Главная проблема политических элит Польши и Украины в том, что они не умеют реагировать, когда их интересы расходятся. Таких вопросов не так уж много, но они есть и будут — это норма для стран-соседей. До 2023 года казалось, что недопонимание сохраняется лишь в трактовке исторических событий, прежде всего связанных с Волынской резней, или, как говорят украинцы, Волынской трагедией 1943 года. Но зерновой кризис доказал, что спорных моментов на самом деле больше.

Из-за российской агрессии Украина не может экспортировать зерно через черноморские порты в довоенном объеме. Евросоюз после 24 февраля 2022 года распахнул двери для украинской сельхозпродукции: Варшава и Киев договорились, что через Польшу зерно может идти транзитом, но оседать в стране не должно. Дело в том, что польские и украинские фермеры — едва ли не самые большие конкуренты в регионе. Ситуацией, когда украинское зерно в больших объемах шло транзитом, воспользовались сомнительные дельцы: какая-то его часть осталась в Польше, из-за чего цены на внутреннем рынке снизились. Назвать виновных польское правительство хотело еще весной, но так этого и не сделало.

В то же время сельский электорат обычно голосовал за „Право и Справедливость“ — партию, правящую в Польше с 2015 года. Как только начались проблемы с зерном, эта часть населения стала волноваться и ассоциировать свои проблемы, действительно возникшие из-за конкуренции с Украиной, с поддержкой Киева в целом. Этим воспользовались соперники ПиС из крайне правой „Конфедерации“ — политической силы, мягко говоря, антиукраинской. Поэтому накануне выборов правящая партия обратилась к более радикальной риторике, пытаясь не допустить „конфедератов“ на свое электоральное поле.

Дело в том, что некоторые решения в Польше принимались так, что украинские партнеры узнавали о них от журналистов. Характерный пример — заявление председателя ПиС Ярослава Качиньского на апрельском съезде партии о том, что правительство решило заблокировать импорт и транзит украинского зерна в третьи страны. Это вызвало недовольство в Киеве, которое можно понять. Тогда премьер-министр Украины Денис Шмыгаль назвал этот шаг „недружественным и популистским“. Правда, с весны, когда случилась первая часть зернового конфликта, транзит через Польшу только вырос (стороны в итоге договорились не блокировать его), но в конце июля нервы начали сдавать у всех.

Первым высказался глава Офиса международной политики президента Польши Марчин Пшидач, заявив, что Украина получила большую поддержку и ей „стоило бы начать ценить роль, которую Польша сыграла для Украины в последние месяцы и годы“. В ответ украинский МИД вызвал для объяснений польского посла, а польский — украинского. Также на слова Пшидача оперативно отреагировали в Офисе президента Украины.

„Категорически отвергаем попытки отдельных польских политиков навязать польскому обществу безосновательное мнение о том, что Украина не ценит помощь от Польши. Это, очевидно, игра на собственные конъюнктурные интересы, которая не имеет ничего общего с действительностью. Манипуляция“, — заявил замглавы Офиса президента Андрей Сибига, добавив, что „именно украинцы сегодня отдают жизнь, в том числе за своих польских друзей“, а в это время у них пытаются „выторговать“ еще что-то. В конце своего заявления Сибига отметил, что „нет ничего хуже, чем когда твой спаситель требует у тебя плату за спасение, даже когда ты истекаешь кровью“.

К обмену любезностями подключились чуть ли не все политики ПиС, будто бы соревнуясь в том, кто из них ставит интересы польского народа выше.

Выглядит это все как минимум странновато. Взаимный вызов послов, когда у нас есть множество других каналов коммуникации, — это чересчур. Польский дипломат, который не уехал из Киева, даже когда в 20 километрах от посольства стояли российские танки, такого не заслужил. Говорить публично, что украинцы не знают благодарности, — тоже несерьезно. А связывать зерновые ссоры с военными преступлениями на Волыни, как это сделал замминистра иностранных дел Польши Павел Яблонский. Тут просто без комментариев. В итоге перепалкам рады только Маргарита Симоньян с Владимиром Киселёвым. Им-то послы у дверей МИДов после вручения нот протеста ох как по нраву.

Проблемы польских фермеров сами собой не решатся — игнорировать их нельзя. Их разрешение — в интересах польского правительства. В конце концов, для того это самое правительство и избрали. Интересы Украины же совпадают с решением этих проблем. Довольный польский фермер не будет заинтересован в том, чтобы навредить украинскому, который через Польшу везет свое зерно в другие страны мира и не влияет на польский внутренний рынок. И не будет видеть врага в украинце, голосовать за антиукраинские силы и думать, стоит ли вообще помогать Украине в ее борьбе с российской агрессией. Не будет слушать вкрадчивые увещевания крайне правых, якобы „это не наша война“.

Варшаве неплохо бы уяснить, что можно работать без банального твиттер-хейта. В свою очередь, чрезмерная эмоциональность Киева прибавляет баллы в предвыборной гонке противникам Украины из „Конфедерации“ — тем больше, если писать неправду, как это сделал украинский премьер-министр Денис Шмыгаль: никакой блокады зернового транзита нет. Хорошо, что президент Зеленский и секретарь Совета национальной безопасности и обороны Украины Алексей Данилов это понимают и начали остужать эмоциональный накал. Честный, открытый разговор и компромисс — главная техника безопасности в сложившейся взрывной ситуации. А опыт сдерживания конфликта пригодится в будущем. Причем обеим сторонам — поскольку разница интересов в аграрном секторе у Киева и Варшавы во время переговоров о вступлении Украины в Евросоюз неизбежно возникнет.

* Мнение автора может не совпадать с мнением редакции

* Редакция RusDelfi приглашает к сотрудничеству авторов, имеющих собственное мнение по политическим, экономическим, социальным и культурным вопросам. Пишите нам на адрес rus@delfi.ee с пометкой „в рубрику мнений“!

Поделиться
Комментарии