может считаться, что была преступная небрежность, или может быть, даже намеренное неприложение усилий.

Казалось бы, торговцы санкционным товаром и их покупатели, сидя в Гонконге или Дубае, могут сказать про себя американскому суду: „Ну-ну, давайте, судите меня, не ездил я никогда ни в какие Штаты и не собираюсь. Руки коротки“. Но дело в том, что когда дело заслушано и приговор вынесен, пусть in absentia, США начинают требовать от других стран помощи в поимке, задержании и препровождении в США осужденного судом преступника в соответствии с договором о взаимной правовой помощи (а таких у США подписано много со множеством стран). Перечить США по этому поводу желающих находится мало. Бывают случаи, вроде многолетней невыдачи Ассанжа и Сноудена, но это редкость.

Почему американские санкции страшнее остальных?

Но допустим, кто-то напрягся и тщательно выстроил весь бизнес-процесс торговли так, чтобы он был максимально далек от всего американского. И тут вступает в дело вторая угроза. OFAC может внести в санкционный лист кого угодно по своему собственному разумению, ничего никому не доказывая и ни перед кем не оправдываясь. Недовольный может написать в OFAC жалобу, что его карают ни за что, подать иск в американский суд, чтобы OFAC снял этот статус, но эти процедуры могут длиться годами. Суть здесь в том, что внесение в санкционный список хоть и является наказанием по сути, процедурно не является лишением какого-либо права. С точки зрения американского закона, для иностранцев возможность вести дела в американской юрисдикции и с использованием плодов американских искусств и ремесел – это не право, а привилегия, милостиво предоставляемая страной для чужаков, но которая может быть отнята по первому желанию. А если кто вдруг оказался в этом списке, то смотри содержание предыдущих абзацев – иметь дело с ним создает, во-первых, риски уголовного преследования в США, а во-вторых – риски самому попасть в этот список.

С непонятливыми время от времени проводят разъяснительную работу – приезжают делегации из Treasure Department и рассказывают, что они заметили или узнали, что, например, банки страны А или К стали куда больше работать с компаниями из страны Р, чем пару-тройку лет назад, так что, у чиновников из OFAC стали возникать подозрения, какой это бизнес эти банки обслуживают, а поскольку эти чиновники очень заняты, то они могут сначала внести банки в список, а потом уж начать разбираться. Так что, никто никому не угрожает, но о рисках честно предупреждает.

Почему санкции США – это не просто угрозы

Здесь есть еще один важный элемент – а как это OFAC что-то мог разузнать? OFAC – это, пожалуй, самая древняя и самая мощная служба такого рода в мире. Его деятельность началась в 1950 году, в OFAC работает несколько сот человек, у OFAC есть налаженные связи с американским разведывательным сообществом. И есть еще один уникальный момент – у OFAC есть доступ к информации обо всех банковских проводках, передающихся через систему SWIFT. Любых, во всем мире. Эта возможность появилась не вчера, она выстраивалась с 2001 года. Причем, если сам SWIFT хранит эту информацию три месяца, OFAC, похоже, архивирует ее на куда больший срок.

Ни у какой другой страны мира нет ничего подобного. Нет доктрины длинной юридической руки, нет механизма „зачумливания“, практически нет угрозы вторичных санкций, агентства, ведущие санкционную политику слабы и немногочисленны. Санкции ЕС, например, хоть и вводятся на уровне Евросоюза, но предполагается, что следить за соблюдением санкционного режима должны компетентные органы государств-членов.

Поэтому, хоть Канада, Великобритания, ЕС тоже вводят санкции, как и США, и часто в куда более широком масштабе, эти санкции достаточно беззубы. Да, они мешают вести дела в этих странах и с компаниями этих стран непосредственно санкционированным компаниям, но не особенно покрывают, например, перепродажу товаров, скажем, европейского происхождения через цепочку посредников компании, находящейся под европейскими санкциями. В современном глобализованном мире это неудобство, обходящееся в большие затраты денег и времени, но не радикально большие.

Но разумеется, там, где крутятся большие деньги, всегда находятся рисковые люди, готовые за долю малую (составляющую миллиарды долларов) играть в кошки-мышки с санкционными властями, в том числе, и санкционными властями США, и далеко не всех из них этим властям удается ловить, по крайней мере, достаточно быстро.

* Мнение автора может не совпадать с мнением редакции

* Редакция RusDelfi приглашает к сотрудничеству авторов, имеющих собственное мнение по политическим, экономическим, социальным и культурным вопросам. Пишите нам на адрес [e-mail] с пометкой „в рубрику мнений“!