Фрейд против автора „Хроник Нарнии“: чем интересен новый фильм про отца психоанализа?
Фильм Мэтью Брауна по пьесе Марка Сен-Жермена – пример исторического допущения в литературе и, соответственно, кинематографе. Из похожих вариантов сразу вспоминается когда-то знаменитая „Игра в четыре руки“ о потенциально возможной, но никогда не случавшейся в реальности встрече Баха и Генделя. В таких сюжетах обычно не происходит ничего из ряда вон выходящего, авторы просто додумывают за известных людей их несостоявшиеся диалоги и взаимодействия, некоторым образом ловя хайп на именах великих. С другой стороны, они ничем не рискуют – потому что никаких радикальных действий персонажи не производят, просто треплются, а мало ли кто о чём и с кем мог говорить.
Так же и здесь. Из биографии отца психоанализа Зигмунда Фрейда известно, что за несколько недель до самоубийства он встречался и разговаривал с одним оксфордским доном, причем доподлинно личность этого дона не установлена. Сен-Жермен, а за ним и Браун делают допущение, что это мог быть, например, автор „Хроник Нарнии“ Клайв Льюис – и строят свой сюжет именно на этом.
Почему именно Льюис? Мне кажется, главным образом потому, что точка конфликта в таком гипотетическом разговоре находится сама собой. Известен факт, что Льюис был верующим, и сильно верующим. Фрейд же, несмотря на неизлечимую болезнь, до конца жизни оставался атеистом.
Собственно, в этом и суть фильма. Человек, знающий про себя, что умирает, знающий и о том, что спасти его никакими средствами медицины уже нельзя, более того, подготовивший себе аэродром для самостоятельного полета в вечность в виде яда, спорит о существовании бога с глубоко верующим молодым человеком. Спорит из общих соображений, из накопленной за жизнь привычки копаться в человеческой психике, спорит просто ради спора. Уже началась вторая мировая, уже немецкая авиация бомбит Великобританию, а они довольно азартно и яростно перебрасываются аргументами в этом бессмысленном, по сути, споре. Бессмысленном потому, что ни в каком случае человек, узнавший, кто прав, не сможет передать это другому.
Авторы, в каком-то смысле, поступают честнее Булгакова, описавшего в свое время аналогичный спор между Воландом, с одной стороны, и комическим дуэтом Берлиоз-Бездомный, с другой. Они не принимают стороны. Зрителю представляется самостоятельно решить, кто из двух высоких спорящих сторон ему ближе. Впрочем, некоторые проговаривания Сен-Жермен и Браун все-таки допускают. Фрейд, на уровне языка, на уровне каких-то бытовых привычек, дарит зрителям несколько эпонимических оговорочек, которые намекают на то, что, быть может, он не так уж непоколебим в своём предсмертном атеизме.
То, что происходит в течение двух часов экранного времени, можно определить как взаимный психоанализ. Оба пытаются вскрыть – и вскрывают – тайные мотивы, фобии и желания друг друга, один, правда, более профессионально, но зато второй ничуть не менее искренно. И если вы любите такие интеллектуальные дуэли, такие фильмы разговорного жанра, где, по большому счету, не происходит ничего, но копий ломается все сорок тысяч, то это кино для вас. Ну и отдельно стоит упомянуть, что в роли фрейда занят какой-то семижильный и нестареющий Энтони Хопкинс.
Читайте RusDelfi там, где вам удобно. Подписывайтесь на нас в Facebook, Telegram, Instagram и даже в TikTok.
