Правда ли, что рождественскую ёлку в одном из городов Латвии украсили нацистской символикой?

В ноябре 2022 года в СМИ и Telegram-каналах появились сообщения, что установленную перед Рождеством в латвийском Лиелварде ёлку оформили в том числе узором в виде свастики. Мы проверили достоверность таких публикаций.

30 ноября „Первый канал“ показал в одном из выпусков новостей небольшой сюжет, посвящённый рождественской ёлке, которую недавно установили в городе Лиелварде. „В Латвии создают новогоднее настроение с нацистским колоритом“, — начала свой рассказ ведущая. 29 и 30 ноября материалы со схожими заголовками выпустили и другие российские СМИ: „Комсомольская правда» («В Латвии рождественскую ёлку украсили свастикой“), „Известия» («Латвийский город к Новому году украсили „рождественскими свастиками“»), „Рен-ТВ» («Администрация украсила город под Ригой „рождественскими свастиками“») и RuBaltic («В Латвии городскую новогоднюю ёлку украсили свастиками“) — а также армянское и узбекистанское подразделения Sputnik («Яркие декорации и свастика — в Латвии установили „праздничную“ ёлку“ и „Свастика как национальный символ: в Латвии украсили рождественскую ёлку“ соответственно). Телеведущий Руслан Осташко пошёл ещё дальше: в своём Telegram-канале (341 000 подписчиков) он заявил, что использованная в украшении нацистская свастика — это „нотка солидарности Украине“, которая „должна подпитать любовь к украинским боевикам“.

Начнём с того, что фотографии и видео, представленные в СМИ и соцсетях, соответствуют действительности. О том, что 27 ноября в Лиелварде зажгли необычную рождественскую ёлку, сообщили многие латвийские медиа, например Delfi, TVNet и TV3, а в соцсетях снимками делились местные жители. Но насколько корректно эти фото и видео интерпретировали российские СМИ и Telegram-каналы?

28 ноября на сайте Огрского края, в состав которого входит Лиелварде, рассказали о том, как регион готовится к рождественским праздникам. В этом году в трёх населённых пунктах вместо настоящих ёлок решили установить дизайнерские инсталляции — на снимках из Лиелварде несложно заметить, что городской парк украшает не дерево, а сужающаяся кверху спираль из искусственных материалов. Как утверждается в пресс-релизе, таким образом дизайнеры решили обыграть традиционный элемент национального костюма, происходящий именно из этого региона Латвии, — лиелвардский пояс.

По словам хранительницы Лиелвардского музея Зане Немме, история этих поясов восходит к XII веку. В коллекции местного музея их несколько десятков, самые старые экземпляры датируются первой половиной XIX столетия. Традиционный лиелвардский пояс окрашен в красный и белый цвета, иногда в него вплетали также зелёные, синие или пурпурные нити. Но главная особенность этого предмета одежды — богатый и разнообразный геометрический узор, включающий в себя в том числе различные виды крестов.

На сайте проекта Latvijas Kultūras kanons, созданного Латвийской национальной библиотекой, представлены выкройки лиелвардского пояса начала XX века — на некоторых из них видны фигуры, схожие со свастикой. Есть такой орнамент и на поясах, которые демонстрировали журналистам в Лиелвардском музее, и на показанных в документальном фильме, который в 1980 году снял директор Рижской киностудии Ансис Эпнерс.

По-латышски этот символ называется ugunskrusts, то есть „огненный крест“. В латвийской Национальной энциклопедии говорится, что первые археологические находки, украшенные огненным крестом, были обнаружены на территории современной Латвии ещё в III веке, а в текстиле символ стали использовать уже в XI–XII веках. В 1920-х годах, ещё до прихода к власти в Германии нацистов, латвийские фольклористы активно изучали этот символ и то, какое значение он имел для их предков. Тогда же огненный крест стали использовать на эмблемах армейских формирований независимой Латвии, государственных наградах и обложках книг — например, на изданном в 1922 году сборнике Latvju dainas писателя и фольклориста Кришьяниса Баронса.

Вскоре, подчёркивают составители Национальной энциклопедии Латвии, огненный крест включили в свою символику местные радикальные националисты — например, в 1932 году появилось латышское народное объединение Ugunskrusts. Эта ультраправая партия не имела большого успеха, в 1933 году была реорганизована и сменила название на Pērkonkrusts («Громовой крест“, так тоже называют этот символ), а ещё через год запрещена, хоть и продолжила агитацию (всё так же без каких-либо серьёзных политических достижений). Во время Второй мировой войны это объединение сначала сотрудничало с нацистами, но вскоре было запрещено и властями рейха.

При этом в Национальной энциклопедии прямо указано, что „на международном уровне этот символ известен под словом „свастика“». „Мнение об огненном кресте как о благоприятном знаке и латышском культурном наследии часто вступает в противоречие с негативной коннотацией символа, ассоциирующегося с нацизмом, преступлениями Второй мировой войны, Холокостом и расизмом. Поэтому его использование сегодня для многих неприемлемо“, — пишут авторы статьи. По их оценке, для избежания негативных ассоциаций иногда пытаются провести различие: свастика „вращается“ по часовой стрелке, огненный крест — против, однако в традиционных латышских узорах использовали обе версии этого символа.

В современной Латвии никого не смущает, что уже несколько веков вариации огненного креста применяются в геральдике нескольких краёв и волостей. С другой стороны, в 2013 году этот символ уже становился предметом скандала в контексте рождественских праздников. Тогда депутат от местной националистической партии испёк имбирные пряники в виде „огненного креста“, повесил их на ёлку, сфотографировал и выложил в соцсети, чем вызвал бурную дискуссию в латвийском обществе.

Демонстрировать свастику и другую нацистскую символику в Латвии запрещено законом (за исключением её использования „в образовательных, научных или художественных целях“), однако эта норма не распространяется на огненный крест в контексте национального орнамента. Определить, какой из двух идентичных символов и в каком значении использовался, зачастую бывает сложно. Например, 18 ноября 2018 года, в день столетия Латвийской Республики, участник праздничного шествия принёс с собой белое полотнище с символом в цветах латвийского флага. Журналисты идентифицировали в мужчине Игоря Шишкинса — праворадикального активиста, отсидевшего в латвийской тюрьме за попытку взорвать памятник Победы в Риге в 1997 году. Дежурившие на месте правоохранители не увидели в действиях Шишкинса нарушения. После возмущения общественности и появления заметок в местных СМИ полиция возбудила административное дело о публичном использовании свастики, однако спустя несколько месяцев суд постановил, что в действиях активиста не было состава преступления (вероятно, решив, что на флаге был изображён именно огненный крест).

В каком-то смысле в схожей двоякой ситуации в своё время оказались ВВС Финляндии, на эмблеме которых была изображена свастика. Сторонние наблюдатели возмущались использованием нацистской символики, хотя в данном случае этот знак был данью уважения к основателю местной военной авиации Эрику фон Розену — подарив Финляндии её первый самолёт, он нарисовал на фюзеляже голубую свастику, „свой личный символ удачи“. В 2017 году, чтобы не вводить в замешательство сторонних наблюдателей, финские ВВС изменили эмблему — теперь на ней золотой беркут в синем круге.

Латвия не готова отказаться от использования огненного креста только из-за его схожести со свастикой — в отличие от Финляндии, здесь это часть национального орнамента, известного уже много веков. По задумке дизайнеров, придумавших рождественскую ёлку в Лиелварде, инсталляция отсылала именно к лиелвардскому поясу, в орнамент на котором традиционно входит этот символ. Используется ли в оформлении ёлки совокупность линий, которую можно идентифицировать и как огненный крест, и как свастику? Да. Отсылают ли тем самым дизайнеры к нацистской идеологии и, более того, „подпитывают любовь к украинским боевикам“? Нет.

Итог: Полуправда