Все идет к тому, что Азербайджан вернет себе Нагорный Карабах. Как получилось, что ни Запад, ни Россия не помогли Армении?

В последнее время лидеры Азербайджана и Армении, Ильхам Алиев и Никол Пашинян, видятся чаще, чем иные близкие друзья. 14 мая они встретились в Брюсселе, 25 мая — в Москве, 1 июня увиделись в Кишиневе, а еще через два дня — в Анкаре. Но и этого им оказалось мало — на лето и осень запланированы новые встречи. Похоже, все идет к тому, что рано или поздно стороны заключат мир, причем на условиях Баку, пишет „Медуза“.

Ереван уже заявил, что в обмен готов отказаться от притязаний на какие-либо территории за пределами своих международно признанных границ — а значит, и на Карабах. За 30 лет конфликта обе стороны успели и потерять собственную территорию, и оккупировать чужую — параллельно выстраивая отношения буквально со всеми мировыми центрами силы. И главный парадокс заключается в том, что западная дипломатия оказалась скорее на стороне авторитарного Азербайджана, чем демократической Армении. Как так вышло? Какую роль в возможном урегулировании играет Россия? Как на конфликт в Карабахе повлияла российская агрессия против Украины?

Многолетняя борьба за Карабах сделала азербайджанские власти последовательными сторонниками принципа территориальной целостности, который противопоставляется праву народа на самоопределение. Они даже ввели в политический язык лаконичный неологизм „терцел“. В Баку всегда подчеркивали: Абхазия и Южная Осетия — это Грузия, а Крым — Украина. Тем интереснее исторический парадокс: первым иностранным лидером, который пообщался с Владимиром Путиным после того, как тот признал независимость самопровозглашенных ДНР и ЛНР, стал азербайджанский президент Ильхам Алиев. Это случилось 22 февраля 2022 года, на следующий день после того самого заседания Совбеза РФ.

Ожидал ли Алиев российского вторжения в Украину? Сложно сказать. Организовать визит так, чтобы успеть до него, президент Азербайджана вряд ли мог: такие мероприятия готовятся заранее, а западные разведки прогнозировали, что война начнется раньше (среди прочего звучала дата 16 февраля). Тем не менее Алиеву повезло — он подписал декларацию о союзническом взаимодействии с Россией в день, когда это еще не несло таких репутационных издержек. Как и любой документ такого рода, декларация включает множество витиеватых и ни к чему не обязывающих формулировок „о дружбе и сотрудничестве“ во всех сферах. Но есть там и кое-что конкретное: Азербайджан должен уважать международно признанные границы России (разумеется, ни Крым, ни Донбасс, ни Херсон с Запорожьем туда не входят). И наоборот: Москва обязалась уважать „терцел“ Азербайджана. Хотя сегодня очевидно, что едва ли какие-то международные обязательства остановят российского президента.

Отношения России и Запада ухудшались с 2014 года, но по некоторым вопросам диалог сохранялся вплоть до 24 февраля 2022-го — например, по ситуации в Сирии, Афганистане, Арктике и Карабахе. Слишком уж велико там влияние Москвы. Сейчас все эти переговорные треки сломались, однако обойтись без России по вопросу Карабаха все еще очень непросто: трехстороннее соглашение подписано при ее участии и именно российские миротворцы находятся „на земле“.

Тем не менее не исключено, что следующий „трофей“ (как бы цинично это ни звучало) — текст и церемония подписания мирного договора по Карабаху — достанется как раз Западу. Если сравнить количество встреч армянских и азербайджанских представителей в России и на западных площадках (в Вашингтоне, Брюсселе и Праге), перевес явно не в пользу Москвы. При этом российские миротворцы могут покинуть Карабах уже в конце 2025 года — для этого Азербайджан всего лишь должен за полгода предупредить о своем решении отказаться от миссии. Западные дипломаты предлагают закрыть вопрос Карабаха сразу — чтобы российские миротворцы покинули регион, как только договор будет подписан. В этом же заинтересован и Баку. Москва же дарит армянам надежду, предлагая отложить вопрос на потом — в попытке сохранить свой миротворческий контингент и заодно влияние в регионе.

Но есть одна важная деталь: если Азербайджан свободен в выборе посредника, то Армения, как проигравшая сторона, — нет. А Азербайджан выбирает Брюссель и Вашингтон, которые, ко всему прочему, заинтересованы в выводе российских военных еще из одной страны постсоветского пространства. Любые попытки Еревана откладывать подписание мирного договора на азербайджанских (а значит, западных) условиях сопровождаются обострениями на границе, самое страшное из которых произошло в сентябре 2022 года.

К тому же после 24 февраля 2022 года Москва уже не имеет такого серьезного влияния на Баку, а в каком-то смысле даже сама от него зависит. Азербайджан делает главное, что России сейчас нужно от страны постсоветского пространства, — не называет ее агрессором, а российскую армию — оккупантами. При этом в Кремле понимают, что Баку может занять более жесткую позицию в любой момент, став в один ряд, например, с Молдовой и Грузией.

Остается вопрос к западным дипломатам: почему к авторитарному Алиеву они относятся иначе, чем к Путину? Причин несколько, и многие из них связаны с российской агрессией в Украине. Одна из них — энергетическая безопасность Европы. Азербайджанский газ может хотя бы частично компенсировать ей резкое сокращение поставок российского.

Речь о „Южном газовом коридоре“, благодаря которому с мая 2018 года Азербайджан поставляет газ со своего месторождения Шах-Дениз в европейские страны. Изначально проект предусматривал экспорт скромных 16 миллиардов кубометров газа в год, из которых в Европу (Балканские страны и Италию) предполагалось отправлять лишь 10 миллиардов кубометров. Но объемы ежегодно растут, и, едва достигнув полной проектной мощности в 2022 году, Баку заявил о планах увеличить поставки вдвое. Да, пока что азербайджанские показатели даже близко несравнимы с довоенными поставками „Газпрома“ в Евросоюз — 170–180 миллиардов кубометров в год. Но для Южной Европы с ее относительно невысоким потреблением газа даже такой объем имеет значение.

Другая причина благосклонности западных стран к Баку совсем парадоксальна: на фоне российской агрессии в Украине страны Запада не заинтересованы в сближении России с Азербайджаном. Да, политический режим и нарушения прав человека в Азербайджане не соответствуют принципам западной демократии, но с учетом прочих вводных Азербайджану это прощается.

В свое время белорусский оппозиционер, а теперь нобелевский лауреат и политзаключенный Алесь Беляцкий даже придумал термин — „азербайджанизация“. Его значение можно описать так: ситуация, когда западные институты по каким-то причинам ведут со страной business as usual, несмотря на систематические нарушения демократических ценностей и прав человека в этой стране.

В общем, в 2023 году Армения оказалась в сложной ситуации. Баку предлагает Еревану подписать мирный договор и отказаться от Карабаха уже окончательно. Альтернатива, увы, только одна — новые вспышки насилия.

Пожалуй, теперь понятно: концепции об агрессоре и жертве для разговора о Карабахе не вполне подходят. В российской либеральной среде это часто вызывает диссонанс. Очевидно, что многим из нас ближе и понятнее Армения — ведь там произошла смена власти через мирный протест. В Азербайджане же почти нет независимой прессы, президент правит больше 20 лет и переписал конституцию, чтобы избавить себя от ограничений по срокам. В том числе поэтому в Армении российских эмигрантов куда больше, чем в Азербайджане.

Но что услышит эмигрант о войне России и Украины от обычного армянина? Ответить можно цитатой из репортажа „Дождя“* из Карабаха. „Если Россия проиграет, от Карабаха ничего не останется, — говорит там один из героев. — Поэтому я хочу, чтобы Россия выиграла. Хотя по-человечески не думаю, что это правильно — нападать на Украину“.

Как вспоминает Томас де Ваал в своей книге об истории армяно-азербайджанского конфликта, советская интеллигенция сочувствовала армянской стороне еще с сумгаитских событий. То же самое можно сказать и о европейской аудитории — особенно во Франции. Тем не менее надо признать: армяно-азербайджанский конфликт сложнее российского-украинского — хотя многие до сих пор и судят о нем исключительно отталкиваясь от последнего.