Михаил Подоляк: Война РФ с Украиной - в точке невозврата
Россия сама не прекратит войну, иначе страна исчезнет в нынешнем виде, а Украине надо получить технологическое преимущество над РФ, уверен советник Офиса президента Украины Михаил Подоляк, пишет DW.
Главные выводы пятимесячного контрнаступления ВСУ: армию России удается выдавливать с ее позиций, даже когда она находится в глухой обороне, а Украине для победы необходимы высокотехнологичные вооружения, говорит советник Офиса президента Украины Михаил Подоляк. В интервью Ольге Тихомировой и Захару Бутырскому на стриме „DW Новости Шоу“ Подоляк рассказал и о том, почему война, по его мнению, прошла точку невозврата и почему с Россией невозможны никакие настоящие переговоры о мире. DW ниже приводит интервью в сокращенном виде.
Михаил Подоляк: Нет. Наступательные операции на целом ряде направлений не завершены, они не могут завершиться - это же не какое-то мероприятие фестивального типа, это война. Россия ведет наступательные действия на донецком направлении - это Авдеевка, Бахмут, на угледарском и так далее. У нас продолжаются наступательные операции в полном объеме на запорожском, на южном направлении, опять же на том же бахмутском направлении и так далее.
- Пять месяцев идет контрнаступление. Есть какие-то предварительные итоги?
- Да, безусловно. Удалось понять максимально объемно преимущества российской оборонительной линии. Понятно, куда они сделали акценты и чего не хватает нам. То есть, понять точно объем дефицитов, которые так и не были реализованы ни накануне наступления, ни в ходе наступления. У России, например, как было преимущество в воздухе по линии фронта, так оно и сохраняется. А это, соответственно, определенным образом существенно сказывается на скорости продвижения. Дальше, если был дефицит средств по разминированию, то, конечно же, это сказывается.
Но тем не менее за время пятимесячной наступательной операции, во-первых, доказано, что Россию можно даже в состоянии, когда она находится в такой объемной обороне, выдавливать. Да, это не тот объем выдавливания, который планировался изначально, но мы продвигаемся вперед по целому ряду направлений. Второе, очень эффективно себя проявляют дальнобойные ракеты, которые позволяют резко сократить возможности РФ для ведения маневренной войны - перебрасывать дополнительно резервы и ресурсы.
И если будет увеличение этого вида оружия у Украины, то конечно можно будет существенно уменьшить как раз-таки боеспособность российской оккупационной группировки. Понятно и что, например, при такой интенсивности войны крайне качественно себя проявляют дроны, и нужно инвестировать много в дроны, именно в оперативные и оперативно-тактические дроны, которые работают по линии фронта…
- Кстати, в последнее время о них ничего не слышно - количество атак БПЛА на Москву сократилось…
- Смотрите, мы говорим о разных типах дронов. Я имею в виду не те дроны, которые летают далеко, а те, что летают на расстояние до 10, 15, 20, 25 километров и, соответственно, работают точечно по конкретным единицам военной техники, по живой силе. А то, о чем вы говорите, это уже стратегические дроны. То есть беспилотники, которые летают на расстояния до 500, 700, 800 километров и так далее.
- Какая ситуация у ВСУ с боеприпасами? ГУР Минобороны Украины недавно заявило, что число ракет у России сильно прибавилось. А что у Украины?
- Я, честно говоря, не знаю, что такое сильно или не сильно. Потому что если сравнивать с прошлым годом и началом зимнего сезона в прошлом году, то тогда, конечно, объем ракетных запасов у России был существенно больше, чем в этом. Да, они вкладываются в производство, они производят определенный объем ассортимента ракет, таких как „Калибры“ и те же „Искандеры“ - но, тем не менее, что касается снарядов, есть определенный паритет уже по калибру в 155-мм, давайте брать тяжелые калибры, 155 и 152 - у России. У России как раз есть тоже определенное снарядное истощение. И поэтому они активно привлекают к поставкам северокорейских партнеров своих.
И, соответственно, за счет северокорейских товарищей они имеют возможность поддерживать тот объем ежедневных трат снарядов тяжелых калибров, который равен примерно от 5 до 8-8,5 тысяч выстрелов в день. Что касается калибров танковых, то тоже есть определенный паритет, это 125 и 120 мм, соответственно. На этом этапе войны именно снарядное выравнивание явно чувствуется.
Что касается ракетного выравнивания, то хотелось бы иметь больше гораздо ракет, еще раз подчеркиваю, ближнего и среднего радиуса действия. Имеются в виду ракеты с дальностью 150, 200, 300, 350 километров, потому что как раз на этом расстоянии находятся основные склады, основные центры управления, основные накопители - где накапливаются резервы российские и так далее.
- Здесь не хватает слова Taurus (Германия отказывается поставлять эти ракеты Украине. - Ред.)...
- Не хватает разных дальнобойных ракет. Что касается Германии, мне нравится позиция Германии в той части, что они готовы как раз-таки интенсивно вкладываться и помогать развивать нам концепцию „закрытого неба“. То есть передают дополнительные системы ПРО, в том числе стационарные, большие ПРО, и системы радиоэлектронного слежения, которые позволят улучшить качество защиты неба. Это очень важный параметр именно потому, что мы входим в зимний сезон.
- Михаил, какие выводы сделал Офис президента Украины из истории с публикацией главнокомандующего ВСУ Валерия Залужного?
- Так, а какие здесь выводы? Смотрите, есть синхронизированная позиция, которая проговаривается на уровне стратегии и тактики ведения боевых действий, актуально проговаривается на Ставке или на военном кабинете и президентом, и главнокомандующим и, соответственно, теми или иными членами военного кабинета. Сама публикация господина Залужного, на мой взгляд, подчеркнула, что если мы не хотим, чтобы в Восточной Европе сформировалась затяжная война, которая будет максимально разорительна для Украины - и для России тоже, понятно, - то нам нужно изменить подход к обеспечению украинской армии.
Мы же понимаем, для того чтобы получить преимущество в этой войне, нужно не количественно даже наращивать объемы определенных видов оружия, тех же снарядов, а нужно увеличить высокотехнологичный компонент.
- К какому развитию военных действий и линии фронта готовится Офис президента Украины в 2024 году?
- Война находится в точке невозврата. Россия прекрасно понимает, что если она потерпит поражение, обвалится линия фронта, то эта элита перестанет существовать, ну и, собственно, Россия перестанет существовать - имеется в виду не в географическом, а в политическом виде. У них будут те же процессы, что были в 1991 году, но только с гораздо большими взаимными внутренними претензиями. Потому что им предлагали модель одну, получили другую, заплатили за это высокую цену, и безрезультатно.
У нас то же самое: если мы не дожимаем по линии фронта, не обеспечиваем поражение России, то война замораживается, а украинское государство, ее субъектность, будет постоянно находиться под внешним давлением - Россия будет вкладывать большие ресурсы в постоянные теракты, в постоянные внутренние политические конфликты и так далее. Мы в принципе будем иметь несостоятельное внутреннее политическое пространство.
Поэтому у нас на 24-й год, ну и на конец 23-го абсолютно точное понимание, что нужно: первое, несколько скорректировать тактику с учетом тех ресурсов, которые Россия тратит. Несколько скорректировать стратегию с учетом тех доминантных, оставшихся преимуществ, которые есть у России, чтобы эти преимущества были ликвидированы. Третье - инвестиции в те производства, о которых я говорил, которые нам необходимо резко развивать, чтобы получить технологическое преимущество. И четвертое - резкое наращивание давления за счет именно технологического компонента этой войны на те или иные военные порядки России.
- Война закончится в 2024 году?
- Тяжело делать прогнозы, потому что мы можем говорить, исходя из объективного представления, как она должна развиваться с учетом тех или иных ресурсов, которые должны быть в какой-то конкретный момент в каком-то определенном объеме. Но мы с вами будем упираться в следующие субъективные факторы: это внутренние политические дискуссии, в том числе, кстати, в Германии, которые предопределяют объемы поставок той или иной техники.
- В западной прессе циркулируют материалы о том, что на Западе уже хотят переговоров. Чувствуете ли вы лично это давление? И обращался ли Кремль с предложениями о переговорах, и если да, то при каких условиях может начаться этот процесс?
- Первое, давления нет. Второе, а что такое переговоры? Переговоры невозможны, потому что Россия хочет, чтобы Украина капитулировала независимо от того, что предполагается под переговорами. Россия хочет начать немедленно переговоры, сейчас - она об этом всегда говорит публично, но чтобы Россия осталась на оккупированных территориях, зафиксировала за собой эти территории, и, соответственно, чтобы конфликт остановился и был заморожен, и Россия не несла ответственности ни за военные преступления, ни за разрушение экономической инфраструктуры Украины и так далее.
Внешняя экспансия, давление на другие страны - это единственный способ России держать под контролем внутреннее политическое пространство. Как только Россия проигрывает где-то, у нее внутреннее пространство, подчеркиваю, начнет выглядеть как революционное.
Читайте RusDelfi там, где вам удобно. Подписывайтесь на нас в Facebook, Telegram, Instagram и даже в TikTok.
