МНЕНИЕ | За последний год я стал ненавистником всех русских...

Этот год придумал термин „хорошие русские“. Они хотят сойти хорошими на Западе, получить ВНЖ, отказаться от старого, сохранить привилегии, переобуться, предать, купить прощение. Коррупцией легко объяснить действия оппонента — дальше спорить уже не надо. Тем не менее, я уверен, что для большинства претендентов на это звание диалог происходит не с внешним миром, а с собственной совестью и стыдом, пишет журналист Илья Красильщик на своей странице в социальной сети.

Для многих за последний год я стал ненавистником всех русских. Мне в этой роли некомфортно — я так не думаю. Так вышло из-за моих неловких высказываний (не надо было мне увлекаться твиттером). С другой стороны, поди сейчас что-нибудь напиши, не оскорбив. Можно молчать, но и молчание оскорбительно — чего это ты был публичным, а тут замолчал.

Я переехал в Берлин, у этого есть интересный эффект — тут можно свободнее говорить. Я не в праве оправдываться перед украинцами и грузинами (список народов бывшего СССР можно продолжить). Тем более — что-то навязывать. Но здесь, в Германии, не так. Моя имперская Москва далеко, а карта Восточной Европы для меня, еврея, состоит не только из мест преступлений СССР и России, но и из городов и местечек, где застрелили или задушили моих предков.

Я уже успел сходить на разговор на Deutsche Welle, где немецкая журналистка говорила об отвратительности русского общества (вот прямо всего вообще) и о том, что русские не протестуют.

Я ей ответил примерно следующее. Разумеется, в 10 раз короче, но коротко я не очень умею писать.

Один из итогов прошедшего года: дна нет и остановить свободное падение мы не можем. Дна нет, но есть тысячи, десятки, а то и сотни тысяч россиян, которые не сдаются. Политики, которые не боятся идти в тюрьму. Активисты, которых сажают, избивают и пытают, но они выходят и борются. Люди переводят миллионы в Украину. Люди волонтерят. Даже едут в Украину воевать. Есть те, кто пишут. Есть те, кто говорят. Есть те, кто поют. Кто-то в безопасности, кто-то в опасности.

Этот год придумал термин „хорошие русские“. Они хотят сойти хорошими на Западе, получить ВНЖ, отказаться от старого, сохранить привилегии, переобуться, предать, купить прощение. Коррупцией легко объяснить действия оппонента — дальше спорить уже не надо. Тем не менее, я уверен, что для большинства претендентов на это звание диалог происходит не с внешним миром, а с собственной совестью и стыдом.

Тысячи россиян — это много или мало? Мало по сравнению со всей страной. Но когда в 1968-м советские танки были в Праге, на Красную площадь вышло 8 человек. 8 человек — это много или мало? 10 участников мюнхенской Белой розы — это много или мало? Как оценить соотношение протеста к уровню кровожадности режима?

Социальные сети заполнены срачами, но это обманчиво. Если выключить твиттер, можно увидеть не ненависть, а солидарность и взаимопомощь. Люди организуются в медиа, волонтерские организации, да хоть в чатики — и делают, делают, делают. Что-то из этого видно, что-то скрыто. Силы и деньги кончаются, подступает отчаяние, но я не вижу, чтобы хоть какая-либо организация закрылась. Нет, их становится больше. Эти усилия не оправдывают страну, развязавшую войну. Это капля в море, но эта капля есть.

Мы с Ксюшей Мироновой недавно выпустили эпизод подкаста „Времени больше не будет“ с историком диссидентского движения Александром Даниэлем. Он говорит там, что диссиденты не верили в победу и вообще не о победе думали. Я восхищаюсь Алексеем Навальным, который сидит в ПКТ и верит в будущее. Я в будущее не верю, я думаю, что победить может только Украина, и я желаю этой победы. Наша антифашистская победа если и случится, то сильно позже. Но даже если так — это не повод ничего не делать .

То, что делают одни россияне, не отменяет того, что делают другие, убивая в Украине, донося в России. Но правило работает в обе стороны: доносящие и убивающие не отменяют помогающих и сидящих. Добро и зло существуют рядом, вот они.

Этот год показал, что мы существуем. Мы есть, мы будем, нас не сломить — и если есть в этой темной комнате хоть сколько-то света, то вот он.

(Вас бесит „мы“? Но ведь это необязательно именно вы. Я не знаю, сколько этих „мы“ и я не навязываю его именно вам — и чувствую, что я такой не один.)

* Мнение автора может не совпадать с мнением редакции

* Редакция RusDelfi приглашает к сотрудничеству авторов, имеющих собственное мнение по политическим, экономическим, социальным и культурным вопросам. Пишите нам на адрес [e-mail] с пометкой „в рубрику мнений“!