Сергей Сергеев: к смирению я не призывал
Именно это я и сказал в телефонном интервью корреспонденту "Российской газеты". К сожалению, лишь обрывок из этого интервью был опубликован, и за пределами остались главные мои соображения по поводу ситуации. Не буду оспаривать каждое слово, но к смирению я не призывал. Я лишь констатировал, что при ТАКОМ правительстве, при нынешней власти на Тоомпеа рассчитывать на победу в судах бессмысленно. Суды стоят на страже закона, а закон сейчас такой. Да, формально Конституция ЭР дает право, но этим правом еще надо уметь воспользоваться.
В своем интервью я отмечал, что русская школа поставлена в крайне тяжелое положение. Учителя не могут проявлять политическую активность в имеющемся фоне и их главная цель сейчас — с наименьшими потерями передать знания, помочь, если хотите, вывернуться из этой ситуации. Ребят же вообще не стоит втягивать в противостояние — им же дороже и будет. А то ведь раздавались призывы бойкотировать уроки со стороны уже давно отучившихся нынешних активистов.
Не правильнее ли было бы направить всю энергию на то, чтобы отстоять возможность изучать сложные для восприятия предметы на родном языке. Я имею в виду математику, физику, химию, которые и на родном языке нелегко освоить, что уж говорить о попытках учить непонятное на плохо понимаемом языке. В интервью "Российской газете" я говорил и о том, что надо многократно увеличить количество часов преподавания эстонского языка в школах, чтобы не делать из урока, скажем, географии урок эстонского с географическим уклоном. Именно такой подход к русскому образованию был в довоенной Эстонии. В результате русский выпускник отлично владел и эстонским, и немецким. Может быть, все дело в том, что власти не хотят иметь столь грамотных русских, которые будут в общении свободно переходить с одного языка на другой? Потому что такие русские, вкупе с другими качествами, будут сверхконкурентоспособными на рынке труда не только в Эстонии, но и в других странах — что на Востоке, что на Западе? Уже сейчас не мной подмечена тенденция, когда работодатель коренной национальности при явных преимуществах русскоговорящего претендента выбирает не его, в том числе и при поступлении на государственную службу. И что с этим делать?
Полагаю, что в данной ситуации всем нам, а не только активистам движения в защиту русских школ, надо сосредоточить свои усилия не на митинговом противостоянии с заклеиванием ртов детям, а добиваться, чтобы они становились образованнее и эрудированнее, чтобы у них не было проблем в общении и учебе. На мой взгляд, определяющим фактором здесь должна стать семья, когда родители умеют направить ребенка в правильное русло. Ведь в конечном счете дети будут слушать своих родителей, а не следовать каким-то надуманным правилам. А эти правила существовать будут до тех пор, пока мы де достучимся до гуманных и гуманистических начал наших властей. Это трудно, потому что священная корова все еще доится и приносит молоко, сливки и масло. И в этой борьбе жесткое противостояние — лишь один из способов добиться русской общиной желаемого. Это очень серьезный набор инструментов, в том числе и выборы в органы власти. И кропотливая работа с ее представителями.
Мною термин "смириться" толковался однозначно: смириться с тем, что в данных условиях нет надежды на желаемое для нас судебное решение. Мы должны смириться с этой мыслью и искать другие пути.
Именно об этом я говорил в своем интервью, которое по каким-то причинам было обрезано и с помощью злокозненных манипуляций на одном из порталов получило совсем не тот резонанс. Впрочем, злобствующих и брызжущих слюной комментаторов не так уж много и отнюдь не они отражают мнение русскоговорящего сообщества Эстонии.
Если мы прекратим истерики и будем действовать продуманно и консолидированно, не перетягивая одеяла и не делая из своих соплеменников врагов, то вероятен исход, когда суровый закон станет справедливым.
