Кувалда реформ
Любопытны откровения Владимира Вельмана — политика опытного и потому не склонного иметь собственное мнение по каким бы то ни было вопросам. Робкие попытки Вельмана высказать собственное мнение по любым темам, как правило, оканчиваются скандалами. Достаточно вспомнить его неожиданное, буквально накануне президентских выборов в Белоруссии, выступление в защиту Лукашенко, выпадающее из общего контекста государственной политики Эстонии. Вот какой страшный секрет раскрывает нам Вельман: "НИКАКОЙ КОНКРЕТНОЙ РАБОТЫ ЗА ВСЕ ПРОШЕДШИЕ ПОСЛЕ ПРИНЯТИЯ ЗАКОНА ГОДЫ ПРОДЕЛАНО НЕ БЫЛО".
Любопытно, что это открытие сделано парламентарием со стажем ровно за год до того, как школьная реформа, о которой было заявлено ещё 13 лет назад, начнёт, наконец, претворяться в жизнь. По словам Вельмана, министр образования и науки центристка Майлис Репс начала внедрять реформу с пустого места, латая методические и психологические дыры (Sic!).
По мнению Сергея Иванова, именно европейское понимание прав, возможностей и обязанностей национальных меньшинств в эстонском обществе и государстве даёт нам представление, какая модель русского образования и образования национальных меньшинств необходима и возможна в Эстонии. Конечно, спасибо, что Сергей Иванов уже не считает русских в Эстонии национальным меньшинством, по крайней мере, в области образования, однако настораживает сопряжение "необходимого с возможным".
Практика выживания в мультикультурном государстве с доминантой культуры государствообразующей нации свидетельствует, что эти понятия у нас взаимоисключающие. Надо ли напоминать о том, что в нашей ситуации есть заметный люфт между правами национальных меньшинств и возможностями национальных меньшинств? В государстве, ратифицировавшем конвенцию о защите национальных меньшинств, их права должны совпадать с возможностями на 99,9 процента. Если несовпадение составляет более чем один процент, то это уже почва для обвинений в дискриминации.
Кстати, конвенция ни слова не говорит об обязанностях национальных меньшинств. Коли таковые существуют реально, то, следовательно, они должны заметно отличаться от обязанностей государствообразующей нации, то есть этнического большинства. Похоже, что Сергей Иванов покушается дополнить сразу несколько международных конвенций в гуманитарной сфере. В этой связи я был бы чрезвычайно признателен Сергею Иванову, если бы он нашёл время разъяснить русской общине, что означает упомянутое им "европейское понимание прав, возможностей и обязанностей национальных меньшинств в эстонском обществе и государстве" . Существуют ли подобные каталогизированные и юридически оформленные обязанности национальных меньшинств в других европейских государствах?
Любопытно, что Иванов и Вельман единодушны в своем понимании проблемы — оба выступают за сохранение иноязычной школы, при условии, что в ней на должном (качественном) уровне будет преподаваться государственный язык. Вельман выступает за то, чтобы эстонский язык в русской школе был составной частью знаний о предмете, а не их доминантой. Сергей Иванов выступает за введение планируемого государственного заказа на подготовку учителей русского языка и педагогов дошкольных детских учреждений. Он же заключает свое мнение призывом: "Все, кому дорого русское образование, должны встать на защиту учителей, которые учат и воспитывают наших детей".
Радение С.Иванова о наших детях выглядит довольно странно, особенно в свете того, что он говорил предвыборной прессе о самом себе, и того, что пресса писала о нём и его семье. Если верить этим публикациям, то даже домашний язык в его семье эстонский. Как бы там ни было, но оба политика со стажем выступают за сегрегационный путь развития эстонского государства и общества. Именно это имеет в виду Родион Денисов, когда пишет в своей статье о том, что на проведение реформы русской школы "единодушно настроены все без исключения парламентские эстонские партии".
Я верю, что это именно так, потому что все они заинтересованы в том, чтобы вопреки здравому смыслу, вопреки интересам эстонского народа сохранить институциональную сегрегацию, начиная с дошкольного воспитания и школьного образования, кончая откровенной дискриминацией на рынке труда, в политике, муниципальном и государственном управлении. Именно поэтому я не разделяю восторгов по поводу "фантастической конкуренции", которую уже сегодня выпускники иноязычной школы составляют сверстникам из государствообразующей нации.
Мы слишком хорошо знаем, что происходит, когда народы внутри единого государства начинают конкурировать в сфере бизнеса, политики и культуры. Германия 30-х годов отличный пример того, чем закончилась жёсткая конкуренция для евреев, а потом и для самих немцев. Совсем свежий пример такой конкуренции народов и религий внутри единого государства — Ирак после американской демократизации.
В отличие от С.Иванова и В.Вельмана Родион Денисов предлагает начать поиск альтернативных способов образования "для своих детей на родном языке в рамках действующего в стране законодательства". Конечно, слегка напоминает гашековский умеренный прогресс в рамках законности, но рациональное зерно в такой программе всё же есть. Однако способы реализации альтернативного пути русского образования в частной школе Денисов предлагает совсем уж утопические.
Во-первых, он предлагает деятелям русской общины Эстонии (кто такие?) незамедлительно начать переговоры с местными предпринимателями о финансовой поддержке частных русских гимназий. (Отрицательный результат известен заранее. Почему бы не спросить с государства?) Во-вторых, Денисов предлагает найти деньги в европейских фондах, финансирующих образовательные процессы. (Один раз они уже давали средства на изучение эстонского языка и подавление русского, с какой стати давать теперь деньги на сохранение русскоязычного обучения?) В-третьих, вытряхнуть необходимые средства из российских структур, работающих с соотечественниками за рубежом. (Средства, которые отпущены на соотечественников, принадлежат российскому государству, так с чего бы это оно стало финансировать частные школы в Эстонии?)
Если суммировать, то все трое — Сергей Иванов, Владимир Вельман и Родион Денисов выступают за такую интеграцию (объединение), которая должна совершиться в результате сегрегации (разделения). Вообще-то есть более традиционный способ удаления гноящихся миндалин, чем тот, который предлагают они.
Начнём с того, что русская община в Эстонии неоднородна по своему составу. Опыт микроскопических национальных общин не может быть механически применён к разрешению проблем русской общины, каким бы "передовым" он ни казался на первый взгляд. Та часть русской общины, которая уже натурализована в эстонском гражданстве, должна быть незамедлительно включена в систему государственного образования на эстонском языке — единую национальную школу. Или они полноценные граждане, включенные во все без исключения сферы общественной жизни и государственного управления, или не надо соблазнять их возможностью побега из языковой резервации — русскоязычного гетто. Будем честны: натурализация по-эстонски далеко не одно и то же, что интеграция по-эстонски, потому что второе никак не вытекает из первого.
Борьба за души лиц без гражданства — это та сфера, в которой успешно могут конкурировать Эстонская Республика и Российская Федерация. Возможности государственной школы могут стать в этой борьбе решающим фактором. Пусть оба государства сами решат, что для них предпочтительнее: увеличение контингента российских граждан, постоянно проживающих в Эстонии, или увеличение количества полноценных граждан Эстонской Республики. При этом следует помнить о том, что за натурализованных граждан и за лиц без гражданства юридическую ответственность несёт только Эстония. Попытки развести Россию на выделение денег для этих двух составных частей русской общины в Эстонии есть чистая, незамутнённой воды хлестаковщина.
Если же говорить о гражданах Российской Федерации, постоянно проживающих в Эстонии, то их право на получение российского образования закреплено в ст. 43 Конституции РФ. О создании системы российских лицеев для этой части русской общины должны договориться два государства, ибо с одной стороны российское конституционное право, а с другой стороны — налоговое бремя в пользу Эстонской Республики.
И вот тут я полностью согласен с Владимиром Вельманом, что действовать надо не "кувалдой реформ, вбиваемых в неокрепшие мозги, а посредством многотрудной, терпеливой работы" . Даже устами политиков иногда глаголет истина!
