Кто может стать следующим заложником Кремля?

Для вызволения „социально близких“ из зарубежных тюрем путинский режим продолжит брать заложников из числа иностранцев, считает колумнист Deutsche Welle Константин Эггерт.

Конспирологические теории еще долго будут возникать вокруг обмена американской баскетболистки Бритни Грайнер на российского торговца оружием Виктора Бута, отсидевшего 14 лет в американской тюрьме.

Путин и Бут

Путин добивался освобождения российского „торговца смертью“ с таким упорством, что вопросов возникает действительно много. Например, кто был конечным бенефициаром сделок Бута? Мог ли это быть сам Путин и/или кто-то из его окружения? Не исключено. Работал ли Бут на российские спецслужбы? Весьма вероятно.

Судя по косвенным данным, Вашингтон не хотел менять Бута на осужденного в 2018 году за шпионаж американского гражданина Пола Уилана (Уилан эти обвинения отрицает). Бритни Грайнер, которую приговорили к девяти годам за найденный в ее багаже в аэропорту Шереметьево один грамм гашишного масла, потребовалась Кремлю как более „статусный“ заложник, спортивная звезда, ради которой администрация Байдена охотнее пойдет на переговоры. Расчет оказался правильным. И это будет стимулировать Кремль брать новых заложников. Тем более, что пока что ему не удается вернуть в Россию Вадима Красикова. Он осужден в 2021 году земельным судом в Берлине за убийство в столице ФРГ двумя годами ранее бывшего чеченского полевого командира Зелимхана Хангошвили.

Кремль якобы предлагал обмен „два на два“ - Грайнер и Уилан за Красикова и Бута - этим летом. Американцы не согласились. Красиков, пользовавшийся фальшивым паспортом на имя „Вадима Соловьева“, по сути, был исполнителем одного из эпохальных решений „раннего“ Путина, Путина-командующего, дать спецслужбам России лицензию на убийство за границей тех, кого российские власти считают террористом. Это означает, что опасность теперь может угрожать прежде всего гражданам Германии, оказавшимся на территории России. Хотя международный кризис, спровоцированный полномасштабным российским вторжением в Украину в феврале, вызвал повышенный интерес соответствующих ведомств в Соединенных Штатах и Европейском Союзе к деятельности российских спецслужб. Сообщения об арестах подозреваемых в шпионаже в пользу Москвы появляются весьма регулярно.

Несимпатичные образы „своих“

„Своих не бросаем!“ - любят заявлять путинские пропагандисты. Это понятно в случае с разведчиками, они же шпионы. Обмен провалившейся агентуры - стандартная практика спецслужб всего мира. Но как ни присмотришься к нашим „своим“, так каждый раз возникает вопрос - почему среди них уголовники и убийцы?

Вменяемое Грайнер и Уилану несравнимо с преступлениями Бута, Красикова, или, скажем, обмененного в апреле этого года (тоже после долгих лет усилий) пилота-наркотрафиканта Константина Ярошенко. Причем даже если согласиться с тем, что Уилан - шпион (судя по скудным деталям дела, обнародованным кремлевскими СМИ, - далеко не уровня Олега Гордиевского или Кима Филби).

Ярошенко Путин наградил - назначил членом Общественной палаты России. В случае Бута не исключаю чего-то более весомого. Уверен, что если он захочет, то получит паблисити и возможности для бизнеса или даже место в Государственной думе, подобно шпионке Анне Чапман, подозреваемому в убийстве Александра Литвиненко Андрею Луговому или другой „жертве“ американского правосудия, Марии Бутиной. Но, скорее всего, человек с таким состоянием и такой биографией не нуждается в мелких подачках Кремля. Люди, подобные Буту, обычно предпочитают становиться невидимками. Что могут предложить Красикову, если его удастся обменять на кого-то, я даже боюсь себе представить.

Те, кого, выражаясь языком большевиков, российский режим считает „социально близкими“, - прекрасная иллюстрация того, каков сам этот режим.